По полю танки грохотали

Материал из ЭНЭ
Перейти к: навигация, поиск

«По по́лю та́нки грохота́ли» — советская военная песня. Считается народной.

История

Песня сложена в начале Великой Отечественной войны. Представляет собой переделку старой шахтёрской песни «Коногон», прозвучавшей в фильме «Большая жизнь». Видимо, именно из него мелодия шагнула в фольклор Великой Отечественной войны. В фильме её исполняет отрицательный герой-вредитель Макар Лаготин. На фронт ушла и другая песня, специально написанная для «Большой жизни» — «Спят курганы тёмные» (муз. Н. Богословского, сл. Б. Ласкина).

Текст песни "Коногон" Более распространённый вариант текста песни Вариант текста из фильма «Большая жизнь».
- Эх, что-то сердце заболело, —
Шахтер своей жене сказал.
— Чуешь беду? Не в том ли дело? -
Шахтер жене не отвечал.
Но уж пора идти на шахту,
Пора наряд свой выполнять
Гудок послышав с кочегарки,
Стал на работу поспешать.
Гудки тревожно загудели,
Народ валит густой толпой,
У проходной уж все уселись -
Пора спускаться вниз в забой.
Пришел на шахту и спустился
На двести двадцать сажень вниз,
Киркой стальной вооружился,
А сам держался за карниз.
Там собралось народу много,
Пришел десятник молодой,
Его назначил коногоном[1] –
Возить вагоны с коренной[2].
Помчалась лошадь по продольной,
По штольне узкой и сырой,
А молодого коногона
Предупреждает тормозной[3]:
«Ах, тише, тише, ради Бога!
Здесь ведь и так крутой уклон,
Впридачу, старая дорога,
Гляди, забурится[4] вагон».
Но коногон на эти речи
Сердито лишь махнул рукой.
Коня он гонит всё быстрее
И всё вперёд летит стрелой.
Но забурился вдруг вагончик,
Беднягу к парам[5] он прижал,
И молодому коногону
Друзей на помощь кто-то звал.
Через минуту над вагоном
Уже стоял народ толпой,
А молодого коногона
Несли с разбитой головой.
«Куда ты, парень торопился,
Зачем коня так быстро гнал?
Али ты штегеря [6] страшился,
Али конторе угождал?»
«Нет, я не штегеря страшился,
И не конторе угождал, -
Меня товарищи просили
Чтоб порожняк быстрей давал.
Прощай сторонушка родная,
И ты, отец мой дорогой,
Прощай, мамуля дорогая,
И ты, товарищ тормозной.
Прощай, проходка коренная,
Прощай, шахтерский городок,
Прощай, подружка ламповая[7],
И ты буланый мой конёк.
- Прощай, Маруся дорогая,
Мне не увидеться с тобой,
За что же участь мне такая -
Лежать с разбитой головой?
Я был отважным коногоном,
А ты – любимая моя,
Но смерть нашёл я под вагоном,
А ты осталася одна.
Ах, шахта, шахта, ты - могила,
Зачем сгубила ты меня?
Родных моих осиротила -
Их не увижу больше я».
Гудят, гудят гудки тревожно,
Шахтеры с лампами идут,
А молодого коногона
С разбитой головой несут.
Двенадцать раз сигнал пробило,
И клетка в гору поднялась,
В телегу тело положили,
Жена слезою залилась:
«- Ты был отважным коногоном,
А я любимая твоя,
Но смерть нашёл ты под вагоном,
А я осталася одна.
Ах, шахта, шахта, ты — могила,
Зачем ты мужа отняла?
Детей навек осиротила,
Меня вдовою назвала?»
И телеграмма понесётся
Родных и близких известить,
Что «...сын Ваш больше не вернётся,
И не приедет погостить».
От горя мама зарыдает,
Слезу рукой смахнет отец.
Все зарыдают, как узнают,
Какой шахтёра был конец:
«- Ах шахта, шахта, ты - могила,
Зачем ты парня извела,
Родных навек осиротила,
А счастья в жизни не дала».
Гудят, гудят гудки тревожно,
Народ валит густой толпой.
А молодого коногона
Уже не спустит клеть в забой.


Помчалась лошадь по продольной,
По штольне узкой и сырой,
А молодого коногона
Предупреждает тормозной:
«Ах, тише, тише, ради бога!
Здесь ведь и так крутой уклон,
Впридачу, старая дорога,
Гляди, забурится вагон».
Но коногон на эти речи
Сердито лишь махнул рукой.
Коня он гонит всё быстрее
И всё вперёд летит стрелой.
Но забурился вдруг вагончик,
Беднягу к парам он прижал,
И молодому коногону
Друзей на помощь кто-то звал.
Через минуту над вагоном
Уже стоял народ толпой,
А молодого коногона
Несли с разбитой головой.
«Ах, глупый, глупый ты мальчишка.
Зачем коня так быстро гнал?
Али ты штегеря страшился,
Али конторе угождал?»
«Нет, я не штегеря страшился,
И не конторе угождал, -
Меня товарищи просили
Чтоб порожняк быстрей давал.
Прощай сторонушка родная,
И ты, отец мой дорогой,
Прощай, мамуля дорогая,
И ты, товарищ тормозной.
Прощай, проходка коренная!
Прощай, шахтерский городок!
Прощай, подружка ламповая,
И ты буланый мой конёк.
- Прощай, Маруся дорогая,
Мне не увидеться с тобой,
За что же участь мне такая -
Лежать с разбитой головой?
Я был отважным коногоном,
А ты – любимая моя,
Но смерть нашёл я под вагоном,
А ты осталася одна.
Ах, шахта, шахта, ты - могила,
Зачем сгубила ты меня?
Родных моих осиротила -
Их не увижу больше я».
Гудят, гудят гудки тревожно,
Шахтеры с лампами идут,
А молодого коногона
С разбитой головой несут.
Двенадцать раз сигнал пробило,
И клетка в гору поднялась,
В телегу тело положили,
Жена слезою залилась:
«- Ты был отважным коногоном,
А я любимая твоя,
Но смерть нашёл ты под вагоном,
А я осталася одна.
Ах, шахта, шахта, ты — могила,
Зачем ты мужа отняла?
Детей навек осиротила,
Меня вдовою назвала?»
И телеграмма понесётся
Родных и близких известить,
Что «...сын Ваш больше не вернётся,
И не приедет погостить».
От горя мама зарыдает,
Слезу рукой смахнет отец.
Все зарыдают, как узнают,
Какой шахтёра был конец:
«- Ах шахта, шахта, ты - могила,
Зачем ты парня извела,
Родных навек осиротила,
А счастья в жизни не дала».
Гудят, гудят гудки тревожно,
Народ валит густой толпой.
А молодого коногона
Уже не спустит клеть в забой.


Гудки тревожно загудели,
Народ бежит густой толпой,
А молодого коногона
Несут с разбитой головой.
- Прощай, Маруся плитовая[8],
И ты, братишка стволовой[9],
Тебя я больше не увижу,
Лежу с разбитой головой.
- Ах, то был ярый коногонщик,
Я ухажерочка твоя,
Тебя убило здесь на шахте,
А я осталася одна.

В 1946 г. была снята 2 серия фильма «Большая жизнь», в которой Макар Лаготин снова исполнял эту песню. Во 2-й серии в ней было полтора куплета, причём Маруся стала ламповой.

Вариант фронтовой переделки «Коногона» был опубликован в повести Виктора Курочкина «На войне как на войне», а в своём теперешнем варианте она появилась в одноимённом кинофильме («На войне как на войне»), посвящённом экипажу самоходно-артиллерийской установки СУ-85 во время Великой Отечественной войны. Сразу после премьеры кинофильма песня обрела огромную популярность в армейской среде, особенно среди танкистов и артиллеристов-самоходчиков. В некоторых частях эта песня стала «полуофициальным» гимном подразделения.

В середине 1990-х годов песня обрела новую популярность после того как её в своей обработке исполнили Чиж и Ко. В конце 1990-х годов Данилой Воробьёвым был сделан весьма точный по смыслу и ритму стихотворный перевод этой песни на английский язык.

Варианты

Как и у всякой народной песни, у этой песни существует огромное количество вариантов не только для танкистов, но и для других военных профессий: лётчиков, десантников, матросов, партизан. Варианты отличаются не только по содержанию, но и по числу и очерёдности куплетов.

Схема рифмовки песни напоминает рифмовку многих народных песен — чередуются ABAB и ABCB, то есть третья строка не всегда рифмуется с первой. Тем не менее, есть основания предполагать, что в первоначальном тексте рифмовка соблюдалась строже: так, к строке «И будет карточка пылиться» более естественная рифма — «при петлицах» (петлицы на гимнастёрке в армии были отменены в январе 1943 года). Есть и другие варианты, где погоны не упоминаются — «в военной форме, при пилотке…». То же относится к вариантам строк «И похоронка понесётся … Что сын ваш больше не вернётся», «И мать от горя зарыдает, Слезу рукой смахнёт отец, И дорогая не узнает …».

Упоминаемый в песне каркас — это специальные носилки на ножках для переноски снарядных ящиков и погрузки боекомплекта в танк. Естественно, на них можно положить и тело погибшего воина. Кроме того, гроб с телом погибшего героя (не обязательно генерала) перевозят на орудийном лафете, а затем перед погребением переносят для прощания на каркас.

Сергей Чиграков (рок-группа Чиж и Ко) в своём исполнении использовал текст песни, приближённый к оригиналу («Популярному» варианту), с изменённой строкой «И молодая не узнает, Какой у парня был конец». Этот вариант был записан для «митьковского» сборника «На море танки грохотали»; по словам Дмитрия Шагина, изменённую строчку придумал он. [1]

Существовали и невоенные варианты песни — например, о машинисте.

«Популярный» вариант текста Текст песни из фильма повесть Виктора Курочкина
На поле танки грохотали,
Солдаты шли в последний бой,
А молодого командира
Несли с пробитой головой.
По танку вдарила болванка.
Прощай, родимый экипаж.
Четыре трупа возле танка
Дополнят утренний пейзаж.
Машина пламенем объята,
Вот-вот рванёт боекомплект.
А жить так хочется, ребята,
И вылезать уж мочи нет.
Нас извлекут из-под обломков,
Поднимут на руки каркас,
И залпы башенных орудий
В последний путь проводят нас.
И полетят тут телеграммы
Родных и близких известить,
Что сын ваш больше не вернётся
И не приедет погостить.
В углу заплачет мать-старушка,
Смахнет слезу старик отец.
И молодая не узнает,
Какой у парня был конец.
И будет карточка пылиться
На полке пожелтевших книг.
В военной форме, при погонах,
И ей он больше не жених.



По полю шли в атаку танки.
Они рвались в последний бой.
А молодого лейтенанта
Несут с пробитой головой.
Машина пламенем объята,
Вот-вот рванет боекомплект.
А жить так хочется ребята.
А силы выбраться уж нет.
В броню ударила болванка.
Погиб гвардейский экипаж.
Четыре трупа возле танка
Украсят траурный пейзаж.
И полетят тут телеграммы
Родных и близких известить,
Что сын их больше не вернется.
И не приедет погостить.
И мать старуха зарыдает,
Слезу смахнет старик-отец.
И молодая не узнает,
Какой танкиста был конец.
И будет карточка пылиться
На фоне пожелтевших книг.
В военной форме, при пилотке,
Но ей он больше не жених.
Нас вынут из обломков люди,
Поднимут на руки каркас,
И залпы башенных орудий
В последний путь проводят нас.


Моторы пламенем пылают,
А башню лижут языки.
Судьбы я вызов принимаю
С её пожатием руки.
Нас извлекут из-под обломков,
Поднимут на руки каркас,
И залпы башенных орудий
В последний путь проводят нас, -
И полетят тут телеграммы
К родным, знакомым известить,
Что сын их больше не вернётся
И не приедет погостить.
В углу заплачет мать-старушка,
Слезу рукой смахнёт отец,
И дорогая не узнает,
Какой танкиста был конец.
И будет карточка пылиться
На полке позабытых книг,
В танкистской форме, при погонах,
А он ей больше не жених.
Прощай, Маруся дорогая,
И ты, КВ, братишка мой,
Тебя я больше не увижу,
Лежу с разбитой головой… -
Две последние строки в каждом куплете повторяются


Примечания

  1. ↑ Коногон (загонщик) - возница на шахте при конной откатке вагонеток. В СССР кони на шахтах иногда применялись до середины ХХ века.
  2. ↑ Коренная – главный ход, ствол шахты.
  3. ↑ Tормозной - шахтёр, тормозящий на ходу вагонетки.
  4. ↑ Забуриться - сойти с рельсов.
  5. ↑ Пары - деревянные столбы, служащие креплениями в шахте.
  6. ↑ Штегерь - в просторечии, штейгер
  7. ↑ Ламповая - работница, заправляющая лампы шахтёров топливом. Обычно эту работу выполняют женщины.
  8. ↑ Плитовая - работница на поворотной плите в шахте, вручную разворачивавшая вагонетки перед подъёмником. Эту работу обычно тоже выполняли женщины. В начале 60-х ХХ века женщин запретили брать на подземные работы, но ранее принятые оставались до тех пор, пока не выработали свой подземный стаж.
  9. ↑ Стволовой – рабочий, регулирующий движение клети по шахтному стволу.

Ссылки

Источник — «http://wiki.laser.ru/index.php?title=По_полю_танки_грохотали&oldid=33572»