Олух царя небесного

Олух царя небесного, Олух

Версия Словаря русского языка (МАС)

Олух -а, м. Прост. Глупый человек; дурак, болван.

— А ты, Потапыч, скажи этому олуху, кельнеру, чтоб мне удобную квартиру отвели. (Достоевский, Игрок.)

[Чебаков:] Экий дурачина! Вот олух-то! Воображает, что в него влюбятся! ( А. Островский, За чем пойдешь, то и найдешь.)

Олух царя небесного (прост.) — то же, что олух.

Версия Словаря Даля

Олух м. простак, простофиля, разиня, ротозей; вялый, глуповатый, грубый, неуч. Олух царя Небеснаго! Мухи летают - олухов оплетают. Вислоухий олух. Олух на олухе едет, олухом погоняет! Олуховатый парень. Олуша ж. приморская птица глупыш, Sula.

Версия В.В. Виноградова

Слово олух вошло в русский литературный язык из живой народно-разговорной речи. А. И. Соболевский предложил для этого слова каламбурную этимологию: олух возникло из волух `пастух волов в презрительном применении (`невежа, дурак) (см.: Соболевский А. И. Лингвистические и археологические наблюдения // РФВ, 1911, XVI, 3-4, с. 246). А. Г. Преображенский, признав, что слово олух - «неизвестного происхождения», сопоставил его со словом свинтус (будто бы из «свинтух») (Преображенский А. Этимологический словарь русского языка, М., 1910-1914, 1, с. 647-648). Под словом свинья в числе производных слов, бытующих в русских диалектах, указывается свинух, отмечается также свинтус (бранное), реже свинтух (там же, 2, с. 259). В кругу параллелей из других славянских языков есть также польск. swintuch `неряха. Однако трудно сомневаться в том, что здесь с народно-бытовыми выражениями смешиваются жаргонные новообразования. Если, например, допустить, что в живой народной речи наряду с свинух под влиянием пастух еще могло возникнуть свинтух (с вариантом свинтух), то образование свинтус все же бы вело к иной социальной среде. Достаточно вспомнить из гоголевского предисловия к «Вечерам на хуторе близ Диканьки» рассказ Фомы Григорьевича, «как один школьник, учившийся у какого-то дьяка грамоте, приехал к отцу и стал таким латыньщиком, что позабыл даже наш язык православный. Все слова сворачивает на ус. Лопата у него лопатус: баба - бабус». Любопытно в связи с этим вспомнить повествование А. Вельтмана в «Приключениях, почерпнутых из моря житейского»: «Слуги жили свинтусами, ходили замарантусами». А. Г. Преображенский, не вполне удовлетворенный приведенными весьма сомнительными этимолого-семантическими сопоставлениями и параллелями, обратился за разъяснениями к Ф. Е. Коршу. «Корш (письмом), - сообщает он, - допускает заимств. из чагат. алук `растерянность, одурение» (Преображенский А. Указ. соч., 1, с. 648). Но и эта тюркологическая этимология произвольна и не имеет никакой исторической достоверности. Засвидетельствованное в качестве личного собственного имени Олух известно в северно- и западнорусских памятниках русской деловой письменности с XVI в. в нарицательно-характеристическом значении - «дурак, простофиля, глупый человек». Но в русском литературном языке оно начинает распространяться лишь со второй половины XVIII в. В семнадцатитомном академическом словаре современного русского литературного языка указано, что из лексикографических трудов XVIII в. слово олух впервые зарегистрировано в Словаре Нордстета 1782 г. (БАС, 8, с. 849). История собственного имени и процессы превращения его в нарицательное с определенным значением и яркой экспрессивной окраской очень сложны. Само формирование нового значения в собственном имени должно быть социально-исторически мотивировано. Так, ссылка на то, что слово олух в значении `дурак, простофиля (слово олух в «Словаре Академии Российской» характеризуется так: «Употребляется в просторечии и обозначает человека необразованного, глупого или плохого. Деревенский олух»; ср. «Олуховатый, ая, ое. Олуховат, та, то прил. глуповатый, несколько плох» (сл. АР 1822, 4, с. 305) произошло от собственного имени Елевферий (греч. Eleutherio*s), откуда Онуфрий и с суффиксом -ух - Олух (ср. в новгородских писцовых книгах указания на Олуха кожевника, Олуха сарафанника и т. п.; ср. имя Олух в Двинских грамотах) (см.: Ляпунов Б. М. Указ. соч., с. 257-261), вовсе не объясняет почему и когда слово Олух получило свои современные значения, переставши быть личным именем. Самый тот факт, что, например, в народной русской речи «собственные личные имена очень близки по своей функции к нарицательным (ср. употребление личных имен в народных загадках и старинный народный календарь, не знавший ни чисел, ни месяцев, а только святцы), нуждается в историческом объяснении (См.: Зеленин Д. К. Этимологические заметки... 3. О личных собственных именах в функции нарицательных в русском народном языке // Филол. записки, 2, Воронеж, 1903). Быть может, слово олух лишь случайно совпало по своей звуковой форме с собственным именем Олухно, Олушек, Олух и т. п. В севернорусском наречии, как известно, очень значительна примесь финских слов. Финск. oelliskoe значит `дурак. Это финское слово лежит в основе древнерусского имени-прозвища Олиско (Трусман Ю. Ю. Чудско-литовские элементы в новгородских пятинах, ч. 1. Ревель, 1898, с. 205, 206). А. В. Марков по поводу былинного Василия Окуловича писал: «Северновеликорусское окула значит `плут; слово это происходит от финск. okkela - `хитрый, продувной. В XV в. в Новгородской области употреблялись прозвища: Окулик, Окулко, Окулов, Окул, Окуля. Один из Окуловых в Вотской пятине имел имя Олиско, объясняемое из финск. - oelliskoe `дурак. Связь олух с этим финским словом некоторым кажется очень вероятной. Р. Бернар полагает, что о в олух является префиксом, корень же его лух- (люх-) находит себе соответствие в целом ряде болгарских диалектных образований типа: за лу х с производными прилагательными залу (х)ов, залу (х)ав, сущ. залу (х)овщина. Значения очень близки к слову олух: залу х - человек рассеянный и тупой (individu dislrait ou stupide) Русское олух уже сближалось с болгарским залу хав в «Български тълковен речник». Но каково бы ни было происхождение слова олух, в русском литературном языке оно стало широко употребительно лишь с XIX в. Трудно представить себе, чтобы его значения оставались неподвижными. Толкование его в «Словаре Академии Российской» (`необразованный, глупый, плохой) очень расплывчато. Слово олух встречается в языке Пушкина и Гоголя. «Словарь языка Пушкина» отмечает три случая употребления этого слова у Пушкина. В стихотворении «Из Пиндемонте»:

И мало горя мне, свободно ли печать

Морочит олухов, иль чуткая цензура

В журнальных замыслах стесняет балагура.

В журнальной прозе: «Женщина замужняя, мать семейства, влюблена в молодого олуха, побочного сына ее мужа!!!» (cл. Пушкина, 3, с. 18). Слово олух (олухи) употребляется также в «Дубровском». У Гоголя в «Юношеских опытах»: «Что бы я был за олух царя небесного, когда бы стал убирать постную кашу». Ср. выражение: олух-олухом. Слово олух было очень распространено в фамильярно-бытовых стилях разговорной речи XIX в. Например, у Гончарова в «Обломове»: «Да, кум, пока не перевелись олухи на Руси, что подписывают бумаги не читая, нашему брату можно жить». У Решетникова («Где лучше?»): « [Смотритель] распек как его, так и рабочих. - Што ты делаешь, разбойник! Вы-то што, олухи эдакие, делаете? Ах беда!». У А. Н. Толстого в «Детстве Никиты»: « - А возьми-ка, ты, Александра Леонтьевна, наших учителей, - олухи царя небесного. Один глупее другого» (БАС, 8, с. 849).

Источник: В.В. Виноградов. История русского литературного языка.

Кроме того

• "Олух царя небесного" (повесть в рассказах) Владимира Полякова