Варнгаген-фон-Энзе, Рахиль Антония Фредерика — различия между версиями
EvgBot (обсуждение | вклад) (Новая страница: «{{другие личности2|Варнгаген|Варнгаген}} '''Варнгаген-фон-Энзе, Рахиль Антония Фредерика '''...») |
EvgBot (обсуждение | вклад) м |
||
| Строка 1: | Строка 1: | ||
{{другие личности2|Варнгаген|Варнгаген}} | {{другие личности2|Варнгаген|Варнгаген}} | ||
| − | '''Варнгаген-фон-Энзе, Рахиль Антония Фредерика ''' | + | '''Варнгаген-фон-Энзе, Рахиль Антония Фредерика''' |
(урожденная Левин-Маркус) — жена [[Варнгаген-фон-Энзе, Карл Август|Карла Августа Варнгагена]] (см.) и сестра поэта [[Роберт, Людвиг|Луи Роберта]] (см.), одна из замечательнейших женщин первой четверти этого столетия. В течение с лишком 30 лет она служила центром, притягивавшим к себе симпатии всего, что было за этот период выдающегося в [[германия|Германии]] в сфере литературы, искусства, науки и общественной деятельности. Многочисленный список ее друзей, в котором значатся имена Фридриха Шлегеля, Вильгельма Гумбольдта, Шеллинга, Фихте, Гуцкова и др., свидетельствует о разносторонности и богатстве ее натуры, сохранившей до старости ту своеобразную женственную грацию, которая воодушевила [[Гейне]] посвятить ей, 50-летней старухе, свое знаменитое лирическое [[интермеццо]], и которую Виктор [[Гюго]] приветствовал в своих «Orientales». | (урожденная Левин-Маркус) — жена [[Варнгаген-фон-Энзе, Карл Август|Карла Августа Варнгагена]] (см.) и сестра поэта [[Роберт, Людвиг|Луи Роберта]] (см.), одна из замечательнейших женщин первой четверти этого столетия. В течение с лишком 30 лет она служила центром, притягивавшим к себе симпатии всего, что было за этот период выдающегося в [[германия|Германии]] в сфере литературы, искусства, науки и общественной деятельности. Многочисленный список ее друзей, в котором значатся имена Фридриха Шлегеля, Вильгельма Гумбольдта, Шеллинга, Фихте, Гуцкова и др., свидетельствует о разносторонности и богатстве ее натуры, сохранившей до старости ту своеобразную женственную грацию, которая воодушевила [[Гейне]] посвятить ей, 50-летней старухе, свое знаменитое лирическое [[интермеццо]], и которую Виктор [[Гюго]] приветствовал в своих «Orientales». | ||
| − | Рахиль родилась в Берлине, в [[евреи|еврейском]] семействе, в [[1771]] г. Невесело протекли годы ее детства и молодости. Отец, нисколько не заботясь об ее образовании, старался суровым обращением подавить капризные причуды впечатлительной и богато одаренной девочки; но, к счастью, ему не удалось убить ее одновременно и нежную, и гибкую [[индивидуальность]]. Только со смертью отца Рахиль, живя при матери, получила простор, и перед ней раскрылись (1795) двери того нового, нарождавшегося в Германии интеллигентного общества, которое, отбросив средневековые кастовые и религиозные предрассудки, было воодушевлено идеалами свободы, нравственной красоты и прогресса. Но в личной жизни ее ждали разочарования. Дважды избранники сердца Рахили оказывались недостойными ее любви. Дружба также подвергла ее тяжелому испытанию: принц Прусский [[Луи-Фердинанд]] (племянник [[Фридрих Великий|Фридриха Великого]]) — рыцарски благородная и художественная натура, — с которым ее связывали долголетние, искренне товарищеские отношения, погиб жертвой своей безумной отваги в стычке с французскими гусарами. Все это наложило на Рахиль ту печать страдания, которая сделала ее такой чуткой и отзывчивой к чужому горю. Во время войны за независимость Германии она выказала много самоотвержения и участия к раненым и больным в госпиталях; точно так же в [[1830]] г., во время [[холера|холеры]] в Берлине, Рахиль не бежала, подобно многим, и горячо предалась делу помощи больным. Сорока двух лет от роду она вступила в супружество с [[Варнгаген-фон-Энзе, Карл Август | + | Рахиль родилась в Берлине, в [[евреи|еврейском]] семействе, в [[1771]] г. Невесело протекли годы ее детства и молодости. Отец, нисколько не заботясь об ее образовании, старался суровым обращением подавить капризные причуды впечатлительной и богато одаренной девочки; но, к счастью, ему не удалось убить ее одновременно и нежную, и гибкую [[индивидуальность]]. Только со смертью отца Рахиль, живя при матери, получила простор, и перед ней раскрылись (1795) двери того нового, нарождавшегося в Германии интеллигентного общества, которое, отбросив средневековые кастовые и религиозные предрассудки, было воодушевлено идеалами свободы, нравственной красоты и прогресса. Но в личной жизни ее ждали разочарования. Дважды избранники сердца Рахили оказывались недостойными ее любви. Дружба также подвергла ее тяжелому испытанию: принц Прусский [[Луи-Фердинанд]] (племянник [[Фридрих Великий|Фридриха Великого]]) — рыцарски благородная и художественная натура, — с которым ее связывали долголетние, искренне товарищеские отношения, погиб жертвой своей безумной отваги в стычке с французскими гусарами. Все это наложило на Рахиль ту печать страдания, которая сделала ее такой чуткой и отзывчивой к чужому горю. Во время войны за независимость Германии она выказала много самоотвержения и участия к раненым и больным в госпиталях; точно так же в [[1830]] г., во время [[холера|холеры]] в Берлине, Рахиль не бежала, подобно многим, и горячо предалась делу помощи больным. Сорока двух лет от роду она вступила в супружество с [[Варнгаген-фон-Энзе, Карл Август|Карлом В. фон Энзе]], который был на 14 лет моложе ее и в продолжение многих лет искал ее руки. В течение 19-летней супружеской жизни Р., как и прежде, продолжала оказывать неотразимое влияние на его литературную деятельность, будучи его другом, советницей и вдохновительницей лучших его произведений. Переезжая с ним из Берлина в [[Карлсруэ]], [[Париж]], [[Вена|Вену]] и [[прага|Прагу]], она всюду собирала вокруг себя самое блестящее литературное общество. Глубокий след, который она оставила в истории умственной жизни Германии, объясняется преимущественно тем, что она первая в Берлине поняла и возвестила значение [[Гете]]. Замечательно, что, при всем безграничном обожании, Рахиль всего дважды в жизни мельком виделась с ним, и несмотря на то, что после первого свидания (в [[Теплице]], [[1795]]) она знала из писем ее друзей, что Гете очень тепло отзывался о ней, сдержанная Рахиль, в противоположность экспансивной энтузиастке [[Бетина|Беттине]] (см. это имя), не делала никакой попытки вступить с ним в переписку. Только через 20 лет ([[1815]]) Рахиль во второй и последний раз виделась с ним, когда Гете, во время пребывания около Франкфурта, узнав, что она находится по соседству, посетил ее. Может быть, скромность и сдержанность — а по мнению Брандеса, отсутствие пластического творческого таланта — помешали Рахили дать художественно-литературную форму тому богатству идей и глубокому пониманию природы и людей, которые живым ключом били в ее устной беседе. Только изданная мужем ее после ее смерти ([[1833]]) переписка пролила свет на эту оригинальную натуру: «Rahel, ein Buch des Andenkens für ihre Freunde» (1833). За этим изданием последовала «Galerie v. Bildnissen ans Rahels Umgang und Briefwechsel» (2 т., 1836); позже появились: ее переписка с Д. Вейтом (2 т., 1861) и «Aus Rahels Herzeusleben» (письма и дневник), изд. племянницей К. Варнгагена ф. Энзе — Людмилой [[Ассинг]]. |
Ср. Brandes, в 6-м т. «Die Litteratur d. XIX Jahrh.» (1891). | Ср. Brandes, в 6-м т. «Die Litteratur d. XIX Jahrh.» (1891). | ||
Текущая версия на 19:08, 20 декабря 2016
Варнгаген-фон-Энзе, Рахиль Антония Фредерика
(урожденная Левин-Маркус) — жена Карла Августа Варнгагена (см.) и сестра поэта Луи Роберта (см.), одна из замечательнейших женщин первой четверти этого столетия. В течение с лишком 30 лет она служила центром, притягивавшим к себе симпатии всего, что было за этот период выдающегося в Германии в сфере литературы, искусства, науки и общественной деятельности. Многочисленный список ее друзей, в котором значатся имена Фридриха Шлегеля, Вильгельма Гумбольдта, Шеллинга, Фихте, Гуцкова и др., свидетельствует о разносторонности и богатстве ее натуры, сохранившей до старости ту своеобразную женственную грацию, которая воодушевила Гейне посвятить ей, 50-летней старухе, свое знаменитое лирическое интермеццо, и которую Виктор Гюго приветствовал в своих «Orientales».
Рахиль родилась в Берлине, в еврейском семействе, в 1771 г. Невесело протекли годы ее детства и молодости. Отец, нисколько не заботясь об ее образовании, старался суровым обращением подавить капризные причуды впечатлительной и богато одаренной девочки; но, к счастью, ему не удалось убить ее одновременно и нежную, и гибкую индивидуальность. Только со смертью отца Рахиль, живя при матери, получила простор, и перед ней раскрылись (1795) двери того нового, нарождавшегося в Германии интеллигентного общества, которое, отбросив средневековые кастовые и религиозные предрассудки, было воодушевлено идеалами свободы, нравственной красоты и прогресса. Но в личной жизни ее ждали разочарования. Дважды избранники сердца Рахили оказывались недостойными ее любви. Дружба также подвергла ее тяжелому испытанию: принц Прусский Луи-Фердинанд (племянник Фридриха Великого) — рыцарски благородная и художественная натура, — с которым ее связывали долголетние, искренне товарищеские отношения, погиб жертвой своей безумной отваги в стычке с французскими гусарами. Все это наложило на Рахиль ту печать страдания, которая сделала ее такой чуткой и отзывчивой к чужому горю. Во время войны за независимость Германии она выказала много самоотвержения и участия к раненым и больным в госпиталях; точно так же в 1830 г., во время холеры в Берлине, Рахиль не бежала, подобно многим, и горячо предалась делу помощи больным. Сорока двух лет от роду она вступила в супружество с Карлом В. фон Энзе, который был на 14 лет моложе ее и в продолжение многих лет искал ее руки. В течение 19-летней супружеской жизни Р., как и прежде, продолжала оказывать неотразимое влияние на его литературную деятельность, будучи его другом, советницей и вдохновительницей лучших его произведений. Переезжая с ним из Берлина в Карлсруэ, Париж, Вену и Прагу, она всюду собирала вокруг себя самое блестящее литературное общество. Глубокий след, который она оставила в истории умственной жизни Германии, объясняется преимущественно тем, что она первая в Берлине поняла и возвестила значение Гете. Замечательно, что, при всем безграничном обожании, Рахиль всего дважды в жизни мельком виделась с ним, и несмотря на то, что после первого свидания (в Теплице, 1795) она знала из писем ее друзей, что Гете очень тепло отзывался о ней, сдержанная Рахиль, в противоположность экспансивной энтузиастке Беттине (см. это имя), не делала никакой попытки вступить с ним в переписку. Только через 20 лет (1815) Рахиль во второй и последний раз виделась с ним, когда Гете, во время пребывания около Франкфурта, узнав, что она находится по соседству, посетил ее. Может быть, скромность и сдержанность — а по мнению Брандеса, отсутствие пластического творческого таланта — помешали Рахили дать художественно-литературную форму тому богатству идей и глубокому пониманию природы и людей, которые живым ключом били в ее устной беседе. Только изданная мужем ее после ее смерти (1833) переписка пролила свет на эту оригинальную натуру: «Rahel, ein Buch des Andenkens für ihre Freunde» (1833). За этим изданием последовала «Galerie v. Bildnissen ans Rahels Umgang und Briefwechsel» (2 т., 1836); позже появились: ее переписка с Д. Вейтом (2 т., 1861) и «Aus Rahels Herzeusleben» (письма и дневник), изд. племянницей К. Варнгагена ф. Энзе — Людмилой Ассинг.
Ср. Brandes, в 6-м т. «Die Litteratur d. XIX Jahrh.» (1891).
- В статье воспроизведен материал из Большого энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона.
