Китайский язык, язык китайцев, официальный язык КНР. На К. я. говорит 95% населения страны (свыше 730 млн. человек, 1970, оценка) и китайское население Индонезии, Камбоджи, Лаоса, Вьетнама, Бирмы, Малайзии, Таиланда, Сингапура и др. (свыше 20 млн. человек). К. я. относится к китайско-тибетской семье языков, распадается на 7 основных диалектных групп: северную (свыше 70% говорящих), У, Сян, Гань, Хакка, Юэ, Минь. Диалекты различаются фонетически, что затрудняет или делает невозможным междиалектическое общение, лексикой, отчасти грамматикой, однако основы их грамматического строя и словарного состава едины. Диалекты связаны регулярными звуковыми соответствиями (определённым звукам одного диалекта соответствуют определённые звуки другого диалекта).
Древнейшие письменные памятники (гадательные надписи на бронзе, камнях, костях и черепашьих панцирях) восходят, по-видимому, ко 2-й половине 2-го тысячелетия до н. э. Древнейшие литературные памятники —«Шуцзин» («Книга истории») и «Шицзин» («Книга песен») (1-я половина 1-го тысячелетия до н. э.). На основе живых диалектов того времени сложился литературный древнекитайский язык — вэньянь, который с течением времени разошёлся с языком устного общения и стал (уже в 1-м тысячелетии н. э.) непонятным на слух. Этот письменный язык, отражающий нормы древнекитайского языка, использовался в качестве литературного языка до 20 в., хотя и претерпел в течение веков значительные изменения (в частности, пополнился терминологией). К началу 1-го тысячелетия н. э. относятся образцы нового письменного языка, отражавшего разговорную речь — байхуа (простой, понятный язык). Северный байхуа лег в основу общенародного К. я., получившего название путунхуа (общепонятный язык). В 1-й половине 20 в. путунхуа полностью утвердился в письменном общении, вытеснив вэньянь, и стал национальным литературным языком. Современный К. я. существует в двух формах — письменной и устной. В грамматическом и лексическом отношении национальный литературный К. я. опирается на северные диалекты. Его фонетической нормой является пекинское произношение. Древний К. я. в его письменной иероглифической форме, скрывавшей реальный звуковой состав слов,— язык односложный, в котором слова одноморфемны, неизменяемы и лишены грамматической формы. Реконструкции звучания древнекитайских слов обнаружили сложную структуру слога в древнем К. я., в частности стечения согласных в начале слога и разнообразные конечно-слоговые согласные. Некоторые согласные в составе слога, по-видимому, имели характер префиксов и суффиксов. Это даёт основание полагать, что древнекитайский язык имел достаточно сложную морфологическую систему, которая впоследствии была утрачена, и слово не было одно-морфемным.
Становление нового языка байхуа сопровождалось появлением новых морфологических черт — развитием двусложной (и, соответственно, двуморфемной) нормы слова, появлением словообразовательных и формообразовательных аффиксов, развившихся из знаменательных слов. Одновременно упростился звуковой состав слога (исчезновение стечений согласных, падение почти всех конечно-слоговых согласных и т.п.).
Звуковой состав К. я. в области фонетики характеризуется тем, что его согласные и гласные (данные о количестве фонем расходятся) организованы в ограниченное количество тонированных слогов фиксированного (постоянного) состава. В путунхуа насчитывается 414 слогов, с учётом тоновых вариантов — 1324 (в путунхуа — 4 смыслоразличительных тона, каждый слог может иметь от 2 до 4 тоновых вариантов). Слогоделение морфологически значимо, т. е. каждый слог есть звуковая оболочка морфемы или простого слова. Отдельная фонема, как носитель смысла (обычно гласная), тонируется и представляет собой частный случай слога.
Морфема, как правило, односложна. Много односложных слов. Часть старых односложных слов синтаксически не самостоятельна, они употребляются лишь как компоненты сложных и производных слов. Доминирует двусложная (двуморфемная) норма слова. В связи с ростом терминологии растет число более чем двусложных слов. В силу особенностей фонетико-морфологического строя К. Я почти не имеет прямых заимствований, однако широко пользуется семантическими заимствованиями, образуя кальки. Быстрый рост многосложной лексики закрепляет характеристику современного К. я. как полисиллабичного. Словообразование осуществляется за счёт словосложения, аффиксации и конверсии. Модели словосложения — аналоги моделей словосочетаний. В К. я. во многих случаях невозможно отличить сложное слово от словосочетания. Формообразование представлено главным образом глагольными видовыми суффиксами. Форма множественного числа присуща существительным, обозначающим лиц, и личным местоимениям. Один аффикс может быть использован для «группового» оформления, т. е. может относиться к ряду знаменательных слов. Аффиксы немногочисленны, в ряде случаев факультативны, имеют агглютинативный характер. Агглютинация в К. я. не служит выражению отношений между словами, и строй К. я. остаётся преимущественно изолирующим.
Синтаксис К. я. характеризуется номинативным строем, относительно фиксированным порядком слов, Определение всегда предшествует определяемому. Предложение может иметь форму активной и пассивной конструкции; возможны перестановки слов (в определённых пределах), не меняющие их синтаксической роли. К. я. имеет развитую систему сложных предложений, образуемых союзным и бессоюзным сочинением и подчинением.
Лит.: Иванов А. И., Поливанов Е. Д., Грамматика современного китайского языка, М., 1930; Гао Мин-кай, Ханьюй юйфа лунь (Теоретическая грамматика китайского языка), Пекин, 1957; Драгунов А. А., Исследования по грамматике современного китайского языка, ч. 1, М. — Л., 1952; Ван Ляо-и, Основы китайской грамматики, М., 1954; Яхонтов С. Е., Категория глагола в китайском языке, Л., 1957; Горелов В, И., Практическая грамматика китайского языка, М., 1957; Солнцев В. М., Очерки по современному китайскому языку, М., 1957; Люй Шу-сян, Очерк грамматики китайского языка, т. 1, М., 1961, т. 2, ч. 1 и 2, М., 1965; Юань Цзя-Хуа, Диалекты китайского языка, М., 1965; Я хонтов С. Е., Древнекитайский язык, М., 1965; Коротков Н. Н., Основные особенности морфологического строя китайского языка, М., 1968; Китайско-русский словарь, под ред. И. М. Ошанина, 2 изд., М., 1955; Karigren В., Grammata Serica. Script and Phonetics in Chinese and Sino-Japanese, Stockh., 1940; его же, The Chinese language, N. Y., 1949; Chao Yuen-ren, A grammar of spoken Chinese, Berk. — Los Ang., 1968.
В. М. Солнцев.