Драма (греч. dráma, буквально — действие), 1) один из трёх родов литературы (наряду с эпосом и лирикой; см. Род литературный). Д. принадлежит одновременно театру и литературе: являясь первоосновой спектакля, она вместе с тем воспринимается и в чтении. Д. сформировалась на основе эволюции театрального искусства: выдвижение на первый план актёров, соединяющих пантомиму с произносимым словом, знаменовало её возникновение как рода литературы. Его специфику слагают: сюжетность, т. е. воспроизведение хода событий; драматическая напряжённость действия и его членение на сценические эпизоды; непрерывность цепи высказываний персонажей; отсутствие (или подчинённость) повествовательного начала (см. Повествование). Предназначенная для коллективного восприятия, Д. всегда тяготела к наиболее острым проблемам и в самых ярких образцах становилась народной. По мысли А. С. Пушкина, назначение Д. в том, чтобы «... действовать на толпу, на множество, занимать его любопытство» (Полное собрание соч., т. 7, 1958, с. 214).

  Д. присуща глубокая конфликтность; её первооснова — напряжённое и действенное переживание людьми социально-исторических или «извечных», общечеловеческих противоречий. Драматизм, доступный всем видам искусства, закономерно доминирует в Д. По мысли В. Г. Белинского, драматизм — важное свойство человеческого духа, пробуждаемое ситуациями, когда заветное или страстно желаемое, требуя осуществления, находится под угрозой.

  Исполненные драматизма конфликты находят воплощение в действии — в поведении героев, в их поступках и свершениях. Большинство Д. построено на едином внешнем действии (что соответствует принципу «единства действия» Аристотеля), основанном, как правило, на прямом противоборстве героев. При этом действие прослеживается от завязки до развязки, захватывая большие промежутки времени (средневековая и восточная Д., например «Шакунтала» Калидасы), или же берётся лишь в его кульминационном моменте, близком к развязке (античные трагедии, например «Эдип-царь» Софокла, и многие Д. нового времени, например «Бесприданница» А. Н. Островского). Классическая эстетика 19 в. склонна абсолютизировать эти принципы построения Д. Рассматривая вслед за Гегелем Д. как воспроизведение сталкивающихся между собой волевых актов («акций» и «реакций»), Белинский писал: «Действие драмы должно быть сосредоточено на одном интересе и быть чуждо побочных интересов... В драме не должно быть ни одного лица, которое не было бы необходимо в механизме ее хода и развития» (Полное собрание соч., т. 5, 1954, с. 53). При этом «... решение в выборе пути зависит от героя драмы, а не от события» (там же, с. 20).

  Однако в шекспировских хрониках и «Борисе Годунове» Пушкина единство внешнего действия ослаблено. У А. П. Чехова оно отсутствует: здесь одновременно развёртывается несколько сюжетных линий. Нередко решающую роль обретает действие внутреннее, при котором герои не столько совершают что-либо, сколько переживают устойчиво-конфликтные ситуации, уясняют свои позиции, напряжённо размышляют. Внутреннее действие, присутствующее уже в античных трагедиях и характерное для «Гамлета» У. Шекспира, доминирует в Д. конца 19 — середины 20 вв. (Г. Ибсен, М. Метерлинк, А. Чехов, М. Горький, Б. Шоу, Б. Брехт, современная «интеллектуальная» Д.). Принцип внутреннего действия полемично выдвинут в работе Шоу «Квинтэссенция ибсенизма».

  Важнейшие формальные свойства Д.: сплошная цепь высказываний, которые выступают в качестве актов поведения персонажей (т. е. их действий), и как следствие этого — сосредоточенность изображаемого на замкнутых участках пространства и времени. Универсальная основа композиции Д.: сценические эпизоды (сцены), в пределах которых изображаемое, так называемое реальное, время адекватно времени восприятия, так называемому художественному. В народной, средневековой и восточной Д., а также у Шекспира, в пушкинском «Борисе Годунове», в пьесах Брехта место и время действия меняются весьма часто. Европейская Д. 17—19 вв. основывается, как правило, на немногочисленных и весьма пространных сценических эпизодах, совпадающих с актами театральных спектаклей. Крайнее выражение компактности освоения пространства и времени — известные по «Поэтическому искусству» Н. Буало «единства», сохранившиеся вплоть до 19 в. («Горе от ума» А. С. Грибоедова).

  Предназначенная для «игры» на сцене и сосредоточивающая действие на замкнутых участках пространства и времени, Д., как правило, тяготеет к условности образов, о чём говорили Пушкин («изо всех родов сочинений самые неправдоподобные... сочинения драматические...» — Полное собрание соч., т. 7, 1958, с. 37), а также Э. Золя и Л. Н. Толстой. Готовность безоглядно предаваться страстям, склонность к внезапным решениям, к острым интеллектуальным реакциям и яркому лапидарному выражению мыслей и чувств присущи героям Д. в большей степени, чем людям в реальной жизни и персонажам повествовательных произведений. По мысли французского актёра Тальма, драматург и актёры соединяют «... в тесном пространстве, в промежутке каких-нибудь двух часов все движения, все волнения, которые даже и страстное существо может часто только пережить в долгий период жизни» («Тальма о сценическом искусстве», М., 1888, с. 33).

  Основной предмет поисков драматурга — значительные и яркие, целиком заполняющие сознание душевные движения, которые являются преимущественно реакциями персонажей на ситуацию данного момента: на сказанные слова, на чьё-то движение и т.п. Мысли же, чувства и намерения, неопределённые и смутные, не связанные с ситуацией данного момента, воспроизводятся в Д. с меньшей конкретностью и полнотой, чем повествовательной формой.

  В прежние эпохи — от античности и вплоть до 19 в. — названные свойства Д. вполне отвечали тенденциям общелитературным и общехудожественным. Преображающее, идеализирующее или гротескное начало в искусстве доминировало над воспроизводящим, и формы изображённого отклонялись от форм реальной жизни. В связи с этим Д. не только успешно соперничала с эпическим родом, но и воспринималась в качестве «венца поэзии» (Белинский). В 19—20 вв. Д. уступила первенство др. художественным формам и прежде всего роману, где противостояние человека миру и его психология воспроизводятся тоньше, шире и свободнее. Стремление искусства к жизнеподобию и натуральности, отозвавшись «снижением» Д. (особенно на Западе в 1-ю половину 19 в.), вместе с тем радикально видоизменило её структуру: под воздействием опыта романистов традиционная условность и гиперболизм драматического изображения стали сводиться к минимуму (Островский, Чехов, Горький с их стремлением к полной бытовой и психологической достоверности образов). Однако и новая Д. сохраняет элементы «неправдоподобия»: расхождение между формами реального и драматически претворённого бытия неизбежно. Даже в предельно, казалось бы, житейски достоверных пьесах Чехова многие высказывания персонажей условно поэтичны и декламационны: В. Немирович-Данченко назвал их «стихотворениями в прозе».

  Использование драматургами 20 в. повествовательных фрагментов и активного монтажа сценических эпизодов нередко придаёт их творчеству колорит документальности. И вместе с тем именно в этих Д. откровенно разрушается иллюзия достоверности изображаемого и отдаётся дань прямому демонстрированию условности (непосредственного обращения персонажей к публике; воспроизведение на сцене того, о чём вспоминают или мечтают герои; вторгающиеся в действие песенно-лирические фрагменты).

  В образной системе Д. неизменно доминирует речевая характеристика. Однако текст Д. должен быть ориентирован и на зрелищную выразительность (мимика, жест, движение), и на произнесение монологов и диалогов, а также соответствовать возможностям сценического времени, пространства и театральной техники (построению мизансцен). Отсюда непременное достоинство Д., обращённой к актёру и режиссёру, — её сценичность, обусловливаемая в конечном счёте конфликтностью, или драматизмом действия (см. Конфликт художественный).

  Д. как род литературы включает в себя множество жанров. На протяжении всей истории Д. существуют трагедия и комедия; для средневековья характерны мистерия, миракль, моралите, школьная Д. В 18 в. сформировался жанр драмы (см. ниже), в дальнейшем ставший доминирующим. Распространены также мелодрамы, фарсы, водевили. В современной зарубежной Д. обрели важную роль трагикомедии.

  Д. 19—20 вв. порой включает в себя лирическое начало (так называемые лирические драмы Дж. Байрона, Метерлинка, А. Блока) или повествовательное (Брехт называл свои Д. эпическими); в середине 20 в. распространяется «документальная» Д., обстоятельно и точно воспроизводящая реальные события, исторические документы, мемуарную литературу («Милый лжец» Дж. Килти, «Шестое июля» М. Шатрова, пьесы-инсценировки по «Дневнику Анны Франк»). Но как ни разнообразны формы Д., она сохраняет свою родовую специфику.

  История Д. У истоков европейской Д. — творчество древнегреческих трагиков Эсхила, Софокла, Еврипида и комедиографа Аристофана. Древнеримская Д. представлена Плавтом, Теренцием. Античной Д. поручалась роль общественного воспитателя; она обладала высотой философского потенциала, пластическим величием трагедийных образов, яркостью карнавально-сатирической игры в комедии. Расцвет Д. на Востоке относится к более позднему времени. В Индии расцвет и доминирование драматических жанров падает на середину 1-го тысячелетия н. э.: творчество всемирно известного Калидасы (4—5 вв.), Шудраки (5 в.). Крупнейшие драматурги Японии — Дзэами Мотокиё (начало 15 в.), в творчестве которого Д. впервые получила законченную литературную форму (жанр ёкёку), и Тикамацу Мондзаэмон (конец 17 — начало 18 вв.). В 13—14 вв. сформировалась как литературный жанр светская Д. в Китае. «Золотой век» европейской Д. — английская и испанская ренессансная и барочная Д. (см. Возрождение и Барокко). Высота и трагедийность ренессансной личности, её титанизм и двойственность, её свобода от богов и зависимость от страстей и власти денег, целостность и противоречивость исторического потока воплотились у Шекспира в истинно народной драматической форме, синтезирующей трагическое и комическое, реальное и фантастическое, обладающей композиционной свободой, сюжетной многоплановостью, сочетающей тончайший интеллект и поэтичность с грубейшим фарсом. Трагедийные пьесы Кальдерона де ла Барка воплотили идеи барокко — дуалистичность мира (антиномия земного и духовного), неизбывность страданий на земле и стоическое самоосвобождение человека посредством духовного преодоления нужды, принуждения и личных страстей. Классикой стала также Д. французского классицизма; трагедии П. Корнеля и Ж. Расина психологически глубоко развернули конфликт личного чувства и долга перед нацией и государством. «Высокая комедия» Мольера, смыкавшаяся с трагедией по накалу страсти, сочетала традиции народного зрелища с принципом классицистской типизации, а сатиру на общественные пороки — с народной жизнерадостностью.

  Идеи и конфликты эпохи Просвещения отразились в драматургии Г. Э. Лессинга, Д. Дидро, П. Бомарше, К. Гольдони; тогда же сформировался жанр «мещанской Д.» (средний между трагедией и комедией); была подвергнута сомнению универсальность норм классицизма, произошла демократизация Д. и её языка. Предвестницы романтической Д. — ранние пьесы Ф. Шиллера и И. В. Гёте; их поздняя драматургия периода «веймарского классицизма» явила образцы Д. масштабных идей и осознанного исторического смысла. В 1-й половине 19 в. наиболее содержательную драматургию создавали романтики (Г. Клейст, Байрон, П. Шелли, В. Гюго; см. Романтизм). Пафос свободы личности и протест против «буржуазности» облекались в яркие и динамичные события, обычно легендарные или исторические, во вдохновенный лиризм монологов и диалогов.

  Реалистическая Д. (см. Реализм) возобладала в русской литературе начиная с 20—30-х гг. (Грибоедов, Пушкин, Н. В. Гоголь). Многожанровая драматургия А. Островского с её сквозным конфликтом духовного достоинства и власти денег, с выдвижением на первый план гнетущей силы социальной «обстановки жизни» и бытового деспотизма, с её пристрастием к светлому образу «маленького человека» и преобладанием «жизнеподобных» форм стала решающей в формировании национального репертуара 19 в. «Жизнеподобные», более или менее свободные от условности Д., исполненные трезвого реализма и психологизма, «сопряжённого» с эпичностью, создал Л. Толстой. На рубеже 19—20 вв. Д. претерпела радикальный сдвиг в творчестве Чехова: стали необязательными единство внешнего конфликта, волевая активность героев, перипетии действия. Чехов воссоздал душевную драму творческой и честной, мучительно ищущей, но не обретающей «сверхличную», «общую» идею интеллигенции, исполненной и возвышенно-романтических устремлений и бессилия, порой отчаяния перед гнетущей прозой повседневности. Глубокий драматизм он облёк в форму скорбно-иронического лиризма. Динамика его пьес не в событийности и диалогах-схватках, а в диалогах-беседах и текучести, «импрессионистичности» душевных состояний; реплики и эпизоды связаны ассоциативно, по принципу «контрапункта»; раскрытие эмоциональной сложности при обыденном течении событий достигалось подтекстом (разработанным Чеховым одновременно с Метерлинком).

  Подъём западноевропейской Д. относится к рубежу 19—20 вв.: Ибсен, Шоу сосредоточивают внимание на острых социально-философских и нравственных конфликтах. Символистская драматургия Метерлинка периода 1896—1918, сохраняя «трагизм повседневной жизни», «тайны духа» и принцип подтекста («второго диалога»), насыщается реалистическими красками и оптимистическими социальными идеями. В 20 в. традиции реалистической Д. унаследовали Р. Роллан, Дж. Б. Пристли, Ш. О'Кейси, Ю. О'Нил, К. Чапек, А. Миллер, Э. Де Филиппо, Ф. Дюрренматт, Э. Ф. Олби, Т. Уильямс. Видное место в зарубежном искусстве занимает так называемая интеллектуальная Д., связанная с экзистенциализмом (Ж. П. Сартр, Ж. Ануй). Острые социально-политические коллизии 20—40-х гг. отразились в творчестве одного из крупнейших социалистических реалистов Запада Брехта. Театр Брехта — подчёркнуто рационалистический, интеллектуально напряжённый, откровенно условный, ораторский и митинговый.

  У истоков советской Д. — творчество М. Горького, пьеса которого «Враги» начинает историю драматургии социалистического реализма. Героика революционной борьбы передана в пьесах Вс. Вишневского («Оптимистическая трагедия»), Н. Погодина (трилогия, посвящённая В. И. Ленину), К. Тренёва («Любовь Яровая»), Б. Лавренёва. Яркие образцы сатирической Д. создал Маяковский («Клоп», «Баня»), а также М. Булгаков («Багровый остров»), Ю. Смуул («Вдова полковника») и др. Жанр пьесы-сказки, сочетающей светлый лиризм, героику и сатиру, разработан Е. Шварцем. Социально-психологическая Д. представлена творчеством А. Афиногенова, Л. Леонова, А. Корнейчука, И. Микитенко, А. Арбузова, В. Розова, А. Володина, И. Друцэ, Э. Раннета. Единая в своей социальной тенденции советская Д. разнообразна по эстетическим и этическим идеалам, по жанровым и стилевым формам. См. также раздел Литература в ст. Союз Советских Социалистических Республик.

  Лит.: Аристотель, Об искусстве поэзии, М., 1957; Гегель Г. В. Ф., Драматическая поэзия, Соч., т. 14, М., 1958; Белинский В. Г., О драме и театре, М.—Л., 1948; Брехт Б., О театре, пер. с нем., М., 1960; Волькенштейн В., Драматургия, М., 1969; Аникст А., Теория драмы от Аристотеля до Лессинга, М., 1967; Сахновский-Панаев В. А., Драма, Л., 1969; Карягин А. А., Драма как эстетическая проблема, М., 1971; Thompson A. R., The anatomy of drama, 2 ed., Los Ang., 1946; Dürrenmatt F., Theaterprobleme, 3 Aufl., Z., 1955; Styan J. L., The elements of drama, Camb., 1963; CIark В. Н., European theories of the drama, rev. by Н. Popkin, N. Y., 1965; Bentley E., The life of drama, L., 1966; Episches Theater, Köln—В., 1966; Kerr W., Tragedy and comedy, N. Y., 1967; Perspectives on drama, edited by J. L. Calderwood and Н. E. Toliver, N. Y., 1968.

  В. E. Хализев.

  2) Один из основных жанров (видов) драматургии наряду с трагедией и комедией. Подобно комедии, Д. воспроизводит прежде всего частную жизнь людей, но её главная цель — не осмеяние человеческих характеров и нравов, а изображение личности в её драматических отношениях с обществом. Подобно трагедии, она изображает героев в процессе их духовного становления или нравственные изменения, однако её характеры лишены исключительности, свойственной трагическим героям. Д. тяготеет к воссозданию острых противоречий и коллизий. Вместе с тем её конфликты не столь напряжённы и неизбывны и в принципе не исключают разрешения.

  Предвестия Д. обнаруживаются уже в античной (например, у Еврипида) и особенно ренессансной драматургии; однако как самостоятельный жанр Д. сложилась и получила теоретическое обоснование только во 2-й половине 18 в. у просветителей (мещанская драма Д. Дидро, Л. С. Мерсье во Франции, Г. Э. Лессинга в Германии); её интерес к социальной практике, быту, нравственным идеалам демократической среды, к психологии простого, «среднего» человека способствовал развитию реалистических начал в европейском искусстве (см. Реализм).

  Для начальных этапов развития Д. характерно благополучное разрешение изображаемых конфликтов. В дальнейшем внутренний драматизм сгущается, благополучная развязка встречается всё реже, а герой остаётся обычно в разладе с обществом, с самим собой; его участью всё чаще становится душевное страдание или одиночество («Гроза» и «Бесприданница» А. Н. Островского, «Строитель Сольнес» и «Гедда Габлер» Г. Ибсена, пьесы А. П. Чехова, Б. Шоу). Напряжённое идейное противоборство героя и среды (общих условий жизни) отличает драмы М. Горького. В середине 20 в. ведущей остаётся психологическая Д. Отдельные разновидности Д. смыкаются с иными жанрами, активно используя их средства выразительности (например, приёмы трагикомедии, театра масок и др.). Реалистическая психологическая Д. — распространённая форма современной советской драматургии.

  Т. М. Родина.