— еженедельный праздник древних евреев. Моисей, называя С. знаком завета избранного народа с Иеговой (Исх. XXXI, 13, 16), настаивает с особенной силой на хранении субботних законов и определяет смертную казнь за их нарушение (Исх. XXXI, 14—15; XXXV, 3). Еврейские раввины в соблюдении правил о С. усматривали сущность всего закона. Овидий, Ювенал, Сенека, Тацит видят в праздновании седьмого дня отличительную особенность иудейства; Марциал в одной из своих эпиграмм называет евреев именем "sabbatarii". Греческое Σάββατον или Σάββατα и русское "суббота" представляют собою почти буквальную передачу еврейского слова шаббат, что значит "покой", "празднование", а в переносном смысле служит названием самого времени, назначенного для покоя. В Свящ. Писании Ветхого и Нового Завета, у Иосифа Флавия и Филона, а также в Талмуде и у позднейших раввинов слово С. употребляется иногда в смысле широком, служа названием субботнего года (Лев. XXV, 4), первого и седьмого дней праздника опресноков (Лев. XXIII, 11, 15), дня очищения (ib., XXIII, 32) и вообще всех праздников и праздничных времен (ib., XXVI, 2). Но обыкновенно под именем шаббат', или, полнее, "jом-га-шаббат ^'" (ημερα του Σάββατον), разумеется последний день еврейской недели, считавшийся днем праздничным и отличавшийся от других дней, как день покоя от обычных работ. В Свящ. Писании С. как день покоя представляется непосредственным установлением божественным: по сказанию Моисея, народ израильский получил заповедь об освящении седьмого дня недели из уст самого Бога, когда вступил с Ним в завет у горы Синайской (Исх. XX , 8—11). "День седьмый, суббота Господу Богу твоему: не делай в оный никакой работы ни ты, ни сын твой, ни раб твой, ни дочь твоя, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих; ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмый почил. Посему благословил Господь день субботний и освятил его" (Исх., XX, 8—11). Синайская заповедь о С. впоследствии была разъяснена и дополнена частными предписаниями. Тогда как в остальные праздничные дни запрещается только "дело работное" (Лев. XXIII, 7), в С. запрещается всякое обычное дело вообще, даже такое, как приготовление пищи, зажигание огня. Предписание покоя в С. распространяется не только на всех израильтян, но и на их рабов, на пришельцев, живущих среди них, и даже на домашний скот (Исх. XX, 10; XXIII, 12; Второз. V, 14). Положительная сторона празднования С. состояла в устроении священного собрания при скинии (Лев. XXIII, 2, 3), где в это время приносилась двойная жертва, совершалось возлияние (Числа XXVIII, 1—10) и переменялись хлебы предложения (Лев. XXIV, 8). Уже при жизни Моисея, во время странствования евреев по пустыне, бывали случаи нарушения субботних законов. Так, в кн. Чисел (XV, 32—36) упоминается о собиравшем дрова в С. и казненном за то смертью. Иезекииль свидетельствует, что в пустыне весь народ нарушал С. и этим навлек на себя гнев Иеговы (XX, 10—22). При царе Давиде субботнему богослужению был сообщен характер более торжественный и назидательный: в состав его вошли молитвы, пение псалмов, игра на музыкальных инструментах. По С. обыкновенно устраивались собрания в домах пророков. Такие собрания, по свидетельству IV-й книги Царств, происходили, напр., в доме пророка Елисея (IV, 23). Против внешнего, мертвого отношения к заповди о С. восстает пророк Исайя. "Не носите больше даров тщетных, — говорит он от имени Иеговы, — курение отвратительно для меня; новомесячий и суббот и праздничных собраний не могу терпеть" (Ис. I, 13). Для евреев последних столетий ветхозаветной истории не было преступления более важного, чем осквернение С. Ригоризм в соблюдении С. замечается уже в IV в. до Р. Х. В 320 г. египетский царь Птолемей Лаг, войдя в Иерусалим в субботний день, не встретил никакого сопротивления со стороны иудеев, не хотевших взяться за оружие ради святости дня. Антиох Епифан запретил евреям под угрозой смертной казни празднование С. (1 Маккав. I, 43—50). Нашлись отдельные исполнители этого повеления (1 Маккав. I, 43; 2 Маккав. VI, 6), но в массе народа оно возбудило только еще большую ревность к соблюдению С. Притесняемые в городах евреи бежали в ближние пещеры, чтобы здесь втайне праздновать священный день (2 Маккав. VI, 11). Однажды сирийский отряд в субботний день настиг в пустыне большую толпу евреев, верных Иегове; они были перебиты без всякого с их стороны сопротивления (1 Маккав. II, 32—38). Военачальник Антиоха Аполлоний, воспользовавшись покоем священного дня, вторгся с войском в Иерусалим и, не встретив отпора, избил множество народа (2 Маккав. V, 24—26). Крайняя опасность побудила Маттафию восстать против неумеренных чтителей С., и в собрании предводимых им воинов было постановлено считать дозволенным нарушение С. ради спасения жизни. Положительная сторона освящения С. также достигла большого развития в последние столетия ветхозаветной истории. С появлением синагог (см.) С. повсюду стала днем богослужебных собраний и назидания в законе. Во время земной жизни Иисуса Христа синагоги по С. всегда были полны народа. По свидетельству Филона, ессеи весь седьмой день посвящали занятию законом и благочестивым беседам. Поставив целью своей жизни угождение Богу, евреи этого времени не пошли, однако, далее чисто внешнего, формального отношения к божественному закону. Общее запрещение труда в С. развилось в целый ряд мелочных правил о запрещенных в С. работах и действиях. В сектах ессеев и досифеев эта мелочность достигла крайнего, уродливого развития. Досифеи, по свидетельству Оригена, считали всякое вообще движение нарушением субботнего покоя, а потому даже не переменяли того положения, в котором их заставала С. Тем не менее С. имела и благотворное влияние на духовную жизнь. Иосиф Флавий говорит, что празднование С. "служило средством к удержанию народа от пороков". По словам Филона, четвертая заповедь "возбуждала ко всякой добродетели", научала народ "мудрости, мужеству, благоразумию, справедливости, благочестию и благоговению". На значение С. указывают и учители христианской церкви. Апост. Павел в послании к Евреям (IV, 9) рассматривает С. как прообраз вечного субботствования в царстве небесном, которое даруется верующим через Искупителя. По учению отцов церкви, субботний покой, предписанный народу израильскому в воспоминание окончания миротворения, предуказывал то духовное успокоение, которое Спаситель даровал верующим по совершении нового творения благодатного. Покой духовный, прообразованный израильской С., — это покой от греха и подавление в себе лукавых и нечистых помыслов. Вместе с тем ветхозаветная С. была и образом того полного и вечного покоя, который обретут верующие в царстве славы Христовой, по окончании трудного подвига жизни. Евангелие не отменило заповеди о С.: оно только очистило ее от тех прибавлений, которые были сделаны неразумною ревностью иудейства. Своим примером и словом Спаситель указал высший смысл субботнего закона, заключающийся в деятельном служении Богу, в молитве и делах милосердия. Соблюдение покоя в седьмой день Он считал необходимым постольку, поскольку оно служит средством для достижения этих целей празднования. В совершении обыкновенного житейского дела, когда оно не препятствует истинному празднованию священного дня, нет нарушения закона. Апостолы вначале не нарушали законных предписаний о субботнем покое. В первую С. после погребения Господа ученики вместе с женами мироносицами не решились даже пойти ко гробу, чтобы помазать Его тело (Лук. XXIII, 56; ср. Марк. XVI, 1). Апостол Лука рассказывает об апост. Павле и его спутниках, что по субботам они всегда посещали синагоги и пользовались субботними собраниями для проповеди Евангелия (Деян. XIII, 14; XIV, 1; XVIII, 4). Но, допуская соблюдение ветхозаветных обрядов верующими из иудеев, апостолы не требовали того же от вступающих в церковь язычников. Если последние под влиянием неумеренных ревнителей ветхозавтного закона начинали соблюдать С., это встречало порицание со стороны апостола язычников — Павла (см. Галат. IV, 9—11; Колос. II, 16—17; ср. Римл. XIV, 5—6). Первый день недели вследствие того, что он был днем воскресения Иисуса Христа, получил особенное значение. Для апостолов это был радостный день, положивший конец их печали об умершем Учителе (Лук. XXIV, 21). Поэтому апостолы, а за ними и все верующие, стали отличать воскресный день от других. В первый день второй недели после воскресения ученики снова были собраны вместе и снова удостоились видеть воскресшего Иисуса. Через семь недель после воскресения мы видим апостолов собравшимися в сионской горнице (Деян. II, 1; ср. Лев. XXIII, 15—16). Недолго спустя в иудео-христианской общине обычай празднования воскресного дня утвердился уже настолько, что от него не могли отрешиться даже евиониты. С течением времени, когда религиозная жизнь церкви приняла более спокойный характер и верующие перестали собираться для молитвы и переломления хлеба ежедневно, у иерусалимских христиан явилась потребность в назначении для богослужебных собраний определенного дня — и таким днем, следует думать, был назначен день воскресный. С этого времени он стал заметно отличаться от других, как день общественного христианского богослужения и благотворительности. От иудео-христиан обычай празднования воскресного дня перешел к христианам языческого происхождения. Около 57 г. этот обычай существовал в Коринфе (1 Кор. XVI, 1—2), Троаде (Деян. XX, 7) и, вероятно, в других языко-христианских церквах, основанных апост. Павлом. Несколько позднее он (по крайней мере, в малоазийских общинах) упрочился уже настолько, что первый недельный день получил особое техническое название (κυριακή ήμέρα, Апокал. I, 10). В конце I и в начале II в. празднование воскресного дня, как видно из многочисленных свидетельств, уже повсеместно и навсегда утвердилось в церкви. Вместе с этим суббота должна была потерять свое значение недельного праздника. Соблюдение субботы по иудейскому обряду в это время не было еще, однако, вполне оставлено. Не только еретические общины евионитов, керинфиан и назореев праздновали С. по-иудейски, но даже и среди членов церкви из евреев во II в. были еще такие, которые не могли отрешиться от соблюдения Моисеева субботнего закона. Лучшие представители церкви относились к этим людям с христианскою снисходительностью и не считали необходимым принуждать их оставлять иудейские обряды: они требовали только, чтобы такие члены церкви, храня С., не склоняли к тому других. В начале IV в. церковь высказалась против соблюдения иудейской С. уже соборным постановлением. Около этого времени многие из членов церкви из почтения к С. стали прекращать в этот день, как и в день воскресный, будничные работы. Церковь осудила такой обычай, и на соборе лаодикийском (364 г.) было постановлено: "не подобает христианам иудействовати и в С. праздновати, но делати им в сей день" (29 прав.). Тем не менее древняя церковь отличала С. от других дней в воспоминание того значения, какое имела она для ветхозаветного народа. На Востоке это отличие прежде всего выражалось в том, что здесь уже со II века запрещался в С. пост. Кто постился в С., тот считался христоубийцей. 64-е апостольское правило за пощение в С. (кроме великой С.) определяет клирику извержение из клира, а мирянину — отлучение от церкви. Праздничный характер С. выражался на Востоке и в том, что она была днем общественного богослужения, посещение которого считалось для верующих столь же обязательным, как и посещение богослужения воскресного (Апост. Пост. II, 59). В начале IV в. обычай богослужебного празднования С., существовавший, несомненно, и до этого времени, сделался на Востоке повсеместным: как видно из многочисленных свидетельств, в это время он соблюдался в Константинополе, в Антиохии, в Понте, в Каппадокии, на Кипре, в Египте. Богослужебное празднование седьмого дня, существовавшее сначала в качестве обычая, было утверждено постановлениями лаодикийского собора (прав. 16, 49 и 51). Западная церковь также отличала С. от дней будничных, хотя и менее заметно, чем восточная. В начале III в., однако, во многих западных церквах С. была уже днем поста. Так было в церкви римской, в церквах испанских и в некоторых африканских. Происхождение обычая римской церкви соблюдать в С. пост объясняли различно. Одни производили этот обычай от апост. Петра, который, намереваясь в Риме состязаться с Симоном волхвом в воскресный день, постился будто бы в С. сам и повелел делать это и остальным верующим. Другие видели причину поста в С. в том, что она была днем пребывания во гробе Господа и днем особенной печали апостолов. Вообще в IV в. на Западе не было одного твердо установившегося взгляда на С.: в церкви римской и в церквах испанских С. была днем поста, в других церквах пост в этот день строго запрещался. Собор Трульский решительно осудил обычай римской церкви поститься в субботу и вместе с тем окончательно утвердил богослужебное празднование ее (прав. 52 и 55). Согласно постановлению этого собора, и в настоящее время в церкви православной С. отличается от других дней облегчением поста и совершением полной литургии во время четыредесятницы. Ср. Г. Властов, "Священная летопись первых времен мира и человечества" (СПб., 1878); А. П. Лопухин, "Библейская история при свете новейших исследований и открытий" (СПб., 1889); А. Беляев, "О покое воскресного дня" (Харьк., 1891); Д. Смирнов, "Празднование воскресного дня" ("Труды Киевской духовной академии", 1892, тт. I и III); В. Рыбинский, "Древнееврейская суббота" (Киев, 1892; здесь указана иностранная литература предмета).