Сибирь

Северное Забайкалье. Кодарский хребет. Долина р. Ягельной

Сибирь

Географический очерк Сибири

I. Географический очерк страны. Под именем Сибирь в обширном смысле этого слова понимаются все азиатские владения России, за исключением Закавказья, Закаспийской обл. и Туркестана.

Первоначально, когда в XVI и XVII вв. завершилось занятие коренной Сибири и после заключения с Китаем Нерчинского и Буринского договоров, границы ее составляли к С Северный Ледовитый океан, к В Берингово и Охотское моря, нынешние области Приморская и Амурская, далее Монголия, к Ю Китайская империя, к З р. Иртыш (Иртышская линия) до Омской крепости, затем Ишимская и Горькая линии до Оренбургской губ., и, наконец, Уральские горы до берегов Сев. океана.

В 20-х гг. XIX ст. началось прочное занятие заиртышских Киргизских степей и устройство степных округов, законченное в 1838 г., причем вост. половина Киргизской степи (нынешние Акмолинская и Семипалатинская обл.) отошла в ведение Западно-Сибирского ген.-губернаторства, под именем Обл. сибирских киргизов. С присоединением в 50-х годах Амурской и Приморской окраин и Уссурийского края к Восточно-Сибирскому ген.-губернаторству пределы С. значительно расширились. Границею ее на ЮВ стали pp. Амур и Уссури, затем левый прит. Уссури р. Сунгача от ее истока, оз. Ханка, самое это озеро, затем впадающая в него р. Белен-хе и водораздельный хребет вод, впадающих в это озеро и в притоки р. Сунгари до самой корейской границы, которую составила р. Тумен-ула вплоть до ее впадения в Японское море.

В настоящее время границу С. составляют к С Сев. Ледовит. океан, к В Берингово, Охотское и Японское моря и части Великого океана, к Ю Китайская империя, Семиреченская и Сыр-Дарьинская обл., к З Тургайская обл. и губ. Оренбургская, Пермская, Вологодская и Архангельская.

В этих границах С. заключает 11840619 кв. вер. Пространство отдельных губ. и обл. приведено в ст. Россия.

Орография

Алтай, река Джазатор в верхнем течении, окруженная небольшими участками леса из сибирской лиственницы, 2000 м над уровнем моря. Фото О. Костерина, июль 1998 г.

Большая часть Западной Сибири — равнина; южная ее часть, занятая Алтаем и его отрогами, представляет собою дикую горную страну, причем многие из горных кряжей и высоких сопок покрыты вечным снегом. Со многих из этих высот спускаются в окрестные им долины значительные ледники, которых в последнее время открыто и отчасти исследовано более 30. Южная часть губ. Енисейской, западная и юго-западная части Иркутской губ. заняты цепью Саянских гор, направляющихся с З на В и ЮВ, посылающих к СЗ, С, СВ и В значительные по протяжению и высоте горные отроги, причем в юго-зап. части Иркутской губ. Саян расчленяется на параллельные цепи, из которых некоторые покрыты вечным снегом, как, напр., горный массив Мунку-Сардык и др. К С и СВ и СЗ Саян и его горные цепи значительно понижаются, как бы террасами, и переходят постепенно во всхолмленные равнины или степи, способные к культуре, а далее к С эти всхолмленные равнины переходят в тундренные низменности. По сравнению с западносибирскими эти низменности отличаются несколько своим характером. Последние представляют почти ровную или слегка всхолмленную равнину. Енисейская же и Якутская тундры, наоборот, прорезаны местами грядами каменистых гор высотою от 3500 до 2500 фт. н. ур. м. Эти горные хребты простираются местами даже до самого берега Сев. океана, как, напр., Бырранга на Таймырском п-ове. В ВСВ от Саянского отрога Тункинских гор на сев.-вост. берегу Байкала простираются два параллельных почти хребта: Приморский, более высокий, и Онотский, более низменный. Этот последний пускает от себя к С и СВ невысокие отроги, известные под названием Березового и Илимского кряжей. Что касается до сев., сев.-зап. и сев.-сев. горных отрогов Саяна, то таковые, как, напр., Бирюсинский, Идинский, Китойский и Тункинский, в пунктах отделения своего от главного хребта имеют совершенно альпийский характер и многие из самых возвышенных их пунктов достигают до линии вечного снега. В дальнейшем своем распространении эти горные цепи значительно понижаются, переходя и даже сливаясь с распространяющейся к С от них всхолмленной равниной. Забайкалье и южн. граница Якутской обл. прорезываются невысоким сравнительно Становым или Яблоновым хр., имеющем в среднем высоту от 3 до 4 тыс. фт. Хребты эти тянутся на СВ на громадное протяжение и отделяют от себя в разные стороны, в особенности к С, СЗ и СВ, значительной длины горные отроги, как то: хребты Алданский, Верхоянский и Колымский, разветвляющиеся в свою очередь на более низкие кряжи Хархаулакский, Алазейский, Анюйский и др. Между Алданским хр. и pp. Витимом и Леною залегает горная страна Олекминско-Витимского золотопромышленного района, заполненная горными цепями, как то Муйскими, Каларскими и Витимскими, высотою от 2 до 2500 фт., причем некоторые вершины, или гольцы, достигают 3500 и 4800 фт. Юго-зап., южн., вост. и сев.-вост. части Забайкальской области представляют отчасти равнинный, отчасти гористый характер; здесь более значительный хребет Адун-Чолан и др. Высшей точкой Забайкалья служит горная группа горы Чокондо (8000 фт.); сев. и сев.-вост. части Амурской обл. заполнены низменными отрогами Яблонового хр., постепенно понижающимися к долине р. Амура. Кроме Яблонового хр. здесь тянется. с Ю на С и СВ довольно высокий хребет, в верховьях р. Буреи достигающий высоты 6000 фт., Буреинский, или Мал. Хинган, в котором р. Амур пробила себе ложе, протекая или в узкой долине, или в отвесных скалах. Равнинное пространство занимает значительное протяжение по среднему течению Амура, по р. Зее и др. притокам Амура до самого Мал. Хингана. Уссурийский край отделяется от Японского моря лесистым горным хребтом Сихота-Алин, простирающимся почти по берегу этого моря с ЮЗ на СЗ до берегов нижнего течения Амура. Этот хребет посылает много второстепенных отрогов к берегу р. Усури. Ханкайская низменность и долина р. Суйфуна представляют собою отчасти всхолмленную равнину, отчасти дно бывшего обширного пресноводного водоема, остатком которого служит нынешнее оз. Ханка. Пограничный с Китаем Суйфунский хр. вообще невысок и покрыт лесом. Охотский край и п-ов Камчатка отделяются от Якутской обл. Яблоновым хр., носящим в первом из них название Джугджур. Камчатский п-ов представляет собою ряд гор вулканического происхождения, из которых некоторые действующие или уже потухшие вулканы достигают значительной высоты, переходя за снеговую линию, как, напр., Ичинская и Ключевская сопки, имеющие до 17000 фт. В настоящее время в Камчатке насчитывается 12 действующих и 26 потухших вулканов. Анадырский край представляет собою обширное невысокое нагорье, местами круто спускающееся к морю и кое-где прорезанное невысокими горными цепями, служащими как бы продолжением Станового хр. Обширный о-в Сахалин занят высоким горным хребтом с крутыми вершинами из вулканических пород. Степная зап. окраина С. распадается на две половины, из них Семипалатинская обл. в юго-вост. ее части заполнена горными отрогами частью Алтайских, частью Тяншанской горных систем. По ее юго-зап. границе проходит довольно высокий Тарбагатайский хр., достигающий 10000 фт. Совершенно отдельно как от нагорной части Сибири, так и Сибирской низменности часть степная представляет собою большею частью равнину, как бы дно высохшего некогда покрывавшего ее моря, перерезанную местами грядами возвышенностей или невысокими хребтами. Сев. часть степной полосы представляет собою однообразную низменность, имеющую в большинстве глинисто-солонцеватую почву. Южная юго-зап. часть этой степной окраины занята пустынною плоскою возвышенностью с глинисто-известковой почвой, Голодной степью, покрытой обширными сыпучими песками.

Геология и почва

В западной степной полосе горные возвышенности, бороздящие этот район, состоят в большинстве из гранитов, порфиров и сланцев, равнинная часть из глинистых и кремнистых сланцев, покрытых наносной почвой. Горные хребты Алтая, отроги Тяншана, равно как Саяны — из кристаллических пород, между которыми распространены хлоритовые сланцы, гнейсы, граниты разноцветного состава, сиениты, кристаллические сланцы, диориты, порфиры, змеевики, роговики и габбро. Первые четыре породы в особенности развиты в Сев.-Западном и Южном Алтае, диориты и порфиры являются спорадически разбросанными группами. Вулканические породы, базальты и траппы также имеют спорадическое размещение преимущественно в Саянском хребте; характерным в этом смысле признаком является древний вулканический конус в верховьях р. Хикушки и обширные лавовые поля по этой же р. и в верховьях р. Оки. Твердые осадочные породы состоят из песчаников, сланцев, известняков, доломитов, принадлежащих к палеозойским формациям, из них девонская и каменноугольная имеют значительное развитие, силурийская же мало распространена. Западно-Сибирская низменность с ее обширными степями Кулундинской, Барабинской и Ишимской бедна твердыми породами, она преимущественно состоит из рыхлых осадков новейшего образования.

Почвы Енисейской губ. крайне разнообразны. В южных степях Сагайской, Абаканской, Качинской они местами сухие, местами солонцеватые, зап., средняя и вост. части Минусинского у., в особенности на предгорьях Саяна, имеют почвы, богатые черноземом, различного достоинства и мощности. Черноземная почва распространяется на всю южную и среднюю части Ачинского, Красноярского и Канского уу., отчасти и на крайнюю южную Енисейского и северную Красноярского. Черноземы эти, однако же, не отличаются своею мощностью и крайне разнообразны по своим достоинствам. Подпочвой чернозема служит бурый или желтый мергель, мергелистый песчаник, серо-желтый суглинок или супесок. В юго-запад. части Ачинского, в крайней южной, а также юго-вост. частях Минусинского и на ЮВ Красноярского и Канского уу. почвы вообще каменистые, глинистые или болотистые. В средней, вост. и зап. частях Енисейского у. залегают болотистые низменности, пересеченные каменистыми возвышенностями и увалами, а на крайнем С губернии бесплодные тундры. В Иркутской губ. наиболее распространены почвы суглинистые, красноватых оттенков, а также серые, темно-серые и черные, последние подразделяются на крепкие и крупнозернистые и на легкие и мягкие; наконец, в некоторых местностях губернии имеют распространение почвы супесчаные, разных цветов и качеств, а отчасти иловатые или каменистые. Сев.-вост. часть губернии и крайний ЮЗ, заполненные горами, имеют почвы малоплодородные, каменистые или болотистые. Почвенные условия Якутской обл. мало известны; более благоприятные для земледелия почвы распространены по долине р. Лены от границ области до устьев Алдана, также по некоторым притокам Лены и отчасти по низовьям р. Вилюя. Среди пахотных земель встречаются глинистые, иловатые с примесью перегноя; песчано-глинистые, среди которых красный суглинок считается самым лучшим и более плодородным. Встречаются также почвы песчаные, солонцовые и каменистые, негодные для культуры. Вообще вся Вост. С. от Енисея до берегов Великого океана во всей ее обширности представляет собою древний материк, остававшийся сушей с конца палеозойской эпохи, почему преобладающим развитием здесь служат граниты, гнейсы, кристаллические сланцы, слагающие многочисленные хребты, как, напр., Яблоновый или Становой хребет с его отрогами, простирающийся от юго-западн. границы Забайкалья в сев.-вост. направлении через обл. Забайкальскую и Якутскую. Горные страны и высокие нагорья занимают большую часть этой части С., как, напр., Витимско-Олекминская горная страна, столь известная богатыми местонахождениями золота. Древние палеозойские образования кембрийской, силурийской и девонской эпох здесь господствующие, а последними заканчиваются здесь и морские отложения, причем в приморье встречаются местами отложения мезозойские и третичные. Здесь также имеют значительное развитие отложения пресноводные и континентальные мезозойской и третичной эпох в виде остатков озерных бассейнов, давно обсохших и заполненных осадками. Изверженные породы, базальты и другие, палеозойского периода занимают здесь обширные площади или в виде потоков, или в виде лавовых полей. В сев. части Станового хр. кристаллические породы прикрыты значительными толщами осадочных пород. Так точно и в отрогах Станового хр., Алданском и Буреинском или Мал. Хингане преобладают кристаллические породы, прикрытые толщами осадочных пород известняков, серой вакки и красных песчаников. Верхоянский отрог состоит преимущественно из песчаников и сланцеватых глин и глинистых сланцев каменноугольной эпохи. В Алазейском хребте преобладают сланцы, прорезанные жилами халцедона. В северо-восточной части Станового хребта и Колымских горах встречаются граниты и сланцы, в хр. Джугджур распространены траппы и базальты, а в отрогах Анадырских горных кряжей преобладают порфиры, граниты и сиениты. Земледельческая полоса Восточн. С. по сравнению с обширностью страны занимает значительно меньшее пространство, нежели лесная и тундренные полосы, в особенности это явление разительно в Якутской обл., где земледельческий район составляет всего 1/10 часть пространства всей области.

В Амурской и Приморской обл. почвы весьма разнообразны, хотя до сих пор мало исследованы. Лучшие из них, пригодные для культуры, в Амурской обл. находятся на среднем течении Амура, до входа его в Хинганское ущелье и по низовьям pp. Зеи и Буреи, в Приморской же обл. по долинам pp. Суйфуна, Сучана Цимухе и по притокам оз. Ханка. К С от Зал. Ольги, по низовью Амура, по берегу Японского моря и Татарского прол., на о-ве Сахалине (кроме Корсаковского окр.), в Охотском и Удском краях, за редкими исключениями почвы глинисто-болотистые, песчаные или торфяные, для культуры по своим дурным качествам малопригодные. Зап.-Сибирская низменность по своим почвам разделяется на 3 характерные полосы: земледельческую с пригодными для культуры почвами черноземными, она занимает по пространству до 320 тыс. кв. в.; лесную и только отчасти пригодную для земледелия и, наконец, на полярно-тундренную, которая занимает по пространству до 350 тыс. кв. в. с торфяниково-болотистою и отчасти вечнопромерзлою почвою, негодною для культуры. Почва Алтайской горной страны состоит из скал или каменных осыпей, неспособных для возделывания, но и в этой части страны найдется до 150 тыс. кв. в. по долинам рек и по предгорьям, удобных для возделывания земли и для их заселения.

Минеральные богатства

Минеральные богатства Сибири разрабатывались уже древнейшими ее обитателями. Русские застали, напр., в Кузнецком крае, татар, обрабатывавших железо, почему и назвали их кузнецкими татарами. Первые русские, занявшиеся здесь горным делом, отыскали рудные месторождения как в Минусинском крае, так и на Алтае по прежним, так назыв. чудским, копям. Золото встречается в С. преимущественно в россыпях; в последнее время найдены и коренные его месторождения, напр., в Мариинском, Енисейском и Минусинском уу. и в некоторых местах Забайкалья и Амурской области. Вместе с серебряными рудами золото находится в Риддерском, Зыряновском и других рудниках Алтайского и Нерчинского округов. Золотые россыпи на З бедны, но чем далее к В, тем они богаче. В 1896 г. на приисках С. добыто чистого золота 1550 пд. Серебро в виде серебро-свинцовых руд также довольно распространено в С. Богатые месторождения серебра известны в Акмолинской и Семипалатинской обл., в Каркаралинском, Павлодарском и Кокчатовском уу., а также в окр. Алтайском и Нерчинском. Месторождения свинцового блеска известны также в Якутской обл. и в юго-вост. части Нерчинского горного окр. В Приморской обл. есть одно подобное месторождение в долине реки Ванцин. Медь добывалась в С. еще в древние времена на Алтае и в Минусинском у., где она встречается самостоятельно и совместно с серебро-свинцовыми рудами. Много меди выплавляется в Каркаралинском у. Семипалатинской обл. Признаки медных руд найдены также на верхней Лене, по р. Алдану, на о-ве Сахалине, в Камчатке и в Нерчинском крае. Свинцовые руды находятся в Минусинском у., где встречается и сурьмяная руда; но месторождения эти не исследованы. Цинк, олово и ртуть также имеются в С., но мало еще исследованы; первый найден в Акмолинской и Забайкальской обл., вторые — по системе р. Онона в Нерчинском крае; месторождения ртути открыты по правой стороне р. Ильдикана, а также по р. Амге, прит. р. Алдан, в Якутской обл. Железными рудами С. изобилует, но они мало исследованы и правильно разрабатываются только в немногих местностях, напр., в Акмолинской, Семипалатинской, в Тюменском у. Тобольской губ., в Алтайском окр., в Енисейской губ. (особенно в Минусинском у.), в Нижнеудинском у. Иркутской губ., в Забайкалье (особенно по вост. побережью оз. Байкала). На о-ве Сахалине запримечены залежи железных руд, равно как и в Камчатке. Марганец открыт в Семипалатинской обл., на сев.-вост. берегу оз. Байкала и у Шилкинского зав. в Забайкалье. Сурьма открыта в виде сурьмянистого блеска в горе Бакучан в Амурской обл. Драгоценные камни встречаются на Алтае, в Тункинских горах, по pp. Талой и Слюдянке, впадающих в оз. Байкал, и в горных кряжах Адун-Чолонском, Кухуяркинском и Борщовочном. Попадается также жемчуг в устье р. Селемджи, притока р. Зеи в Амурской обл. Янтарь выкапывается якутами около Булуна на р. Лене и близ ее устьев, а также по всему северному побережью С. Нефрит встречается по системе р. Белой, в особенности по р. Хара-Джелга, притоку р. Харок. Яшмы и порфиры различных цветов находятся в южной части Алтая. Мраморы разных цветов встречаются в Саяне и его отрогах; вновь открыто обширное месторождение мрамора по р. Хонхолдой, прит. р. Китоя. Строительные и другие полезные камни встречаются в изобилии, за исключением степной и тундренной полос С., равно как и многие полезные глины для выделки обыкновенного и огнеупорного кирпича, посуды и др. Графит найден во многих местностях, напр., в Алиберовском руднике (Иркутской губ.), на водоразделе р. Белой и Оки, в горе Бутоголе и в Енисейской губ. по pp. Нижней Тунгуске, Курейке и по р. Графитной, прит. р. Таз. Умбра и лазоревая краска найдены в Ялуторовском у. Тобольской губ. и в Забайкалье, слюда — в Березовском у. Тобольской, в Енис. и Иркутской губ., в Якутской обл., в Камчатке. Мамонтовая кость встречается во всей Сев. С., в особенности на Ново-Сибирских островах. Залежи каменного угля найдены в Акмолинской и Семипалатинской обл., отчасти — настоящие каменные угли, дающие спекающийся кокс, другие приближаются к антрацитам. В Томской губ. каменный уголь встречается в окр. Кузнецком и Мариинском. В пределах Енисейской и Иркутской губ. известны месторождения бурого угля, лишь в лучших своих разностях приближающиеся к каменным углям. В Забайкалье открыты залежи угля у ст. Мысовой, в Якутской обл. — на берегу р. Лены, в В.-Кангалсакском и Борогонском улусах. Залежи лигнита известны по берегу нижн. части р. Лены и по р. Вилюю. В Приморской обл. известны хорошие месторождения угля по р. Сучан и в других местах; есть уголь и на о-ве Сахалине, и в Камчатке. В 1896 г. добыто было в С. 2597000 пд. угля. Нефть в С. пока не найдена, но признаки ее замечены около оз. Байкала и на о-ве Сахалине. Каменная соль в С. известна в нескольких местах Енисейской губ. (Соляная сопка), близ р. Анабар, а также в Иркутской губ. и Якутской обл. Соленые озера находятся в огромном количестве в южн. уездах Тобольской губ., в юго-зап. части Томской и в обл. Семипалатинской и Акмолинской. Некоторые из них содержат значительные запасы каменной соли, поверх которой ежегодно осаждается новосадка; другие постоянных залежей соли не имеют и доставляют лишь новосадку; в Енисейской губ. есть соляные ключи по р. Усолке, Чадобцу и Манзее и соляные озера Минусинского окр.; в Иркутской губ. существуют соляные ключи по р. Ангаре, р. Илиму и Куте, в Якутской обл. — на системе р. Вилюя и р. Кэмпендею; в Забайкалье есть несколько соляных озер. Кроме того, в С. существует громадное количество озер горько-соленых, из которых могла бы получаться глауберова соль; теперь она добывается в оз. Большом и Малом Мармышинском в Томской губ. и в Минусинском у. Всего в С. в 1896 г. добыто поваренной соли 2632000 пд. и глауберовой около 100000 пд. Минеральными ключами и целебными озерами С. довольно богата: в Семипалатинской обл. Джусалинские ключи и целебные грязи оз. Калькаман, в Алтае Рахмановские и Белокуряхинские ключи и целебные грязи Солоновские; в Енисейской губ. целебные озера Шира и Шунет, в Иркутской губ. Туранские минеральные ключи в долине р. Иркута, в Забайкалье до 50 целебных источников, из которых более благоустроены Туркинские, Маковеевские и Дарасунские.

Гидрография

Весь север С. омывается негостеприимным и довольно мелким Сев. Ледовитым океаном, глубины которого при берегах С. нередко падают ниже 5 — 10 саж. и только в немногих местах достигают 100 саж. Вскрытие его бывает в заливах ок. конца июня, в сев. оконечности С. в июле и даже в августе; нередко бывает, что льды вовсе не расходятся или плавают такими сплошными массами, что судоходство становится невозможно, как это было в 1899 г. При сев.-вост. ветрах льды затирают своими массами узкие места между о-вами на СВ и западные проливы, как Югорский, Карский и Маточкин Шар. В вост. части С. эти ветры делают трудным плавание по океану от Берингова пролива до Баранова мыса и даже до устья р. Колымы. Бывают, однако, благоприятные годы, когда плавание у сев. берегов С. совершается по океану беспрепятственно, что свидетельствует экспедиция проф. Норденшельда на паровом судне «Вега», но такие годы случаются редко. Сев. Ледовитый океан вдается в материк С. многими глубокими заливами и многочисленными бухтами, из которых главнейшие по протяжению: Обский зал. до 800 вер. дл., Енисейская губа (около 300 вер.), Пясинская, Хатангская, Чаунская и Колюшинская губы. Вост. часть С. омывается водами Великого океана, которого части составляют Берингов пролив, Берингово и Охотское море, Татарский пролив и Японское море. Японское море у берегов Приморской обл. до 400 саж. глуб., Татарский пролив мелок и наполнен песчаными банками. Охотское море имеет глубины от 100 до 200 саж., к западным берегам оно неглубоко, Берингово — до 1000 саж. и даже более. В Японском море при берегах С. лед бывает от зал. Посьета к С и Владивостокская бухта бывает скована льдом от 2 1/2 до 3 1/2 мес. в году, Татарский пролив замерзает ежегодно на 4 мес. Охотское море в западной своей части замерзает в ноябре, вскрывается в мае, и как весной, так и осенью наполнено плавучим льдом; заливы и бухты его замерзают еще в октябре, вскрываются в мае. У берегов Камчатки море редко замерзает, но плавучий лед бывает ежегодно видим в течение 3 зимних месяцев, Авачинская губа никогда почти не замерзает. Все эти моря имеют не много вдающихся в материк заливов, из последних более значительные: Олюторский, Пенжинский, Гижигинский, Удский, Де-Кастри, Св. Владимира, Св. Ольги, Уссурийский, Амурский и Посьета. В Приморской обл. имеются прекрасные, хорошо защищенные гавани, как то: Авачинская, Св. Владимира, Св. Ольги, Золотой Рог и Босфор Восточный, также бухта Экспедиции в зал. Посьета.

Реки С. по типу своему сходны с реками Европ. России, но отличаются от них тем, что питаются снегами, тающими на невысоких горах, без ледников, за исключением, впрочем, р. Оби, питаемой отчасти алтайскими ледниками. Направление рек к С способствует увеличению воды весною, потому что с волною сверху совпадает и таяние снегов, почему весеннее половодье, замечательное своими размерами, причиняет неоднократные наводнения и бедствия береговым жителям. Бассейны главнейших сибирских рек громадны; так, бассейн Оби имеет 2594076 кв. вер., Енисея — 2241590, Лены — 2092270, Иртыша — 877885, Амура в пределах С. — 880547 кв. в., а всего 1702454 кв. в. Величайшая река С. как по протяжению, так и по обилию вод — Лена (орошает губ. Иркутскую и Якутскую обл.) — имеет в длину 4500 вер., при устье своем образует обширную дельту, главнейшие притоки: правые — р. Алдан (дл. 2000 в.), Витим (2000 в.) и Олекма (до 1000 в.) и левый — р. Вилюй (до 1800 в.). Второю рекой С. по длине и обилию воды считается Енисей (дл. 4000 в.), из правых его притоков более значительны: Верхняя Тунгуска, или Ангара (дл. 1600 в.), Средняя, или Подкаменная, Тунгуска (1500 в.) и Нижняя Тунгуска (до 3300 вер.); третья по длине река Обь, дл. ее от соединения составляющих ее pp. Бии и Катуни 3200 в.; из ее притоков наиважнейший с левой стороны Иртыш (дл. до 3800 в., считая и его верхнее течение р. Кара-Иртыш, без кот. дл. Иртыша 3000 в.). С правой стороны в Обь вливаются р. Томь (до 700 в.), Чулым (до 1000 в.) и Вах (до 1000 в.). Кроме р. Иртыша в Обь слева впадает значительная р. Васюган, имеющая до 800 в. дл. Все эти реки судоходны и впадают в Сев. Ледовитый океан. Из других второстепенных рек С. следует упомянуть: р. Таз дл. 1100 вер., имеющую уже свой особый бассейн, Хатанга, дл. которой от соединения составляющих ее р. Котуя и Моньеро до 600 вер., Оленек (1700 вер.), Яна (1500 в.), Индигирка (до 1400 вер.), Колыма (до 1500 вер.). Из рек, текущих в Тихий, или Великий, океан — Амур (составляется из двух р. Шилки и Аргуни), дл. до 3000 вер.; левые притоки его Зея (до 1100 вер.) и р. Бурея (600 вер.), правые — Уссури, дл. 1000 вер. Из других рек, вливающихся в Тихий ок., следует упомянуть Суйфун, Уду, Охоту, Яму и Пенжину как более значительные и pp. Камчатку и Анадыр. Из степных рек более значительные р. Тобол, лев. прит. Иртыша (дл. до 1600 вер.), с левым притоком своим Ишимом (1550 вер.) и пограничная с Туркестанским краем р. Чу. Обе последние pp. несудоходны, Тобол судоходен от впадения в него слева р. Туры; впрочем, в сухие года судоходство сильно страдает от обмеления реки и даже вовсе прекращается.

На Байкале

Озерами пресноводными, также солеными и горько-солеными С. изобилует. К первым принадлежит одно из величайших пресноводных озер Азии — Байкал, длина до 600 вер., ширина от 30 до 80 вер., глуб. его достигает 790 саж. Второе — Балхаш, которого только сев. сев.-зап. и юго-зап. части принадлежат Семипалатинской обл.: до 500 вер. в длину и от 15 до 80 вер. шириною. Озеро Зайсан чрезвычайно рыбное, имеет 120 вер. дл. и от 15 до 30 шир., горное оз. Маркакуль, тоже богатое рыбой, лежит на высоте 5700 фт. (302 кв. вер.); степное оз. Чаны, изобилующее рыбой, дл. 75 вер., шир. 50 — 58, Большие Чаглы, в Акмолинской обл.; там же обширные горько-соленые озера Сары-денгиз и Кургалджин, последнее в вост. своей части имеет пресную воду. В Енисейской губ. значительные пресноводные озера лежат в сев. части Енисейского уезда, как то: Таймырское, имеющее 2331 кв. вер., группа больших Норильских озер, Пясино, Ессей (1407 кв. вер.), Воеволи (1938 кв. вер.). Вообще, на Крайнем Севере имеется много значительных пресноводных озер, и все они чрезвычайно изобилуют рыбою. На юге губ., в степной ее части, также немало озер, как то: Белое, Билю, Шира, Божье, но они значительно меньше северных; в Саянах и в Кузнецком Алатау много горных озер, к числу таких принадлежит и значительное Телецское в Томской губ. (дл. 65 вер. и шир. от 1 вер. до 6 вер.). В Забайкалье горное озеро Баунтовское, Гусиное (25 вер. дл. и 15 шир.), Эравинское, Барун (40 вер. дл. 25 шир.) и Зун-Торей. Из озер Якутской обл. более значительное в системе р. Витима — Орон. Приморская обл. бедна озерами; самое значительное оз. Ханка (90 вер. дл. и 40 шир.), затем оз. Кизи, Кеда и Угдиль и др. В Камчатке — оз. Кроноцкое и Курильское. Из обширных болот С. отметим Васюганское в Томской и отчасти Тобольской губ., дл. 600 и шир. до 200 вер.

Флора и фауна

Вся почти Сибирь расположена в палеарктической области и только одним своим крайним юго-вост. концом захватывает китайско-гималайскую область, северная граница которой простирается параллельно р. Усури; посредине между этой рекою и Японским морем она отчасти даже переходит за р. Амур и проходит по Буреинскому нагорью, остальная же часть С. составляет северную подобласть палеарктического царства. Китайско-гималайская подобласть отличается богатством насекомоядных и присутствием хищных, грызунов и жвачных, как то: тигров, барсов, енотовых собак, мелких безрогих оленей, маньчжурских оленей и кабарги. Из птиц здесь водятся фазаны, славки, мухоловки и др. Чешуйчатые и голые гады немногочисленны, рыбы принадлежат в большинстве к семейству карповых и лососевых. В степных областях С. флора и фауна не так разнообразна и богата, как в областях, прилегающих к ним с В. Из древесных пород здесь распространены береза, осина, ольха; береговые леса состоят из осокоря, вяза, тополей, ивы, черемхи, рябины, боярки. В южн. пределах страны произрастают джигда, таранг, саксаул, иргай и чиргай, из кустарников — таволожник, ракитник, бобовник, вишня, жимолость, смородина, шиповник. Растительный покров в степях находится в зависимости от свойства почвы, на удобных твердых грунтах успешно растут травы, пригодные для питания рогатого скота и баранов: кипец, полынь, ржаник, эбэлек, чий и камыш; солончаки в большинстве голы, и только по их краям растут солянки, пригодные для верблюдов. Из полезных растений: дикий лен, подмаренник, ревень и солодковый корень. Хвойные лиственничные и сосновые леса покрывают склоны проходящих по южной границе высоких хребтов, а также бороздящие в разных направлениях степные равнины горные кряжи. Из животных здесь в изобилии водятся рогатый скот, лошади и овцы киргизской породы, двугорбые верблюды, из диких животных волки, лисицы, зайцы, сурки, полевые мыши, тарбаганы, ежи, горностай и хорьки, куланы, барсуки, речные выдры, в горных хребтах и зарослях медведи, архары, сайги, серны и кабаны; нередко заходят тигры и барсы. Из диких птиц гуси, лебеди и утки, куропатки, тетерева, глухари, кулики, журавли, орлы, соколы, копчики, ястребы, коршуны и другие. Из гадов змеи (гадюка), ужи, ящерицы и лягушки, из полезных насекомых пчелы, а из вредных комары, оводы, шмели, кобылка, саранча, гессенская муха, скорпионы и пауки. Из рыб осетр, стерлядь, нельма, сазан, таймень, язь, маринка, карась и другие. Степная область не ограничивается пределами Степного ген.-губернаторства, она тянется далее на СВ и ЮВ до истоков р. Оби, прерываясь лесной тайгой у сев.-зап. острогов Алтая, затем снова появляется, хотя в меньшем размере, в Ачинском, Красноярском, Минусинском уу. и вновь прерывается глухой тайгой на сев. и сев.-вост. предгорьях Саяна и его отрогов. В Забайкалье она вновь достигает значительного развития, прерываясь Яблоновым хр. и его отрогами, и затем в Заяблонной части Забайкалья появляется снова, чтоб слиться со степными равнинами Сев. Монголии. Отчасти к С, а также к В и ЮВ к степной зоне примыкает полоса островных лесов, а за нею до самых северных тундр простирается широкая полоса таежных лесов, или урманов. Благодаря расчисткам, развитию земледелия и в особенности громадному переселению из России крестьян в последнее десятилетие южн. и юго-зап. и зап. полосы тайги стали сливаться с полосою островных лесов и заметно культивироваться. В этой лесной зоне из млекопитающих водятся: бурый и черный медведи, волк, лисица, соболь, куница, рысь, хорек, бурундук, белка, лось, северный олень, росомаха, заяц; ласка, горностай и др. В Алтае и Саянах — серны, маралы, козуля и др. Из птиц глухари, тетерева, рябчики, дикие утки, кулики, турханы, совы, сычи, кречеты, орлы, коршуны, ястреба и воробьиные породы; певчих птиц немного, а соловьи отсутствуют, дятлы и др. Из пресмыкающихся ужи, медяницы, гадюки, некоторые виды ящериц и лягушки. На дальнем севере полоса лесов переходит в полосу криволесья, переходящую затем в тундровую с ее бедной растительностью, мхами и сланкой. Из млекопитающих в этой последней зоне и по прибрежью океана водятся белый и бурый медведи, северный олень, лисица, песцы, ласки, лемминги и полевые мыши, а в водах океана моржи, тюлени и дельфины. Из птиц белая куропатка, ржанки, кулики, белые совы, полярные кречеты, в летнюю пору огромные массы водяных птиц: уток, гагар, гусей, лебедей и др. Чешуйчатые и голые гады отсутствуют. Из пресноводных рыб: осетровые, сиговые, лососевые, окуневые и карповые. Северное Сибирское море неглубоко, с весьма низкою температурою, имеет арктическую фауну, но в крайней восточной его части наблюдается также примесь восточных форм. Полоса криволесья ограничивается с Ю 68° с. ш., с С 71° с. ш. и состоит из искривленных, низкорослых, в большинстве коленчатых деревьев, сосняка, лиственницы, елки, ольховника, березняка, можжевельника и др. Лесная зона отличается произрастанием хвойных пород, лиственницы, кедра, пихты, сосны и ели, причем западные леса более доброкачественны, нежели растущие к востоку от р. Енисея. На Алтае с высоты от 2000 фт. до 5500 фт. произрастает богатая алтайская флора, имеющая некоторое сходство с среднеевропейской, за пределами же лесной растительности начинается с 5000 в Саянах и с 5500 фт. на Алтае альпийская флора, имеющая аналогию с флорой европейских Альп. В алтайской флоре замечается менее разнообразия, нежели в средней европейской; однако здесь растут такие деревья, как липа, акации, бузина, крушина, калина, тополи, гороховник, татарская жимолость и барбарис; в альпийской флоре типичным ее сибирским представителем является даурский рододендрон. К числу полезных представителей как горной, так и таежной полос являются дикий лук и черемша (alius ursinus), последняя в то же время служит превосходным противоцинготным средством. Из других растений отметим бадан, служащий суррогатом чая (чагирский чай), карандыс (inula hebenium), как лекарственное, также солодковый корень, дикая мята, ромашка, ревень и некоторые другие. Из красильных серпуха, подмаренник, кавря; из волокон жгучей крапивы инородцы выделывают нитку и пряжу, идущие на приготовление сетей и грубого холста. В степях Енисейской губ. и Забайкалья преобладают артемизии, астрагалы и солянковые.

Флора и фауна вост. и сев.-вост. частей Енисейской и Иркутской губ. и всей Якутской обл. не разнообразна; здесь преобладают низшие цветковые и тайнобрачные растения, древесные же породы одинаковы с лесной зоной. Якутские тундры, состоящие из иловатой настилки на оледенелой подпочве, имеют растительный покров, состоящий из различных видов Polytrichum, Brium и Hypnum, но травы редко образуют сплошные лужайки, а в большинстве растут как бы отдельными группами. Флора Забайкалья под влиянием сухости атмосферы носит особый характер; она делится Яблоновым хребтом на два типа: лесной на зап. стороне хребта и степной на вост. его стороне. Флора алтайско-саянская господствует преимущественно в первой, степная во второй. В подальпийской области преобладает лесная растительность, где к деревьям общесибирским присоединяются даурская лиственница и береза, душистый тополь, дикая яблонь, орешник и дуб. В подлесье между прочими деревьями сильно распространены таволги и рододендроны, между кустарниковыми появляются даурские вишня и крушина, ломонос, дикий миндаль, абрикос и кизил. Флора трав Забайкалья разнообразна и богата.

Фауна также разнообразна; кроме видов животных, распространенных вообще в С., она заключает виды животных, присущих Монголии; здесь же появляются многие формы беспозвоночных, не встречающихся в остальной С., как, например, речные раки. Фауна птиц заключает в себе как северные, так и более южные формы. По отношению к пресмыкающимся и гадам, мало распространенным в остальной С., Забайкалье представляется относительно богатым; здесь попадаются весьма ядовитые змеи из породы тригоноцефалов и гремучих. Рыбы принадлежат или к северн. видам, в оз. к южным амурским; в смысле экономической важности первенствующую роль здесь играет омуль, водящийся в оз. Байкале, затем гольян, бычки и хариус. Из амурских видов рыб — так называемый даурский сом, даурская конь-рыба, сазан, краснопер, пестрый чебак и горькуша; кроме того, в оз. Байкале водится нерпа, составляющая предмет лова. Флора Амурского и Уссурийского краев, кроме северн. и сев.-вост. его части, несмотря на суровость климата, отличается богатством и роскошным развитием, в особенности в южной его части — здесь встречается несколько видов дуба, клена, пробковое дерево, грецкий орешник, дикая виноградная лоза, граб, ясень, илим, сирень, плющ, пинак и вьющееся растение максимовичия амурская. Деревья в лесах, в особенности Уссурийского края, достигают громадных размеров, что же касается травяной растительности, то отличительною ее чертою являются высокорастущие травы, тростники, вьющиеся и зонтичные растения, папоротники и другие, а также женьшень, столь ценимый китайцами.

Фауна характеризуется тем, что среди ее представителей встречаются как животные севера, так и юга, как, напр., тигр и барс. Отличительную черту рыбной фауны составляет обилие карповых и лососевых и малочисленность окуневых. В экономической жизни края важную роль из рыб играют кета и горбуша, а на приморье сельдь. Птиц пока найдено 328 видов, из насекомых известно 470 видов, из полезных пчелы, из вредных, впрочем, общих для всей С., мошки, комары, слепни, шмели и оводы. Морская фауна разнообразна: киты, дельфины, тюлени, моржи, морские котики составляют предметы промысла, из подводной же фауны морские черви (трепанг) и флоры — морские водоросли (морская капуста) имеют немаловажное промышленное значение.

Н. Латкин.

Климат

II. Климат. Западная часть С. — равнина, за исключением южных окраин, причем в более южной части она не отделяется от Европейской России какими-либо естественными преградами (так как части Пермской, Уфимской и Оренбургской губ. находятся к В от Уральских гор), поэтому и климат не отличается от климата Европейской России хоть сколько-нибудь резко; по мере движения на восток он становится более континентальным; в более северной полосе, начиная от 62° с. ш. почти до Ледовитого океана, границей Европейской России (Архангельская и Вологодская губерния) и Западной С. (Тобольская губерния) служит Уральский хребет, поэтому здесь и климат различается резче, а именно: в Тобольской губ. с октября по март холоднее и более ясная погода, снега выпадает меньше, поэтому он тает ранее, и ранее же наступает весеннее тепло; лето немного теплее на востоке, но это различие сглаживается на дальнем севере и переходит даже в противоположное; так, Обская губа Ледовитого океана вдается далее на юг, чем Печорский залив, а на этой губе часть льда сохраняется до позднего лета. Так как равнина Западной С. имеет в летнее время на севере холодное море и на юге уже под 53° — 54° с. ш. очень сухие степи, выжженные солнцем, то здесь является большой контраст температур между югом и севером, как видно на карте июля в Азиатской России (см.): изотерма 20° проходит под 57° с. ш., а изотерма 10° под 67° с. ш., между тем в Восточной С. в меридианах Восточного Забайкалья первая проходит под 52° с. ш., а вторая под 71° с. ш., притом на карте даны изотермы, приведенные к уровню моря, а так как Забайкалье имеет большую высоту над ним, то действительные различия температур между севером и югом в Восточной С. гораздо меньше, чем изображено на карте изотерм, а в Западной С., так как вся равнина имеет очень малую высоту над уровнем моря, действительные температуры мало отличаются от изотерм на карте и температура летних месяцев значительно уменьшается с юга на север. Следующие цифры покажут действительные условия:

Меридианы Западной Сибири				Меридианы Восточной Сибири
Местность	Сев. шир.	Высота над ур. моря, м	Температура июля	Местность	Сев. шир.	Высота над ур. моря, м	Температура июля
Семипалатинск	50°,24	181	22,2	Нерчинский завод	51°,19	622	18,5
Старосидорово	55°,26	105	18,2	Николаевский завод	55°,55	365	17,0
Обдорск	66°,31	36	13,6	Верхоянск	67°,34	107	15,1

Следовательно, в меридианах Западной С. разности 16° широты соответствует разность температуры 8,6, а в Восточной С. такой же разности широты соответствуют разности температуры всего 3,4. В Западной С. не только существует большая разность температуры лета между севером и югом, но так как местность ровная и давление довольно изменчиво, то бывают и летом быстрые переходы температуры; вообще в этом отношении Западная С. имеет климат весьма непостоянный, как упомянуто в статье Россия (см.). Эти быстрые и резкие переходы температуры даже в конце весны, летом и в начале осени очень вредят земледелию, способствуя ранним и поздним морозам, от которых страдают не только нежные огородные растения, но и зерновые хлеба, особенно овес. Климат Восточной С. более постоянен, и по отношению к ранним и поздним морозам Якутск под 62° с. ш. находится в условиях лишь немного худших, чем Барнаул под 53° с. ш. Горные окраины на юге Западной С. находятся в условиях более благоприятных, чем равнина, так как есть защита от холодных ветров, поэтому земледелие на Алтае возможно еще до высоты по крайней мере 600 метров над ур. моря. Короткие наблюдения в Бийске, всего на полградуса южнее и с лишком на 300 метров выше Барнаула, показали, что здесь лето теплее, чем в Барнауле, а принимая в расчет более обильные дожди на Алтае по сравнению с равниной Западной С., окажется, что долины и северные склоны Алтая в климатическом отношении благоприятны для земледелия, вместе с тем и зима на Алтае теплее, чем на равнине. Влияние Урала на климат северной полосы Западной С. простирается лишь на небольшое пространство к В от гор, как видно из карт только что (в феврале 1900 г.) изданного атласа Главной физической обсерватории. Из этих карт ясно видно, что относительная влажность, облачность и осадки больше на несколько сот верст к В от Урала, чем у вост. подошвы этих гор. По годовому ходу облачности Зап. С. страна, переходная между Европ. Россией, где повсеместно наименьшая облачность наблюдается летом, а наибольшая в ноябре, декабре или январе, и Вост. С., где наименьшая облачность зимою, а наибольшая летом, и вообще она мала. В Западной С. средняя годовая облачность больше, чем в Восточной, и меньше, чем в Европ. России под теми же широтами, а распределение по месяцам в Зап. С. равномернее, чем в Европ. России и в Вост. С., причем наименьшая — ранней весной (март), наибольшая — осенью, по большей части в октябре. Достаточно будет привести пример нескольких мест, близких по широтам:

Местность	сред. год.	наименьшее	наибольшее
Широты 61° −64°
Мархинское (Якутская область)	5,5	3,2 январь	7,2 авг. и 7,0 окт.
Березов (Тобольская губерния)	6,3	5,6 март	7,2 октябрь
Петрозаводск (Олонецкая губерния)	6,6	5,2 июнь	8,5 октябрь
Широты 51 −54°
Нерчинский завод (Забайкальская область)	3,8	1,8 январь	5,1 август
Барнаул (Томская губерния)	6,2	5,4 март	7,3 октябрь
Козлов (Тамбовская губерния)	6,2	4,6 июль	8,5 ноябрь
Широты 42 −44°
Владивосток	5,3	2,8 январь	7,7 июль
Петроалександровск-на-Аму-Дарье	3,7	1,1 август	6,0 январь

В последнем ряду пришлось сравнить наш главный портовый город на Тихом океане с местом, находящимся в меридианах Западной С., но далеко к Ю от ее пределов. Противоположность годового хода между Владивостоком и Петроалександровском под тою же широтою полная. В первом резко выраженное увеличение облачности от зимы к лету, во втором столь же резкое уменьшение. Очень малое число наблюдений в С. при ее огромном пространстве и ее гористом характере в восточной части дают возможность получить лишь самое общее понятие о климате страны. Негостеприимство Северной С. и ее малая способность к земледелию еще очень надолго не даст нам более точных определений. В более южной полосе, где проходит Сибирская жел. дор., число метеорологических станций увеличивается, и в недалеком будущем климат будет сравнительно хорошо известен; так, недавно устроены станции на вост. и зап. берегах южной части Байкала и на перевале Круго-Байкальской дороги на В от этого большого озера. Оказалось, что как на берегу этого озера, так и на соседних высотах климат умереннее, чем в материковых долинах, то есть зима теплее, лето холоднее, суточная амплитуда температуры и разность между наименьшими и наибольшими температурами месяцев — меньше. Это видно из следующего сопоставления за два года. Иркутск лежит верст 60 к З от Байкала, на высоте 479 м над уровн. моря. Верхнеудинск на ЮВ от озера, высота 521 м. Лиственничное на зап. берегу Байкала. Верхняя Мишиха на перевале, высота 1300 м.

Местность	Температура
	Средняя	Наимен.	Наибольш.	Средняя	Наимен.	Наибольш.
	Июнь			Декабрь
Иркутск	16,4	1,0	32,5	−19,5	−41,2	−3,2
Лиственничное	9,9	2,2	21,2	−13,0	−31,5	−1,1
Верхняя Мишиха	13,6	1,2	27,1	−17,5	−32,3	−2,3
Верхнеудинск	18,0	−1,5	33,4	−21,3	−38,6	−6,7

Следовательно, даже в Верхней Мишихе лето теплее, чем на берегу Байкала, несмотря на большую высоту над уровнем моря. Моря, омывающие С. с С и В, также значительно понижают температуру лета близ берегов и сокращают период растительности. Поэтому соседство моря в климатическом отношении неблагоприятно. Причина этого явления, конечно, та, что на морях зимой образуется много льда, он не весь тает и летом на Ледовитом океане и Беринговом море, на Охотском весь лед тает лишь в августе, а на Северо-Японском в июне. Но и после таяния льда на поверхности остается очень холодная вода, и ветры с моря, частые летом, охлаждают воздух на значительное расстояние от берега, если только нет берегового хребта. Кроме того, от смешения холодного и влажного воздуха моря с более теплым, но также очень влажным воздухом на материке образуются густые туманы. Такие же туманы образуются на море там, где в близком соседстве находится более теплая вода, принесенная ветвями течения Куро-сиво, с более холодною водой прибрежных морей. Поэтому летние туманы — очень обычное явление на берегах С. и соседних морях. Преграждая доступ солнечных лучей, эти туманы еще более понижают температуру лета. Благодаря этим условиям лето во Владивостоке под 43 1/4° с. ш. холоднее, чем в Благовещенске-на-Амуре под 50° с. ш. и в Западной С. под 54° с. ш. На северном побережье С. и на берегах Берингова моря благодаря холодному лету совсем нет леса, и он появляется лишь в некотором расстоянии от берега. Всего севернее граница леса на Таймырском полуострове, то есть части материка, всего далее подвинувшейся к северу. В долине Лены лес подвигается на 1° далее на сев., чем вне долины, благодаря влиянию ее теплых (летом) вод и прибрежным высотам, защищающим от морского ветра.

Несмотря на огромное протяжение С. с З на В и с С на Ю, несмотря на большие разности высот и характера местности, особенно если сравнивать равнину Зап. С. и горы Алтая и Саяна, есть, однако, черты, общие всей С., другие почти всей, за немногими исключениями. Во всей С. зима холодная, несколько месяцев имеют температуру значительно ниже нуля, и, за исключением восточного берега Камчатки, зимняя оттепель — редкое явление, а в Якутской области, Амурской и большей части Забайкальской и Приморской и сев. части Енисейской губ. их совсем не бывает. Во всей С. климат резко континентальный в смысле большого различия температур лета и зимы; исключение составляет лишь восточное побережье Камчатки. На сев.-вост. С., как известно, самая холодная зима на земном шаре, и вообще в Вост. С. самые холодные зимы данных широт. Так как притом лето, за исключением прибрежий, довольно теплое для широты, то поэтому годовая амплитуда, или разность между самым теплым и самым холодным месяцем, больше, чем где бы то ни было на земном шаре. В долинах Сев.-Вост. С. она доходит до 60° и 65°, то есть больше и даже гораздо больше, чем где бы то ни было на земном шаре. Разность между крайней наибольшей и крайней наименьшей темп. превышает 100°. Зап. С. в этом отношении, как и во многих других, составляет переход от Вост. С. к Европейской России. В Вост. С. годовая амплитуда так велика, что даже на берегах Вост. океана, кроме Камчатки, годовая амплитуда больше, чем в Европейской России под теми же широтами, например: Охотск 37,0, Новгород 26,8, Павловск 25,2; Аян 32,8, Москва 30,9, Псков 24,4; Николаевск-на-Амуре 40,2, Пенза 30,7, Пинск 24,0; Владивосток 35,7, Владикавказ 25,0.

Точно так же во всей С., за исключением восточного берега Камчатки, видно другое явление, свойственное континентальному климату, — большое преобладание летних осадков над зимними; это явление нигде в тех же широтах не выступает так резко, как в Восточной С., в Западной оно несколько менее резко выражено, еще менее, но все еще заметно, в Европейской России. Климат в С. своею холодною зимой и сравнительно теплым летом наложил печать на растительность, как дикую, так и разводимую человеком; здесь возможны лишь те растения, которые или вообще не боятся морозов, как некоторые лесные деревья, или развиваются в краткое время — растения однолетние, особенно злаки, так как последние требуют тепла лишь в течение короткого времени, то при теплом лете Западной С. подвигаются далеко на север; так, нигде на земном шаре разведение арбузов на открытом воздухе не идет так далеко на север, как в губ. Тобольской и совершенно сходной с ней по климату в восточных уездах Пермской (до 56° с. ш.). Если в Восточной С. культурные растения не идут так далеко на север, как в Западной, так это потому, что высота над уровнем моря больше и на обширном пространстве между южной полосой Забайкалья и средним течением Лены совсем нет оседлого земледельческого населения, зато вокруг Якутска можно сказать, что земледелие всего независимее от средних годовых температур; так, при средней годовой — 10° и при почве, оттаивающей летом на очень небольшую глубину, поспевает даже пшеница; в Забайкалье при средних годовых от — 2 до — 6 производится значительный избыток пшеницы превосходного качества, а пшеница Западной С., производимая при средних годовых температурах около 0°, вывозится в Европейскую Россию и Западную Европу в огромных количествах; нет никакого сомнения в том, что климат С. допускает возделывание многих других растений, даже древесных и кустарных, и что не климат, а малонаселенность и отсутствие хороших путей сообщения виноваты в том, что еще так мало сделано.

Сибирские морозы не оказываются неблагоприятными для человека, особенно где они сопровождаются затишьем и ясным небом, то есть внутри Восточной С. Тихая погода, ясное небо, яркий свет — явления настолько благоприятные, что существуют проекты устройства санаторий для чахоточных и других хронически больных в Забайкалье, где средняя температура зимы ниже — 25° и морозы — 40° далеко не редкость. Все живущие в этой стране согласны в том, что осень, зима и ранняя весна — очень хорошие времена года, хорошо и умеренно дождливое лето, но апрель и май — месяцы менее благоприятные для человека, чем зима, вследствие более сильных ветров, большой облачности и резких перемен погоды. Северное и восточное побережье Восточной С. менее благоприятны для человека; там зима хотя и ясная, но сопровождается сильными ветрами, при которых даже и небольшие морозы крайне неприятны, а лето отличается частыми туманами, мелкими дождями и сыростью, условиями, неблагоприятными для человека и его домашних животных и очень благоприятными для их врагов — разного рода бактерий, грибов и т. д. Вследствие суровости климата С. и гористого характера значительной части страны на материке и омывающих его морях встречаются все виды снега и льда, известные на земной поверхности, кроме материковых ледяных покровов и ледяных гор. Везде в С. падает снег, на крайнем севере снегопады возможны в течение каждого месяца в году, и даже в самых теплых местностях лишь 3 — 4 месяца совершенно свободны от снега. В Якутской области наблюдали снегопады при необычайно низкой температуре (даже ниже — 40°), но при таких условиях падает очень мало снега и весьма вероятно, что в снежной туге температура выше, чем в нижнем слое воздуха. Точно так же везде бывает зимою снежный покров, но правильность и глубина находятся в очень малой зависимости от температуры. Всего менее снега падает и всего реже бывает снежный покров в части Забайкалья, напр., окрестностях Читы, степях юга и юго-востока области. Это зависит от сухости воздуха и ясности неба в холодные месяцы года. Такие же условия, хотя и в несколько меньшей степени, свойственны почти всей Восточной С., и здесь лишь в немногих прибрежных местностях и на горных склонах бывают обильные снега зимой; затем в горах и на дальнем севере Восточной С. снег глубже потому, что падает осенью, особенно в ноябре и октябре, и весною, особенно в апреле и мае, когда во всей Восточной С. условия благоприятнее для осадков, чем в самые холодные месяцы. В Западной С. выпадает более снега, чем в Восточной. Вообще же наиболее обильные снега встречаются: 1) на вост. склонах хребтов Станового и Сихотэ-Алин, обращенных к морям Охотскому и Северо-Японскому. 2) В вост. части Камчатки, особенно на горных склонах. 3) На сев. склонах Алтая и Саяна, особенно первого. Южные склоны этих гор заметно беднее снегом. В меньшей степени, но все еще глубоки снега в тайге, или урмане (первобытном лесу), Западной и Средней С., особенно несколько сот верст к В от Уральского хребта. Хребты Алтайский и Саянский довольно высоки, и на их склонах выпадает довольно снега для образования снежников и ледников, причем Алтай ими гораздо богаче, чем Саян. Затем есть еще небольшие ледники на вост. склоне Станового хребта и в Камчатке, а в других частях материка С. ни снежников, ни ледников обыкновенного типа нет, хотя почти вся Восточная С. гориста и средняя температура года у подножия Верхоянского хребта доходит до — 17°. Отсутствие снежников и ледников объясняется малым количеством снега, который быстро тает весною и летом. Можно еще отметить перелетки снега в некоторых местах С.; они образуются в особенности там, где бывают высокие сугробы, нанесенные ветром, и где снег вполне или отчасти защищен от солнечных лучей; в таких местах снег иногда держится несколько лет сряду и попеременным таянием и замерзанием обращается в снежник. Такой снежник, однако, остается без движения как потому, что снегу мало, так и потому, что эти скопления снега обыкновенно бывают в долинах. Гораздо важнее для С. так назыв. мерзлота, или постоянно замерзшая почва, оттаивающая сверху лишь на небольшую глубину в летние месяцы; наблюдения над температурой почвы в Якутске в слое мерзлоты показали, что и здесь ниже слоя постоянной температуры (см. Почва) она повышается вглубь, так что мерзлота, имея летнюю границу вверх, имеет несомненно и нижнюю границу на сравнительно небольшой глубине. Мерзлота занимает обширное пространство С., но границы ее далеко не определены с точностью; приблизительно южн. граница проходит несколько к Ю от Березова Тобольской губ. (64° с. ш.) и несколько к С от Туруханска на Енисее (66° с. ш.). В Забайкальской обл. мерзлота встречается гораздо далее на Ю, по крайней мере до 51° с. ш. Снежный покров имеет несомненно большое влияние на мерзлоту: где снег глубокий и где он ложится рано осенью, он защищает почву от охлаждения зимою; напротив, где его мало и местами совсем не бывает, как в некоторых частях Забайкалья, почва охлаждается гораздо сильнее и до более значительной глубины; так, в Забайкалье мерзлота есть даже там, где средняя годовая температура воздуха от — 2 до — 3°, а около Туруханска ее нет при средней годовой — 8,2°. Более южн. распространение на Оби по сравнению с Енисеем, вероятно, объясняется тем, что на некоторое пространство на В от Уральских гор снега менее обильны, чем далее на В. Помимо снежного покрова, и другие условия определяют распространение мерзлоты: большая или меньшая теплопроводимость почвы, содержание в ней влаги, защита от солнечных лучей и т. д. На сев. окраинах лесов, сев. склонах долин и в моховых болотах мерзлота распространяется островами далеко на Ю от своей сплошной области. В областях мерзлоты лед является горною породой, переслаиваясь нередко с другими породами, местами этот лед обнажается и хорошо виден даже издали; в области мерзлоты встречаются также накипни; они образуются всего чаще от замерзания воды, вытекающей из родников во время сильных морозов сибирской зимы; льда образуется так много, что он не тает до конца лета или даже в течение нескольких лет. Такие образования бывают и от другой причины: на дне озер образуются трещины в почве во время сильных морозов, и вода вытекает, замерзая затем частью в почве, частью там, где она пробилась наружу. Много льда образуется местами в Вост. С. от наледей; образуются так назыв. ледяные долины (тарыни), и лед иногда сохраняется до конца лета или даже не весь тает до зимы. На крайнем СВ С., в Приянском крае, а еще более на Ново-Сибирских островах, льды на небольшой глубине под землею встречаются в таких количествах, что есть основание предполагать существование так назыв. ископаемых ледников, а именно что в ледниковую эпоху, при менее холодном, но более влажном климате и более обильных снегах здесь были ледники или материковый ледяной покров, затем эти ледники были покрыты морскими и пресноводными наносами и благодаря им и низкой годовой температуре почвы сохранились до сих пор. При несколько иных климатических условиях в 1899 г. О. В. Маркграфом найдены близ Сургута (на среднем течении Оби под 61° с. ш.) подземные ледники, находящиеся, может быть, в движении. Над ними нет деревьев, хотя эти места далеко к Ю от границы лесов, и холмистая местность, дающая сток воде, вообще благоприятна для роста деревьев. В области сибирской мерзлоты чем далее на СВ, тем менее родниковой воды и тем слабее питание рек, тем слабее ее течение; местами реки и озера промерзают до дна; даже в тех, которые не промерзают, вода вследствие слабого течения и слабого притока кислорода становится негодною для питья, и рыба в ней дохнет. Толщина льда на крайнем СВ С. далеко не так велика, как можно было бы думать: путешественники, знакомые с крайним СВ С., принимают наибольшую толщину льда в 8 фт. Остальное о климате и таблицы средних температур, облачности и осадков см. ст. Россия.

Население Сибири

III. Население Сибири по всеобщей переписи 1897 г. исчислено в 5698924 чел. Чтобы получить полную цифру населения С. к началу 1900 г., необходимо прибавить, кроме естественного прироста, не менее 400000 переселенцев, прошедших в С. сухим путем в течение 1897—[[1899 гг., и 14755 чел., за то же время прибывших морем в Уссурийский край. Данные о размещении и густоте населения по губерниям С., а также некоторые поуездные данные, могущие дать понятие о колебаниях густоты населения, см. в ст. Россия. Из общего количества населения, исчисленного по переписи, русских приблизительно 4950000, инородцев ок. 750000 чел. По губерниям и областям те и другие размещаются следующим образом:

Губерния/область	Русских, тыс. чел.	Инородцев, тыс. чел.
В Тобольской губ	1373	65
В Томской губ	1865	64
В Енисейской губ	517	43
В Иркутской губ	402	105
В Забайкальской обл.	467	197
В Якутской обл.	40	222
В Амурской обл.	99	19
В Приморской обл.	185	35

Таким образом, для всей С. русские составляют ок. 87 %, инородцы — ок. 13 % населения по переписи 1897 г. По губерниям и областям русское население составляет: Тобольской (ок. 95,5 %), Томской — 96,1 %, Енисейской — 92,3 %, Иркутской — 78,0 %, Забайкальской — 70,3 %, Якутской — 15,2 %, Амурской — 85,5 %, Приморской — 84,0 %. Составляя подавляющее большинство в двух западносибирских губерниях, которые до самого последнего времени принимали главную массу переселенцев из Европ. России, русское население убывает как в абсолютных, так и в относительных числах в направлении к В и СВ: в Иркутской губ. оно составляет уже только три четверти, в Забайкалье — две трети, в Якутской области около 15 % населения. В обл. Амурской и Приморской русский элемент опять достигает преобладания, составляя около шести седьмых всего населения. Крайне неравномерно рассматриваемые два элемента размещаются также и внутри отдельных губерний. Три южных уезда Тобольской губ. заселены исключительно русскими; в пяти уездах средней полосы губернии имеется небольшая примесь инородцев, которые составляют в уу.: Туринском — 5,6 %, Ялуторовском — 2,9 %, в остальных трех уу. — от 11,1 до 14,5 %; напротив, на крайнем севере губернии большинство населения инородческое, русские же составляют в Березовском у. — 40,8, в Сургутском — всего 8,6 %. В Томской губ. наибольшее преобладание русских замечается в трех средних уу. — Мариинском, Каинском и Барнаульском, где инородцы составляют всего от 0,6 до 3,6 %; большая примесь инородцев сохранилась на болотистом севере и гористом юге губернии: в Бийском у. инородцы составляют 6,8, в Кузнецком — 17,5 %, в Томском — 7,4 %, причем в этом последнем они сосредоточиваются почти исключительно в огромной и пустынной его северной части, так называемом Нарымском крае. Сходно, в общем, размещение населения в Енисейской губ. На крайнем севере ее, в Туруханском крае, инородцы составляют до четырех пятых; в самом южном, Минусинском, у. почти такую же долю населения составляют русские, инородцы — 17,3 %; довольно велик процент инородцев — 8,2 % — в Ачинском у.; из остальных трех уездов в Красноярском инородцев нет, в Канском и Енисейском — всего 0,3 и 2,8 % населения. В Иркутской губернии инородцы сосредоточиваются главным образом в южной и юго-вост. части, около китайской границы и в бассейне Ангары: в Балаганском уезде они составляют около 44 %, в Верхоленском и Иркутском — 36,1 и 20,5 %, в Киренском и Нижнеудинском — 7,1 и 2,4 % населения. В Якутской обл. русские лишь в Олекминском у. составляют 23,1 % благодаря развитию золотопромышленности; в Якутском и Колымском уу. русских 11,7 и 16,3 %; в остальных двух уездах русское население почти исчезает, составляя в Верхоянском 4,8, в Вилюйском — всего 1,5 %. В Забайкальской обл. относительная численность русских растет в направлении с СЗ к ЮВ: в прибайкальских округах, Баргузинском и Селензинском, русские составляют всего 35,0 и 37,2 %, в средней части области — от 46,1 до 65,9, в Акшинском у. — до 80,8 %, в Нерчинском и Нерчинско-Заводском — до 99,4 % и 99,9 % всего населения. В Амурской обл. коренное инородческое население представлено лишь немногими тысячами бродячих инородцев, к которым присоединяется до 15000 пришлых — корейцев и маньчжур; русское население разместилось узкою лентою вдоль течения Амура и только в средней части области, в районе Зеи и Буреи, расселилось на относительно широком пространстве. Что касается до Приморской обл., то в Уссурийском и Южно-Уссурийском округах инородческий элемент представлен пришлыми корейцами и китайцами, и составляет в первом 26,5, во втором 36, 4 %; преобладают русские также в окр. Хабаровском (59,1 %); в Удском они составляют менее половины — 46,7 %, дальше на С, в окр. Петропавловском, Охотском и Гижигинском — 31,2, 10,2 и 8,3 %, на крайнем же СВ Сибири, в Анадырском окр., русского населения совершенно нет.

Уже в XII в. русские появлялись в Сибири, но это были временные набеги, имевшие целью звериный или рыбный промысел, раскапывание курганов, сбор с инородцев ясака и т. п. Собственно русская колонизация С. начинается только после похода Ермака (см. ниже, История С.). Переселение пахотных людей совершалось в двух главных формах — «по прибору» и «по указу». Правительство, с одной стороны, вызывало желающих, с другой — принудительно переселяло в С. беглых крестьян, «гулящих людей», предоставляло помещикам ссылать в С. своих крестьян в зачет поставки рекрут и т. п. Наконец, орудием правительственной колонизации была и ссылка: из людей, ссылавшихся в С., только ничтожное меньшинство, и то лишь в самое первое время, содержалось в тюрьмах; громадное большинство ссыльных прямо версталось на службу или на пашню. Главная масса нынешнего русского населения С. является продуктом колонизации вольнонародной. Так, напр., в 4 уездах Енисейской губ., по данным местного исследования, насчитано всего 776 русских поселений; из них только 101 являются продуктом того или другого вида правительственной колонизации; остальные 665 возникли без всякого участия правительства. Вольными колонизаторами, помимо ведома, а нередко и вопреки прямым запрещениям правительства заселявшими С., были предприимчивые люди, которых манили слухи о сибирской пушнине и других промыслах, а главным образом — те люди, которые, по словам Ядринцева, «кинулись в С. искать приволья из-под гнета крепостного права, от безурядицы, смуты, гнета суровой регламентации, непосильных тягостей и злоупотреблений». Усилению наплыва в С. поселенцев этой категории способствовало всякое обстоятельство, увеличивавшее нужду или гнет, — напр., волнения смутного времени, прикрепление крестьян, гонения московского правительства на раскольников, Петровские ревизии и рекрутские наборы. В новейшее время подобные причины отступают на задний план, и господствующее значение в смысле усиления или ослабления колонизационной волны приобретают обстоятельства, отражающиеся на хозяйственном положении народных масс, главным образом — колебания урожаев. Отношение московского правительства к вольной колонизации иногда было снисходительное ввиду ее пользы для заселения отдаленной окраины; иногда, напротив, издавались строжайшие запретительные указы, на границах С. ставились «крепкие заставы», а пойманные беглецы подвергались жестоким наказаниям. Изменчивым оставалось отношение правительства к переселениям в С. и до самого последнего времени, и лишь после приступа к сооружению Сибирской жел. дороги установилось вполне определенное и в общем благосклонное отношение к этому явлению (см. Переселения и Сибирская железная дорога). О размерах вольного переселения в С. до средины XIX ст. нет сколько-нибудь точных данных. В первой половине XIX в. наплыв переселенцев в С. был, по-видимому, ничтожен. Более значительные размеры переселение принимает в пятидесятых годах, в эпоху гр. Киселева (см.): по приводимым Ядринцевым официальным данным, в одну только Тобольскую губ. в 1852 и 1853 гг. переселились 23600 душ; в Томскую губ. в 1854 г. переселилось свыше 18000 чел., по данным местного исследования, в Минусинском у. Енисейской губ. в это время были основаны 62 из 299 насчитанных здесь селений; в Ишимском у. Тобольской губ. было основано до 30, в местности между Томском и Мариинском — до 20 селений и т. п. Ослабев во второй половине 50-х гг., наплыв переселенцев в С. опять усиливается непосредственно после крестьянской реформы, затем почти совершенно прекращается и опять принимает более ощутительные размеры лишь с начала 80-х гг. Данные за новейшее время — см. Переселения; к ним необходимо лишь добавить, что в последние годы в С. переселилось: сухим путем, через Челябинск и Тюмень, в 1897 г. — 69149, в 1898 г. — 148965, в 1899 г. — 181895 чел. (не считая ходоков); кроме того, прибыло морем в Уссурийский край: в 1897 г. — 2400 чел., в 1898 г. — 4055, в 1899 г. — 8300 чел. Общее число переселенцев, прибывших в С. с 1882 по 1899 г. включительно, достигает: считая одно сухопутное переселение — 1367391, с морским — 1408071 чел. Более подробные сведения о переселении в С. за 1898 и 1899 гг. см. Сибирская железная дорога. Помимо переселения из Европейской России, русская колонизация С. — результат расселения в пределах самой С., обусловленного рядом разнообразных обстоятельств. Правительство, выбирая места для поселений, руководствовалось по преимуществу административными или политическими соображениями; многие из заселенных по его инициативе местностей оказывались мало пригодными для земледельческого хозяйства, и население их мало-помалу перебиралось на более удобные места. Вольные поселенцы, вначале селившиеся в местах особенно благоприятных для занятия охотничьим, рыболовным и т. п. промыслами, по мере истощения запасов дичи или рыбы либо переходили следом за рыбой и дичью дальше на С, либо, наоборот, переселялись южнее, в местности, удобные для земледелия. Выселение из приречных местностей сплошь и рядом обусловливалось наводнениями или береговыми обвалами. Обильные заработки прежде привлекали массу народа в трактовые селения; по мере вызванного развитием пароходства и особенно сооружением жел. дороги упадка трактового движения начался отлив населения с тракта, отчасти в местности, более удобные для земледелия, отчасти — к железнодорожным станциям. Далее, расселение было естественным последствием роста больших сел; жители последних выселялись на заимки, которые постепенно разрастались в самостоятельные селения, нередко дававшие начало новым заимкам; при этом сплошь и рядом, особенно на севере, заимка разрасталась в «однопородное» селение путем естественного размножения семьи ее основателя. Иногда, наоборот, заимка образовывалась несколькими выходцами из одного села или выходцами из соседних селений, к которым приселялись разные посторонние элементы, так что получались селения крайне пестрого состава. В значительной мере расселение внутри С. обусловливалось обнаружившимся уже в некоторых ее местностях кризисом экстенсивных систем земледельческого хозяйства; подобный кризис уже давно переживает юго-зап. часть Тобольской губ., где им и вызывается стремление к выселению, с особенною силою проявляющееся после каждого неурожая; среди переселенцев, водворившихся в Алтайском окр., по регистрации 1892 г. оказалось свыше 20000 выходцев из Тобольской губ. Наконец, иногда расселение внутри С. являлось результатом правительственной инициативы, направленной к заселению вновь присоединенных окраин. Крупным примером этого рода является первоначальное заселение Амурской окраины забайкальскими казаками и крестьянами — уроженцами Забайкальской обл. и частью Иркутской губ.

Из указанной выше общей цифры населения Сибири в городах живет, по данным предварительного подсчета всеобщей переписи, 462 тыс. чел., что составляет 8,1 % всего населения и 9,3 % пришлого населения С. В среднесибирских губерниях, Иркутской и Енисейской, процент городского населения (10,2 %) гораздо выше, нежели в зап.-сибирских, Тобольской и Томской (6,4 %); это объясняется тем, что колонизация первых в значительной мере сохранила еще характер остова, канвы, тогда как в двух последних колонизационная канва уже в значительной мере выполнена земледельческою колонизацией. Городов с населением свыше 10 тыс. в С. 15. Самые крупные — Томск и Иркутск (52 и 51 тыс. жит.), являющиеся центрами С. как в экономическом, так и в культурном отношении; в первом существует университет и строятся здания для технологического института. Благовещенск (32 тыс.) до последнего времени имел лишь административное значение и лишь теперь приобретает значение хозяйственного центра Приамурья. 29 тыс. жит. имеют три города: Владивосток — крупнейший русский порт и вместе с тем хозяйственный центр Тихоокеанского побережья; Тюмень — важный, хотя с проведением жел. дор. утративший большую часть своего значения узловой пункт торговли С. с Евр. Россией и сибирского транзита; Барнаул — административный, хозяйственный и умственный центр житницы Зап. С. Алтайского окр. За этими городами следуют: губернские гг. Красноярск (26 тыс.) и Тобольск (20 тыс.), почти не имеющие иного значения, кроме административного; Бийск (17 тыс.) — центр хлебороднейшей части Алтайского окр.; Хабаровск (15 тыс.) — административный центр нашего дальнего В. 5 городов имеют от 10 до 11 тыс. жит.: Чита — обл. гор. Забайкальской обл.; Колывань — центр торговли продуктами сельского хозяйства средней и южной части Томской губ.; Енисейск, обязанный своим значением главным образом развитию золотопромышленности; Курган, которому предстоит сделаться средоточием хозяйственной жизни юго-зап. Тобольской губ.; Минусинск, известный главным образом благодаря своему музею. Из городов с населением менее 10 тыс. выдается Троицкосавск или, вернее, пригородная его слобода Кяхта, главный узловой пункт чайной и вообще русско-китайской торговли. Остальные сибирские города — большие села, население которых в значительной части существует земледелием. Прежде многие из этих городов имели значение как узловые пункты обозного движения или как места более или менее значительных ярмарок; но с проведением жел. дор. они утрачивают такое значение. Быстро зато разрастаются новые центры — будущие города при важнейших станциях Сибирской жел. дороги.

Хотя размеры сибирской ссылки были очень значительны — с 1807 по 1899 гг. ссыльных и их семей прошло в С. не менее 864 тыс. чел., — тем не менее значение ссылки в деле колонизации С., в общем, невелико. Правда, во многих местностях С. встречаются селения, заселенные целиком или по большей части потомством ссыльных (это в особенности бывшие ссыльные колонии, которых, напр., в Енисейской губ. в 20-х гг. XIX столетия было устроено 22); но в общем ссыльные и их потомки составляют лишь сравнительно небольшую долю сельского населения Сибири. Прежде всего, лишь незначительное меньшинство ссыльных действительно живет в местах своей приписки; многие — в некоторых губерниях до трех четвертей общего числа ссыльных — находятся в «безвестной отлучке», обратились в бродяг, вернулись без дозволения в Европейскую Россию и т. п.; значительная часть остальных проживает в городах, на приисках и т. п.; лишь около четверти причисленных ссыльных постоянно проживает в местах причисления и имеет какое-либо домашнее обзаведение и хозяйство. И это меньшинство не представляет собою, однако, серьезного колонизационного элемента: значительное большинство ссыльных является в С. без семей, и так как большинство их мало расположено к семейной жизни, да и сибирские старожилы мало склонны отдавать за них своих дочерей, то большею частью они умирают без потомства. Затем, вся остальная масса пришлого населения С. — добровольные переселенцы или потомки переселенцев. Среди этой общей массы выделяются три существенно различных, хотя не резко разграниченных группы. «Новоселы» — крестьяне, прибывшие из Евр. России не более 15 — 20 лет тому назад, — и в бытовом, и в хозяйственном отношении существенно отличаются от «крестьян-старожилов», живущих в крае уже несколько поколений и более или менее утративших воспоминание о своей первоначальной родине. Середину между ними занимают «крестьяне-староселы» (термин принадлежит Е. С. Филимонову) — та часть сибирского крестьянства, которая пришла из Евр. России более чем за 15 — 20 лет, но среди которой еще жива хоть часть лиц, сохранивших непосредственное воспоминание о своей родине. По условиям быта староселы занимают промежуточное положение между старожилами и новоселами: в отношении размеров и приемов хозяйства мало отличаясь от первых, они в отношении языка, одежды, обстановки и т. п. более или менее сохраняют те характерные черты, которые принесли с родины. Вопрос о характеристике сибирских старожилов, или о «сибирском областном типе», имеет довольно обширную литературу, в которой встречаются характеристики самые разнообразные и в значительной мере друг друга исключающие. По мнению одних (Щапов, Астырев, Исаев и др.), «ум сибиряка всецело поглощен материальною наживой, его увлекают только текущие практические цели и интересы», а потому «к сибирскому населению не прививаются никакие общественные идеи и уставы»; существенные черты сибирского характера — «грубость и дерзость, лукавство и унижение, свойства раба»; в хозяйственном отношении в сибиряке видят пенкоснимателя, умеющего лишь расточать природные богатства края, но совершенно не способного ни к интенсивному труду, характеризующему выходца из Евр. России, ни к правильному хозяйственному расчету, ни к культурно-хозяйственному прогрессу. Для других (С. Я. Капустин, отчасти Ядринцев и др.), наоборот, «сибиряк-крестьянин представляется тем русским человеком, каким он был в России древле, до появления кабалы, холопства, крепостного права; природные свойства русского земледельца получили здесь свободное развитие»; характерною чертою сибиряка представители этого взгляда считают «наклонность к простору, воле и равенству»; с точки зрения хозяйственной в нем видят энергичного колонизатора-пионера, способного преодолевать совершенно непосильные для «российского» крестьянина препятствия и трудности, интенсивного работника, не связанного рутиной и умеющего приспособляться ко всяким естественным и хозяйственным условиям. Существует и средний взгляд (А. Н. Пыпин, отчасти Ядринцев), старающийся объединить разнообразные штрихи в одну общую картину и связать ее с обстановкою, в которой развивался сибирский областной тип. Известная роль в создании этого типа приписывается климату, суровому и сухому, но весьма здоровому; затем — соприкосновению с инородцами, связанному с обратным культурным влиянием и даже с физиологическим смешением обоих элементов; постоянной борьбе сибиряка с природою, развившей в нем качества колонизатора и пионера, в то время как изобилие природных богатств поощряли нерасчетливость и привычку к легкому заработку; отсутствию крепостного права и слабости административного гнета ввиду малочисленности органов администрации; ссылке, вводившей в среду сибирского населения порочные элементы; повальному пьянству, беспорядочному половому подбору, наконец, недостатку церквей и школ, вследствие чего сибиряк отстал в умственном развитии и вместе с тем утратил присущую русскому крестьянину религиозность. Наконец, существует взгляд (которого придерживается автор настоящего очерка), что крайнее разнообразие условий, при которых жило и развивалось сиб. население, не могло привести к созданию какого-либо единого областного типа. Так, влияние инородческих элементов, очень сильное на некоторых окраинах, совершенно отсутствовало во многих местностях Зап. С., откуда инородцы были окончательно вытеснены вскоре после покорения края. В лесных районах С. тяжелая борьба с природой действительно могла создать тип энергичного, но огрубелого пионера; наоборот, в степных районах, где поселенец брал от природы все готовое, могли легко развиться нерасчетливость и пенкоснимательство. Население некоторых глухих углов С. действительно не знало административного произвола; но вообще этот произвол нигде, может быть, не был так силен, как именно в отдаленной от глаз центрального правительства С. Отнюдь нельзя обобщать и влияние ссылки. Некоторые местности С., напр., Алтай, по закону закрыты для ссылки; но и помимо этого ссыльные в действительности проживали лишь в сравнительно немногих местах, где можно было рассчитывать на легкий заработок, так что фактически значительная часть сибирского населения оставалась совершенно свободною от влияния ссылки. Необходимо, далее, иметь в виду разносоставность русского населения С.; выходцы из северных губерний Европ. России, бывшие первыми ее насельниками, позже уступили место выходцам из разнообразнейших других местностей, где остро проявлялся тот хозяйственный или иной гнет, который являлся главным двигателем к выселению в С. Значительную часть старожилого населения С. составляют притом старообрядцы разных толков, свято чтущие старину и не сливающиеся с русским населением. Все приводит к заключению что «русско-сибирская народность», «сибиряк» — лишь собирательные понятия, а не какой-либо реальный, единый областной тип. И в самом деле, местные исследования рисуют нам весьма разнообразные типы сибирского старожила. В бытовом отношении С. представляет все крайности, начиная от объякученных или обуряченных крестьян Якутской обл. или Забайкалья и кончая староверами некоторых местностей западносибирской степи — старозаветными пахарями с массою старинных слов и оборотов речи, напоминающих о далекой русской старине. В области общинного уклада мы видим все переходы, начиная от устойчивого захвата, заставлявшего многих отрицать самое существование общины, и кончая сложными формами передела, напоминающими среднерусскую земельную общину. В области чисто хозяйственной мы находим в С. и типичных промышленников — охотников, рыболовов и т. п., вовсе или почти вовсе не занимающихся земледелием; и трактовых или пригородных крестьян, для которых город или тракт являются главною основою хозяйственного быта; и коренных земледельцев, причем в области земледелия также встречаются все переходы, от самых экстенсивных форм залежного хозяйства до трехполья с сильным удобрением всего парового поля. В области чисто нравственной можно отметить противоположность между глубоко религиозным и преданным церкви населением сев.-зап. Тобольской губ. и совершенно равнодушным к религии и церкви населением многих местностей Западно-Сибирской степи.

Современное переселение еще более увеличивает пестроту сибирского населения. Переселения середины XIX стол. дали С. по преимуществу выходцев из среднерусских, малоземельных губерний. В два последних десятилетия состав новоселов постоянно изменяется. Так, из 67 тыс. семей переселенцев, зарегистрированных на границах С. за 1887—1893 гг., оказалось выходцев из губерний: Курской — 10 т., Тамбовской — почти 7, Воронежской, Вятской Самарской и Пермской — от 5 1/2 до 4 1/2, Полтавской — 3 1/2 тыс. семей; от 2 до 3 тыс. семей дали губ. Рязанская, Саратовская, Казанская, Пензенская, Харьковская и Черниговская; 31 губ. дали менее 1000 семей, в том числе 14 губ. — менее ста семей каждая. Таким образом, первые места по числу новоселов в рассматриваемый период занимали среднерусские губернии, затем шли вост. и сев.-вост. и уже за ними малороссийские. Напротив, в четырехлетие 1895—1898 гг. всего больше переселенцев дали губернии: Черниговская — 67 тыс., Полтавская — 66 тыс., Орловская, Пензенская и Курская — каждая по 29 — 30 тыс., Воронежская, Харьковская, Витебская и Самарская — каждая по 16 — 17 тыс., Херсонская, Рязанская, Минская, Смоленская, Виленская и Киевская — по 6 — 9 тыс., Екатеринославская, Вятская, Гродненская, Ломжинская, Пермская, Калужская, Волынская — по 2 — 5 тыс. чел. Таким образом, сев.-восточные губернии отступили на последний план; первые места по числу переселенцев заняли губернии малорусские, за ними непосредственно следуют среднерусские; к ним начинают присоединяться выходцы из губерний сев.- и юго-зап., польских и прибалтийских, и таким образом в состав населения С. вливаются, кроме разнообразных представителей собственно русского населения, также и инородческие элементы. В С. новоселы в бытовом отношении сохраняют пока все свои особенности; самая внешность деревень новоселов по большей части позволяет угадывать их происхождение; вполне сохраняют они также свой язык, одежду и т. п. Пример сибирских староселов позволяет думать, что подобные бытовые особенности если не увековечатся, то во всяком случае сохранятся на многие десятилетия, особенно в тех районах, где подобрались выходцы из одних и тех же местностей. Напротив, в отношении типа хозяйства новоселы, вообще говоря, быстро ассимилируются со старожилами. Правда, отдельные группы новоселов представляют существенные особенности; таковы, напр., вятские поселки около Томска, довольно давно перешедшие к трехполью с удобрением и привившие в данной местности улучшенные сохи-пермянки; витебские поселки Томской губ. с превосходно поставленным молочным скотоводством и особенно недавно возникшие в Тарских урманах эстонские и латышские поселки, устроившие хуторское хозяйство с плодосменом и вообще представляющие собою нечто совершенно исключительное в смысле энергии и культурности. Но заурядные переселенцы хотя вначале и мечтают о заведении «российского» хозяйства, в конце концов всецело усваивают сибирские хозяйственные приемы в области как способов полеводства, так и типов орудий, и только в известных мелочах остаются верны «рассейским» привычкам. И это понятно: заурядный переселенец в культурном отношении не выше сибирского старожила и уступает ему в отношении знакомства с местными условиями; «рассейские» приемы по большей части не соответствуют сибирской почве, климату и экономическим условиям; при своем низком культурном развитии переселенец не может самостоятельно выработать более рациональных приемов, а потому должен перенимать хозяйственные приемы старожилов, основанные на вековом опыте и по большей части достаточно согласованные с местными условиями. Еще недавно в литературе господствовал взгляд, что новоселы, прошедшие тяжелую школу нужды, значительно трудолюбивее и энергичнее старожилов. Новейшие наблюдения, говоря вообще, не подтверждают этого взгляда; масса переселенцев — выходцы из среднерусских и южных губерний — едва ли имеет в данном отношении преимущество перед старожилами; они в гораздо меньшей мере, нежели старожилы, способны к борьбе с лесом и вообще с суровою природой; они садятся почти исключительно на готовые для культуры земли и останавливаются перед такими лесными расчистками, которые не пугают старожилов. Известное преимущество перед старожилами новоселы имеют исключительно в области потребления: привыкнув к нужде, они бережливее старожилов, привыкших, сравнительно, ни в чем себе не отказывать — и благодаря именно этому новоселы, если только попадают на годные земли и в условия, благоприятствующие их первоначальному обзаведению, скоро догоняют старожилов в зажиточности.

Рассмотрим теперь размещение намеченных элементов пришлого населения С. в связи с историей новейшей колонизации отдельных частей С. На Амурской окраине, самое присоединение которой к империи последовало в середине XIX ст., старожилого населения совершенно нет. Заселение Амурской обл. началось в 1857 г., когда было основано 23 казачьих и крестьянских поселения; за десятилетие 1859—1868 г. прибыло до 7 1/2 тыс. переселенцев; затем наплыв последних совершенно затих и возобновился только с 1883 г.: за 14 лет, с 1883 по 1896 г., в области водворилось до 23 тыс. душ, и к 1 июля 1897 г. численность крестьянского населения области достигла 6068 семей, или 40 тыс. душ об. п., к которым надо прибавить около 20 тыс. казачьего населения. По происхождению русское население Амурской обл. приблизительно наполовину — малороссы; остальная половина — частью сибиряки, преимущественно из Забайкальской обл., частью выходцы из самых разнообразных губерний Евр. России.

Заселение Южно-Уссурийского края началось с 1860 г. и шло сначала очень медленно, лишь в некоторые годы достигая сотни семей, так что к 1883 г. в крае насчитывалось всего 14 русских селений и не более 3000 душ, значительную долю которых составляли выходцы из разных местностей С., по преимуществу Восточной. С 1883 г. начинается переселение в край морем; за 17 лет, с 1883 по 1899 г., переселилось этим способом до 6200 семей, или 41 тыс. душ, а так как в то же время продолжалось в небольших размерах и сухопутное переселение, то общая численность русского населения края достигла к 1 января 1900 г. 55000 душ об. п., к которым надо прибавить до 7000 душ казачьего населения. Среди населения Уссурийского края преобладают малороссы: в числе 4911 семей морских переселенцев за время по 1 января 1899 г. было 2837 семей из Черниговской губ., 1260 — из Полтавской и 544 — из Киевской; эти три малорусские губернии дали более девяти десятых общего числа морских переселенцев.

Прямую противоположность Приамурскому краю представляют в данном отношении непосредственно прилегающая к нему Забайкальская обл., а также Якутская обл. и Иркутская губ. Русское население состоит здесь исключительно из старожилов, и русская колонизация в ее нынешнем виде завершилась сравнительно давно. В Иркутской губернии, а тем более в Якутской обл., удобные для земледельческой колонизации местности, составляя сравнительно ничтожную часть территории, уже давно заняты, разработка же обширных таежных пространств, за немногими исключениями, непосильна для переселенцев из Евр. России. В Забайкальской обл. земельные запасы, по-видимому, еще очень значительны; колонизация приостановилась вследствие запутанности условий землевладения, для урегулирования которого правительство не располагает здесь сколько-нибудь значительным колонизационным фондом.

Иную картину представляют губ. Енисейская, Томская и Тобольская. В первой из них, по 4 уездам (население пятого, Енисейского — исключительно старожилое), к 1890 г. числилось 776 русских селений; из них 183, или 23,6 %, основаны не более нежели за сто лет, причем по Красноярскому у. такие селения составляют всего 7,3 %, по Канскому — 21,2 %, по Минусинскому и Ачинскому — 28,0 и 30,4 %; из 183 более новых селений 58 основаны в первые четыре десятилетия XIX в., 92 — в середине столетия, в эпоху гр. Киселева; в 60-х и 70-х гг. возникло всего 18, в 80-х гг. — 15 селений. Таким образом, образование новых поселений, в середине XIX ст. происходившее в Енисейской губ. с большою интенсивностью, начиная с 60-х гг. затихло, а во многих местностях даже совершенно прекратилось; переселенцы продолжали, однако, приселяться к старожильским селениям, так что общее количество новоселов, водворившихся в 4 уу. с 1865 по 1890 г., достигало, по данным подворного исследования начала 90-х гг., 14 1/2 тыс. душ, из которых почти 12 тыс. насчитано было в Минусинском у.; в этом числе оказалось тоболяков свыше 300, томичей — до 200 семей; среди новоселов в тесном смысле слова преобладали выходцы из сев.-вост. губерний — Вятской, давшей за сказанный период свыше 800 семей, и Пермской, с 658 семьями; за этими губерниями следовали Курская, Самарская, Тамбовская, Орловская и Нижегородская, давшие от 112 до 241 семьи, в общей же сложности — 785 семей. В начале 90-х гг. прилив переселенцев в Енисейскую губ. совершенно прекращается, а в Минусинском у. обнаруживается даже стремление к выселению. Однако начатые с 1893 г. систематические работы по образованию переселенческих участков обнаружили в Енисейской губ. еще довольно значительные запасы годных для заселения земель. С 1895 г. наплыв переселенцев в губернию возобновляется; к июлю 1899 г. число вновь водворенных на образованных с 1893 г. участках переселенцев достигает 31823 д. муж. п. Главная масса переселенцев в последние годы идет уже не в Минусинский у., колонизационные запасы которого более или менее исчерпаны, а в уезды Канский, в котором за рассматриваемый период водворено 14712 муж., и Ачинский, принявший 10204 муж., тогда как в Минусинском и Красноярском вместе водворено всего 6907 муж. Существенно изменился и состав переселенцев: сев.-вост. губернии отступили на задний план, дав за все время всего 398 душ; главную массу переселенцев дали Енисейской губ. сев. и средн. черноземные губ. (17883 муж. д.), затем западные (9723 д.); остальные группы губерний дали, каждая в отдельности, ничтожное число новоселов. В Ачинском у. преобладают выходцы из черноземных губерний (7959 муж.), составляющие более трех четвертей общего числа новых поселенцев; выходцы из зап. губерний (1689 м.) составляют менее шестой части. В Канском у. также преобладают черноземные губернии (7065 м.), давшие почти половину новейших поселенцев; но выходцы из зап. губерний (5390 м.) здесь составляют уже почти две пятых общего числа последних. Приблизительно так же распределяются новоселы и в Минусинском у., в Красноярском же преобладают выходцы из западных губерний (1558 м.), составляющие здесь три четверти водворенных за рассматриваемое время новоселов. По Томской губ. надо рассмотреть отдельно южную половину, составляющую Алтайский окр. ведом. Кабинета Его Величества, и северную — район казенных земель. Заселение Алтайского окр., по-видимому, приостановилось еще в начале XIX стол., а может быть, и ранее, так что население округа до недавнего времени состояло исключительно из старожилов. Наплыв переселенцев возобновился после крестьянской реформы; в начале он был незначителен — до 1865 г. в округ прибыло не более 8000 душ, — но затем безостановочно возрастал. За 1866- 71 гг. к селениям округа была причислена 3691 рев. душа; за 1872 — 77 гг. 4288 рев. д.; за 1878 — 83 гг. 9727 рев. д., а число неприписанных новоселов к 1883 г. превысило 30000 чел. Затем в 1884 — 89 гг. округ принимал ежегодно от 12 до 19 тыс. чел., а за шестилетие 96 тыс.; с 1890 по 1894 г. ежегодно от 28 до 43 тыс., за пятилетие — 160 тыс. Наконец, приблизительно такое же число переселенцев прибыло в Алтайский окр. за последние 5 лет, с 1895 по 1899 г., так что общее число новоселов и староселов в округе составляет в настоящее время свыше полумиллиона, или более трети всего населения. Относительно состава этих новоселов имеются лишь сведения 1892 г. (см. соотв. статью), за последние же 8 лет сведений нет. В сев. уездах Томской губ. массовое водворение переселенцев происходило в начале 50-х гг., в эпоху гр. Киселева; в местности, лежащей непосредственно на В от Томска и обнимающей ок. миллиона дес., где ранее было всего 47 селений, в эту эпоху возникло вновь 21 селение, и сверх того большие партии переселенцев были приселены к шести старожильским селениям. Довольно большое вселение происходило также в начале и середине 60-х гг., когда, например, в только что названной местности возникло еще 10 новых селений и большие партии переселенцев были приселены к 6 старожильским селениям. Со второй половины 60-х гг. переселение в район казенных земель Томской губ. совершенно прекращается и возобновляется только в начале 80-х гг.; за 1880—1887 гг. водворилось 658 семей, с 1888 по 1893 г. — 3659 семей или 21 1/2 тыс. д. об. п. Переселенцы в это время водворялись преимущественно в Мариинском у., принявшем за 14 лет до 16 тыс. чел.; остальные 10 тыс. разделились почти поровну между Каинским и Томским уу. Преобладали выходцы из Курской губ., которая дала 1895 из общего числа 4307 переселенческих семей; за нею следовали некоторые вост. и сев.-вост. губернии — Вятская (382 семьи), Казанская (305), Пермская (247), Тобольская (199), затем несколько среднерусских, по преимуществу из сев. черноземной полосы. С 1894 г. водворение переселенцев на казенных землях Томской губ. еще значительно усиливается, что должно быть связано, по крайней мере отчасти, с усилением работ по образованию переселенческих участков. Из 31527 м д. новоселов последнего периода 21883 приходятся на Каинский уезд, 6668 — на Томский, 2976 — на Мариинский. По месту выхода продолжают преобладать переселенцы из северно-черноземного и среднечерноземного районов, давших, в сложности, 15577 мжч., или половину общего числа новоселов; за ними следуют зап. губернии с 3694, южные степные — с 3079, промышленные — с 2149, юго-западные — с 2015, северные и северо-западные — с 1669 душами; северо-восточные и заволжские губернии дали за последний период всего 1301 мжч. Из отдельных уу. в Каинском процент выходцев из сев. и средн.-черноземных губ. (12185 мжч.) лишь немногим превышает средний по губернии; почти исключительно в этом у. водворялись выходцы из зап. (2859), юго-зап. (1765) и промышленных губ. (1885 мжч.); довольно значительно также количество выходцев из южных степных губерний (1608 мжч.). В Томском у. выходцы из среднечерноземного района (1188 мжч.) составляют всего около одной шестой общего числа переселенцев рассматриваемого периода; первые места занимают сев. и сев.-зап. (1479 душ), южные степные (1471) и сев.-вост. заволжские губернии (969 мжч.). Напротив, в Мариинском у. выходцы из северных и средних черноземных губерний (2204 мжч.) составляют подавляющее большинство новоселов этого периода; остальные группы губерний представлены лишь незначительными количествами переселенцев.

В Тобольской губ. колонизация 5 сев. уездов закончилась уже давно, и русское население состоит исключительно из старожилов, что объясняется ограниченностью запаса непосредственно удобных для культуры земель, преобладанием инородческого землевладения и отдаленностью сев. уездов от главных переселенческих путей. Во всех 5 южных уездах губ. в 50-х гг. происходило массовое водворение переселенцев; в одном Ишимском у. в это время возникло вновь свыше 20 селений, и, кроме того, значительные партии переселенцев приселились к многим старожильским селениям. Довольно много новых селений образовалось в южных уездах и в начале 60-х гг. Колонизация Ялуторовского у. окончательно завершилась в это время. В южной, многоземельной части Курганского у. в конце 70-х и начале 80-х гг. было основано еще 11 новых селений с населением до 4000 душ; с тех пор прилив переселенцев прекратился и в этом уезде, который, как и Ялуторовский, представляется в общем настолько малоземельным, что совершенно не может уже принимать переселенцев. Ишимский у. в течение почти 30 лет — с середины 60-х до начала 90-х гг. — оставался совершенно в стороне от переселенческого движения: за все это время здесь возникло шесть новых поселений. Напротив, в Тюкалинском и Тарском уу. прилив новоселов, возобновившись с начала 80-х гг., с тех пор непрерывно усиливался: в первой половине 80-х гг. возникли 8 новых поселений, с 1886 по 1890 г. — 28, в следующие 2 1/2 года — уже 41, и население возникших за это время новых поселков к 1893 г. достигало 18 1/2 тыс. чел. В общей сложности в Тобольской губ. за время с конца 70-х до 1893 г. водворилось всего ок. 24 тыс. чел. Начавшиеся с 1893 г. систематические землеотводные работы вызвали усиленный наплыв переселенцев и в Тобольскую губ.; на образованных с 1893 г. участках по 1 июля 1899 г. водворено 50648 м, из них значительное большинство — в двух юго-восточн. уу., в Ишимском — 13790 мжч., в Тюкалинском — 24223, и только 12635 — в севернее расположенном Тарском, где работы по образованию участков лишь с 1896 г. поведены были в крупных размерах. По месту выхода и в Тобольской губ. преобладают среди новоселов последнего периода выходцы из северно- и среднечерноземных губерний (31469 мжч.), составляющие почти 62 % общего числа новоселов; второе место занимают западные губернии (9823 мжч.), остальные же районы Европейской России играют в новейшей колонизации Тобольской губ. незначительную роль. Выходцы из черноземных губерний водворялись почти исключительно в степных уездах, Ишимском и Тюкалинском, где составляют почти три четверти общего числа водворенных новоселов (28337 душ); 2288 мжч. дали южные степные губернии, 3628 д. — западные; роль остальных местностей Европ. России в новейшей колонизации этих уездов незначительна. В лесистом Тарском уезде выходцы из черноземных губерний (3122 мжч.) составляют, наоборот, около четверти новоселов последнего периода; преобладают переселенцы из зап. губерний (6155 мжч.), затем известное значение имеют еще группы выходцев из сев.-вост. (1176) и прибалтийских губерний (753 мжч.). Селения инородческого и русско-старожилого населения С. разместились по преимуществу по течению более или менее значительных рек края, причем особенно густо селения располагаются вдоль рек, так сказать, второй и третьей величины, каковы Тура, Тобол, Ишим, Вагай, Оша, Омь, Каргат, Яя, Кия, Улуй, Бирюса и т. п., гораздо реже — на побережьях таких рек, как Обь, Томь, Иртыш и т. п. Это объясняется естественно-историческими условиями и историей заселения края. Селения возникали при реках уже потому, что по рекам передвигались первоначальные насельники края; затем побережья рек привлекали обилием рыбы и полною обеспеченностью водоснабжения, особенно важною при значительном развитии скотоводства; дальнейшею приманкою являлись обширные заливные луга, окаймляющие все более значительные реки, и широкие «увалы» — пологие склоны речных долин с их превосходными супесчаными почвами, особенно благоприятными для культуры при климатических условиях С., и притом по большей части свободные от леса, то есть легко доступные для разработки. Сравнительно же слабое заселение побережий наиболее крупных рек объясняется частью тем, что вдоль этих рек по преимуществу разместились селения инородцев, считавших себя собственниками громадных земельных пространств и обыкновенно препятствовавших русским селиться в промежутках между своими селениями, частью такими обстоятельствами, как чрезвычайная обширность заливных долин главных рек, размывание берегов речными разливами и т. п. Междуречные волоки по большей части не заселены и прорезаются только линиями трактов, вдоль которых располагаются ямские селения да изредка встречаются отдельные деревни или выселки, расположившиеся поодаль от больших рек, при каких-нибудь мелких их притоках. Исключение составляют степные районы и особенно зап.-сибирская степь, занимающая всю южн. половину Тобольской губ. и юго-зап. часть Томской: побережья рек и здесь весьма густо заселены, но, кроме того, селения разбросаны более или менее равномерно и по междуречьям. Эта особенность степных районов зависит от естественно-исторических условий: в лесных районах С. междуречья представляют собою пространства в значительной части либо заболоченные, либо гористые, и во всяком случае заросшие лесом, а потому трудные для разработки; самые почвы по междуречьям по большей части хуже, чем по приречным увалам. Напротив, по ровной поверхности западно-сибирской степи разбросаны многочисленные «гривы», или «острова» — приподнятости с превосходною почвой, а многие из озер, которыми усеяна степь, представляли большие удобства для образования селений; поэтому здесь старожилы не только не избегали междуречий, но особенно охотно водворялись при хороших рыбных озерах, если вблизи имелись хорошие пахотные «гривы». Таким образом, размещение старожильских селений, по крайней в земледельческо-культурной полосе С., всецело определялось удобствами для земледельческо-скотоводческого хозяйства. В зависимости от степени изобилия и расположения доброкачественных и легко доступных для разработки земель изменяется и общая ширина той полосы, где разместилось старожилое население С. В зап. части Тобольской губ. полоса эта растянулась от южн. границы губернии приблизительно до 58 или даже 59 параллели. В вост. части Тобольской и в особенности в зап. части Томской губ. она постепенно суживается и спускается к Ю, так что в вост. части Каинского у. старожильские селения тянутся лишь узкою лентой вдоль старого Сибирского тракта. В средней части Томской губ. полоса сплошного расселения старожилов опять расширяется, захватывая большую часть Алтайского округа, но располагается значительно южнее, нежели полоса сплошного заселения Тобольской губ.: сев. граница этой полосы лежит здесь почти на одной параллели с южн. границею Тобольской губ., а южная спускается приблизительно до 52°. В Енисейской и в зап. части Иркутской губ. полоса расселения старожилов суживается приблизительно наполовину и опять подается несколько к С., не спускаясь в Минусинском у. южнее 53, в Нижнеудинском — 55°. Около Байкала, в вост. части Иркутской губ., сплошь заселенная полоса опять подается к Ю, в Забайкальской же обл. южн. ее граница тянется приблизительно вдоль 50-й параллели; достигая в зап. части области ширины в несколько сот верст, эта полоса затем опять суживается по направлению к В и совершенно сходит на нет за пределами Забайкальской обл. Новоселы водворяются либо в старожильских селениях, либо образуют особые поселки. До середины восьмидесятых гг. наплыв переселенцев был незначителен, и правительство не отводило для их водворения особых участков; с другой стороны, старожилы, имея избыток в земле, охотно и на сходных условиях допускали к себе переселенцев, взимая вкупную плату не более 2, 3 или 5 руб. с души, а нередко довольствуясь и одним «угощением». По мере усиления наплыва переселенцев условия приема в старожильские общества становились более тяжелыми; десятки тысяч переселенцев не могли добиться приема и жили в старожильских селениях в качестве бесправного элемента, подвергаясь разным притеснениям. Когда поэтому было в крупных размерах приступлено к образованию особых переселенческих участков, новоселы хлынули на эти участки, а водворение их в старожильских селениях почти прекратилось. С 1898 г. начались в сибирских губерниях работы по поземельному устройству старожилов, связанные с отрезкою излишних, сверх установленной нормы, земель; старожилы многоземельных обществ поэтому опять начали охотно принимать новоселов; а так как к тому же времени почти истощился запас хороших и легко доступных для разработки участков, то приселение новоселов к старожильским селениям возобновилось и может продолжаться некоторое время в значительных размерах.

Что касается до отдельных переселенческих участков, то в крупнейшем колонизационном районе, Алтайском окр., общая площадь их к 1894 г. достигла 1088845 дес., или около 70 тыс. душевых долей — количество, достаточное приблизительно для трети общего числа водворившихся на Алтае переселенцев. В районе казенных земель С. систематические работы по образованию участков начались с 1885 г., но до 1892 г. включительно в участки было обращено всего 431 тыс. дес. — количество, совершенно недостаточное для водворения всех приходивших в С. переселенцев. Более энергично работы были поведены только с 1893 г., когда дело поступило в высшее заведование комитета Сибирской жел. дороги. С этого времени по 1 июля 1899 г. под заселение отведено 3544 тыс. дес., или 193169 душевых долей; из этого общего количества на Тобольскую губ. приходится 67615 душевых долей, на Томскую — 53911, на Енисейскую — 57300 и на Иркутскую — 14434 доли. Выше сказано, что расселение старожилов определялось расположением доброкачественных и доступных для культуры земель. Но, расселяясь при относительно безграничном просторе, старожилы разбрасывали свои селения настолько редко, что между их селениями нередко оставались значительные площади земли, вовсе не вошедшие в сферу чьего-либо пользования; совсем не использованною или слабо использованною (дальние пастбища, залежи и залежные пашни и т. п.) оставалась и более или менее значительная часть земель, которые старожилы привыкли считать своими. В заселенных старожилами, лучших по естественным условиям районах С. население поэтому могло значительно сгуститься; нужно было лишь вдвинуть переселенческие поселки в промежутки между старожильскими селениями и отвести новоселам остававшиеся совершенно свободными или слабо использованные старожилами земли. В этом направлении и велись до последнего времени работы по образованию участков; сгущая население уже ранее колонизованных районов С., они вовсе не раздвигали этих районов вширь. Так как старожилы, первые насельники края, повсеместно заняли своими селениями лучшие по качеству угодий, водоснабжению и т. п. пункты, то новоселам, водворявшимся на переселенческих участках, доставались, в виде общего правила, худшие земли. В приречных районах участки отводились при мелких речках с менее широкими и обыкновенно худшими по почве приречными увалами, с меньшим запасом естественных покосов и т. п. В степных районах в переселенческие участки вводились по преимуществу «гривы» сравнительно худшего качества или солонцеватые земли; поселки приходилось устраивать при менее обильных водных источниках или даже исключительно с колодезным водоснабжением. В настоящее время те промежутки между старожильскими селениями, которыми ранее пользовались для водворения новоселов, более или менее исчерпаны. Искать земель, удобных для водворения новоселов, пришлось поэтому уже вне колонизованного старожилами района С., в прилегающих к нему тайгах и урманах. Поиски эти дали во многих местах неожиданно благоприятные результаты и показали возможность известного расширения колонизационного района С.: в настоящее время образованы и заселяются участки, напр., в сев. части Тарского у., в урманах по Шишу и Тую; по окраине таёжных пространств в северной части Томского у.; на С и на Ю от колонизованных местностей Мариинского у.; в таежных пространствах, расположенных главным образом к С от колонизованного района Енисейской губ., и т. п. Почти везде для водворения новоселов предназначаются «гари» — результат разновременно происходивших громадных лесных пожаров, после которых девственный лес сменялся лиственными породами, легко доступными для расчистки, а климатические условия таежных земель изменялись в смысле благоприятном для земледельческой культуры.

В тесной зависимости от естественно-хозяйственных условий стоит и самый размер селений в разных местностях С. Влияние этих условий осложняется, однако, условиями этнографическими: инородцы везде расселяются более мелкими поселками, нежели русское население соответственных местностей; так, напр., в Туринском у. Тобольской губ. средний размер русского селения — 36 дворов, инородческого — 16; в Тобольском — для русских 24, для инородцев 14 дворов; для 4-х уездов Енисейской губ. соответственные цифры 86 и 22, для 3-х уездов Иркутской губ. — 46 и 29. Оставляя в стороне различия этого рода и обращаясь к изменениям в размерах селений в зависимости исключительно от географического расположения, мы видим, что в Тобольской губ. размер селений с полною правильностью убывает в направления с Ю на С. Из 4-х южных уездов средний размер селения: в Курганском — 102 двора, в Ишимском — 92, в Ялуторовском — 97, в Тюкалинском — 82 двора; из 2-х уездов переходной полосы в Тарском — 49 и Тюменском — 60; из 4-х сев. уездов в Туринском — 29, Тобольском — 16, Березовском — 18 и Сургутском — всего 6 дворов. Более детальное изучение цифр, произведенное местными исследователями по Тобольскому, Туринскому и Ишимскому уу., показывает, что размеры селений даже в пределах отдельных уездов совершенно правильно убывают с Ю к С. Эта закономерность находит себе полное объяснение во всей хозяйственной обстановке и естественных условиях разных полос Тобольской губ.: на крайнем С земледелие вовсе или почти вовсе не существует, население живет исключительно промыслами — рыболовством, охотою и т. п.; при таких условиях образование крупных поселков, конечно, невозможно. Тобольский и Туринский уу. в сев. своих частях имеют такой же характер; южнее население занимается земледелием, для которого пригодны исключительно узкие в данной местности приречные увалы, и притом самое земледелие ведется с навозным удобрением, а потому и здесь селения естественно должны сохранять небольшой размер. Еще южнее, напр., в Тюменском уезде, унавоживается лишь часть пашен; самые полосы разрабатываемых увалов значительно шире, и потому селения могут достигать уже значительно больших размеров. Еще крупнее селения, напр., в сев. части Ишимского у., потому что хозяйство в общем сохраняет еще залежный характер, при котором удаленность пашен не играет роли; здесь, однако, рост селений несколько затруднен тем, что пашни располагаются по нешироким приречным увалам, а междуречья мало пригодны для культуры. В южной, степной полосе Тобольской губ. культура не приурочена к побережьям рек, а сосредоточивается преимущественно по «островам» или «гривам»; как эти последние, так и пункты, удобные для поселений, разбросаны по степи довольно неравномерно, а потому население большими группами сосредоточивается в местах, где группируются «острова» и «гривы» и есть удобные пункты для поселения, оставляя незаселенными иногда обширные пространства, бедные хорошими пахотными угодьями или лишенные достаточных источников водоснабжения. — По остальным трем губерниям коренной С. средние по уездам размеры селений следующие: по Томской губ. в Томском у. — 44 двора, в Кузнецком — 36, в Мариинском — 77, в Каинском — 60, в Барнаульском — 89, в Бийском — 93; по Енисейской губ. в Красноярском у. — 107 дворов, в Ачинском — 79, в Канском — 72, в Минусинском — 56; по Иркутской губ. в Иркутском у. 62 двора, в Балаганском — 27, в Нижнеудинском — 58, в Верхоленском — 81, в Киренском — 26 дворов. Таким образом, тенденция к уменьшению размеров селений в направлении с Ю на С довольно ясно проявляется лишь по Томской губ., где правильность убывающего ряда нарушается лишь среднею цифрой по Кузнецкому у., меньшею, нежели по севернее расположенному Томскому. По губерниям Енисейской и Иркутской эта тенденция находит себе выражение лишь в весьма малом среднем размере селений по двум уездам крайнего С — Киренскому и Енисейскому, что, как и в Тобольской губ., объясняется промысловым по преимуществу характером населения и господством хозяйства с унавоживанием. По остальным 8 уу. Иркутской и Енисейской губ. понижения размеров селений с Ю на С не замечается; напротив, в южных уездах этих губерний размеры селений значительно ниже, нежели в более северных уездах. Дело в том, что в пределах этих восьми уездов нет такого резкого изменения естественных и хозяйственных условий, как в Тобольской губ., а потому средние цифры населенности селений складываются под влиянием иных обстоятельств, каковы, напр., положение уездов относительно большого тракта, благоприятствующее образованию больших селений, или развитие заимочной жизни, ведущее, напротив, к измельчанию селений; первому из этих обстоятельств должен быть приписан крупный размер селений в уездах Красноярском и Ачинском, второму — исключительно мелкий для данных естественных и хозяйственных условий размер селений в уездах Балаганском и Минусинском. — В известной зависимости от естественных условий находятся и размеры вновь возникающих селений новоселов, предопределяемые размером образуемых переселенческих участков. Так, по двум степным уездам Тобольской губ. среднее на участок число душевых долей достигает: по Ишимскому — 252, по Тюкалинскому — 218, по лесистому Тарскому — лишь 126; по Томской губ. в лесистом Томском у. в среднем на участок приходится душевых долей 190, в Каинском, где значительная часть участков образована в местностях степного типа, — 258 долей; в Енисейской губ. самые мелкие участки — в среднем на участок 136 душевых долей — образованы в сильно лесистом Красноярском у.; в остальных трех уездах участки образовывались частью в лесных, в значительной же мере — в степных или полустепных местностях, а потому средние размеры участков значительно выше, достигая по Канскому 206, по Минусинскому — 233, по Ачинскому — 239 душевых долей.

А. Кауфман.

Этнографический состав населения Сибири

Историко-этнографическая карта Сибири (XVI в.)

IV. Этнографический состав населения Сибири чрезвычайно пестрый.

В главной своей массе сибирское население состоит из представителей славянского племени, преимущественно великоруссов, отчасти малоруссов и белоруссов, затем поляков; остальная часть — тюркского, монгольского и финского племен. Русские являются преобладающим населением большинства сибирских губерний и областей. Уступает русский элемент инородческому в областях Акмолинской (40 %), Семипалатинской (около 10 %) и Якутской (см. выше, гл. III); в первых двух преобладают киргизы, в последней якуты. Других европейских народностей в С. около 78 тыс., из них до 31 тыс. евреев. Последние живут главным образом в губ. Томской (8500 чел.), Забайкальской обл. (6500), губ. Иркутской (5700), Енисейской (4500), Тобольской (2400) и в Приморской области (1500 чел.). Прочие европейцы (поляки и др.) живут главным образом в западной части С., в губерниях Тобольской (15 тыс.), Томской (12 т.) и Енисейской (8 т.), а также в Иркутской губ. (3 т.) и в Забайкалье (4600). Инородческое население С. распадается на 4 крупные группы; три из них принадлежат к тюркскому племени, четвертая — к монгольскому. Первая и самая многочисленная — киргизы, обитающие в степных областях западной части страны и составляющие большинство народонаселения Акмолинской (379 т.) и Семипалатинской обл. (621 т.). Другая, меньшая группа состоит из татар (ок. 110 т.), бухарцев, отатарившихся финских и урало-алтайских племен, которых русские при занятии края прозвали татарами, хотя они сами по себе только более или менее отатарившиеся народности. Киргизское население в большинстве кочевое; преимущественное его занятие — скотоводство, хотя ныне многие стали заниматься и земледелием. В Семипалатинской обл. киргизы, или так назыв. чало-казаки, сделались вполне оседлыми земледельцами. Татары в большинстве проживают в Тобольской губ. (40 т.), за исключением Березовского и Сургутского уу., на территории бывшего Сибирского царства, а также в Томской (24 тыс.) и Енисейской (37 т.) губ. Главное занятие тобольских татар — земледелие, отчасти рыболовство и торговля; последняя составляет преимущественное занятие бухарцев, давних выходцев из бухарского ханства. Татары встречаются и в других областях С., но это пришельцы из России, а не коренные жители С. В Томской губ. к татарам причисляются и проживающие в гор. Томске бухарцы, а также чулымские, барабинские, кузнецкие и черневые татары. Томские татары занимаются земледелием, кузнецкие и черневые — охотой, рыболовством, сбором кедровых орехов и только отчасти земледелием. Черновые татары составляют отатарившуюся народность урало-алтайского племени. В Енисейской губ. отатарившиеся племена — отчасти самоедские, отчасти помеси различных племен — проживают преимущественно в Минусинском у. Кастрен, изучавший язык и быт этих племен, делит их на две группы: первая состоит из тюркских народцев, как то: мелетские, сагайские, кизильсые и качинские татары, вторая — из отатарившихся самоедов, а именно камасинцев, койбалов, бельтиров и карагасов. Татары первой группы занимаются отчасти земледелием и преимущественно скотоводством, чулымские, кроме того, — охотой и рыболовством, бельтиры — земледелием и кузнечеством, прочие — отчасти скотоводством, но более звероловством и охотой, а карагасы, кроме того, и оленеводством. Большинство этих инородцев ныне совершенно обрусели — забыли свой природный язык, усвоили русские нравы; сделавшись христианами, они, однако, не забыли своих древних верований и суеверий. Томские и тобольские татары, исповедующие магометанство, также сильно обрусели и несколько усвоили русский язык, хотя в меньшей степени, чем предыдущие. В Томской губ. обитают так называемые белые калмыки (24 т.), бывшие двоеданцы и теленгиты, остатки древних глогюйцев и тукю, говорящие на чистом тюркском языке; они отчасти кочевники, отчасти земледельцы и скотоводы, занимаются также охотой и рыболовством; часть их окрещена, другая осталась до сих пор в шаманстве. Третью крупную тюркскую народность представляют собою якуты, обитающие в Якутской обл. и составляющие громадное большинство ее населения. Они вытеснены были сюда, как полагают, в XIII в., в эпоху распространения монголов из Иркутской и Прибайкальской местностей. Язык якутский — тоже древний тюркский. Якуты ныне все христиане; они занимаются преимущественно скотоводством, отчасти земледелием, рыболовством, охотой и торговлей; некоторая часть якутов перешла в Енисейскую губ., в Туруханский край, где они успели совершенно объякутить долган — небольшое тунгусское племя, точно так же, как и русских, заброшенных в дальние углы Якутского края. Только шорохинский род якут, живущий на правом берегу р. Енисея, совершенно обрусел и говорит исключительно по-русски. В Иркутской губ. (96 т.) и Забайкальской обл. (180 т.) обитает многочисленная народность монгольского племени — буряты. Буряты составляют древнюю ветвь монголов, поселившуюся здесь издавна; распространяясь к СЗ, они оттеснили в Саянское нагорье урянхов и другие мелкие тюркские племена. Бурятская кровь оказала немаловажное влияние на тип живущих среди их поселений русских, придав им монголовидные черты. Главное занятие бурят — скотоводство, а также земледелие, отчасти охота и торговля. Некоторая их часть приняла христианство; большинство исповедует буддизм (ламаизм). В Енисейской и Иркутской губ., Забайкальской, Якутской и Амурской областях обитает тунгусская группа, распадающаяся на тунгусов и маньчжур. Первые принадлежат к кочующим и бродячим племенам и распадаются на множество родов, отчасти вымирающих. Они занимаются оленеводством, охотой и рыболовством. К тунгусской группе принадлежат и обитающие в Амурской и Приморской обл. мелкие бродячие племена — орочоны, манегры, гольды и гиляки; последние составляют как бы переходную ступень к бородатым айнам, населяющим о-в Сахалин. Все эти племена исповедуют отчасти православие, но в большинстве — язычники-шаманисты; они очень мало обрусели. Маньчжуры живут в Амурской обл., на лев. берегу р. Амура, близ Благовещенска, и не подчинены русской администрации. К монгольской расе принадлежат проживающие в Приморской обл. китайцы (28 т.), корейцы (6 т.) и японцы (2 т.). Инородцы севера С. составляют немногочисленные группы, принадлежащие в большинстве к уральской ветви финского племени. В Тобольской губ. (в Березовском, Туринском и отчасти Тобольском уу.), по восточн. предгорьям сев. Урала и вытекающим из него рекам, проживают вогулы, занимающиеся отчасти земледелием, но в большинстве охотой, звероловством, рыболовством и сбором кедровых орехов. Хотя они числятся христианами, но исполняют и прежние свои языческие обряды. Северные вогулы сильно смешались с остяками, хотя и сохранили свой природный язык. В уу. Березовском и Сургутском живут остяки и самоеды. Первые делятся на иртышских — крещеных, подпавших влиянию татар и русских, занимающихся отчасти земледелием и скотоводством; сургутских, тоже крещеных и более или менее оседлых, занимающихся охотой, рыболовством и сбором кедровых орехов; обдорских, полуязычников, полухристиан, занимающихся охотой и рыбной ловлей и в большинстве ведущих кочевой образ жизни. Остяцкий язык делится также на 3 наречия; более чистое из них — сургутское. Самоеды занимают особое положение в ряду урало-алтайских племен, составляя как бы отдельную группу. В Тобольской губ. они проживают на крайнем ее северном конце, разделяясь р. Обью, и ее губою на каменных и низовых. Они — кочевники и оленеводы; большинство их идолопоклонники. Как те, так и другие делятся на роды, из которых 6 принадлежат к каменным, а 9 — к низовым. Кроме оленеводства, самоеды еще занимаются и рыболовством. Между каменными самоедами есть остяки-оленеводы, совершенно осамоедившиеся и позабывшие свой родной остяцкий язык. В Томской губ. самоеды живут в бассейне р. Вась-югана и в Нарымском крае; они составляют смешанную остяко-самоедскую народность, говорящую на остяко-самоедском наречии; считаются христианами, но в сущности язычники. Нарымские самоеды занимаются рыболовством, охотой и сбором кедровых орехов. В Енисейской губ. самоеды образуют следующие группы: юраки, обитающие в бассейне р. Таз и до лев. берега р. Енисея (тазовские самоеды); авамские самоеды, в низовьях Енисея, по правому его и губы Енисейской берегу до р. Хатанги; остяко-самоеды, по верховьям р. Тыма и Ваха. Авамские и тазовские самоеды — по преимуществу оленеводы, звероловы и рыболовы и составляют кочующее племя; остяко-самоеды — только звероловы и рыболовы, хотя и имеют ездовых оленей и собак. Енисейские остяки, проживающие в Туруханском крае, имеют мало общего с обскими своими сородичами, говорят на совершенно особенном языке, занимаются преимущественно рыболовством; они все окрещены, но христианство ими плохо усвоено; шаманы играют у них, как и у всех северных инородцев, большую роль. Остяки — частью оседлое, частью бродячее племя. В Колымском окр. Якутской обл. проживают юкагиры с родственным им племенем чуванцев. Каждое из этих племен говорит на своем языке, но многие знают также и русский язык; живущие близ Нижне-Колымска юкагиры совсем обрусели, забыв свой природный язык, но зато все умеют говорить по-якутски. Все они окрещены. Это племена, в большинства бродячие, занимающиеся рыболовством и охотой. В том же округе по приморью и pp. Колыме, Алазее и Омолону бродят ламуты, приморские тунгусы; занятие их — рыболовство и охота; говорят на тунгусском наречии, но большинство знает по-русски и якутски. В Приморской обл., в Гижигинском и Анадырском окр., проживают коряки, разделяющиеся на оседлых и бродячих; первые, быв прежде бродячими, сделались оседлыми, когда потеряли своих оленей. Они значительно обрусели и все крещены; главное их занятие — рыболовство и охота; у оседлых собаки заменяют оленей, у бродячих оленеводство еще существует. Проживающие в Камчатке камчадалы совершенно обрусели и все окрещены, многие забыли свой язык, усвоив русский. Занятия их — рыболовство, охота и отчасти морские звериные промыслы. Родственные корякам, но полунезависимые чукчи проживают в большинстве в Анадырском окр.; они разделяются по своим занятиям на оленных, ведущих кочевой образ жизни, более зажиточных и занимающихся преимущественно оленеводством (часть их ныне бродит между р. Индигиркой и Колымой в Якутской обл.), и оседлых, живущих по берегам Сев. Ледовитого океана и Берингова моря, занимающихся рыболовством, охотой и боем морских животных, а также торговлею с оленными чукчами, с американскими китоловами, с эскимосами территории Аляски и, наконец, с русскими. У оседлых чукчей для передвижения служат собаки. Как по языку, так отчасти по нравам и обычаям они сходны с коряками, но язык их особенный. Все они, за малым исключением, шаманисты и очень мало знают о России, с которой вели в XVIII столетии упорные войны; ныне они ведаются анадырским исправником и своими старшинами. Народ этот — воинственный, любящий свою независимость и прекрасно вооруженный огнестрельным оружием. На побережье Берингова моря есть еще переселенцы-эскимосы, говорящие на своем наречии. На о-ве Сахалине проживают длинноволосые, бородатые айны, мирный народец, занимающийся рыболовством и говорящий своим особым языком. Всех инородцев последних групп (исключая китайцев, корейцев и японцев, численность которых приведена выше) в С. около 117 тыс.; из них более всего живет в губ. и обл. Приморской (около 41 тыс.), Тобольской (21 тыс.), Якутской (ок. 14 тыс.), Енисейской (12 тыс.) и Томской (8 тыс.); их нет совершенно в Акмолинской и Семипалатинской обл.

Состав населения С. по вероисповеданиям, по данным, относящимся к 1897 г. (несколько разнящимся от соответствующих данных переписи, еще не опубликованных), по отдельным губерниям и областям распределяется так:

Губернии и области	Православные	Раскольники	Католики	Лютеране и протестанты	Евреи	Магометане	Буддисты	Язычники и шаманствующие	Неопределенных вер.
Тобольская	1437600	68000	7500	4700	2400	40000	-	8000	-
Томская	1571400	88000	9400	2800	8500	15200	-	8200	-
Енисейская	540800	8300	5000	3670	4500	4950	-	2780	-
Иркутская	364500	350	2800	400	5700	1650	15700	80100	-
Якутская	280000	2000	175	125	600	1100	-	-	-
Забайкальская	412900	41000	2500	200	6500	2100	169000	6500	-
Амурская	93100	19000	325	75	150	1000	14000	6750	-
Приморская	150500	1400	2700	600	1500	1000	25300	17000	-
Остров Сахалин	23550	170	730	150	50	900	-	4000	250
Акмолинская	259500	-	1200	500	300	379000	-	-	-
Семипалатинская	67500	-	200	150	350	621400	-	-	-
Итого	5201250	227720	32530	13370	30550	1068800	224000	143630	250

Н. Латкин.

Землевладение

V. Землевладение в Сибири по преимуществу государственное. Из огромной площади приблизительно в 11 1/2 млн кв. вер., или 1200 млн дес., занимаемых С., к этой категории принадлежит ок. 11 млн кв. вер., или 1150 млн дес. Вторую по размерам и значению группу землевладения в С. составляют так называемые кабинетские земли — принадлежащие особе царствующего императора и состоящие в ведении Кабинета Его Величества; земли эти занимают ок. 42500000 дес., из которых 41600000 дес., составляющие в хозяйственном и отчасти административном отношении Алтайский окр., с главным управлением в Барнауле, охватывают южную половину Томской губ. — уу. Бийский, Змеиногорский, Барнаульский и Кузнецкий в полном составе и южные волости Томского у. Остальные 900000 дес., составляющие Нерчинский горный округ, расположены в Забайкальской обл. Частное землевладение в С. мало развито: по сведениям 1899 г. в С. имеется всего 1214 частных владений, общею площадью в 524437 дес., откуда средний размер сибирского частного владения определяется в 432 дес. По отдельным губерниям эта общая площадь распределяется так:

Губернии и области	Число владений	Общая площадь, дес.	Средний размер владения, дес.
Тобольская	631	284246	450
Томская	52	26387	507
Енисейская	9	60579	6731
Иркутская	14	58183	4156
Амурская	457	78528	166
Приморская	133	16314	123

Частные владения в Сибири возникли в разное время и при различных обстоятельствах: некоторые из них, притом самые крупные, образовались еще в XVII или XVIII ст. путем отвода земель служилым людям или выдачи влиятельным инородцам крепостных актов в видах усиления влияния среди инородцев русской власти. Таково происхождение почти всех частных владений в Иркутской и Енисейской губ. и некоторых — в Зап. С. Большинство частных владений в Западной С. возникло в XIX ст. как результат ряда попыток правительства к систематическому насаждению частной земельной собственности. Так, в 40-х г. было нарезано в Курганском у. для раздачи бедным дворянам 500 восьмидесятидесятинных участков, но раздача их в то время не состоялась за неявкою желающих. Законом 31 марта 1860 г. допущена была в Зап. С. продажа участков казенной земли в частную собственность и всемилостивейшее пожалование их в награду за службу и особые заслуги, причем для продажи на первый раз были назначены те самые земли Курганского у. (всего 40000 дес.), которые прежде предназначались для раздачи бедным дворянам. В том же 1860 г. были распроданы в Курганском у. 484 участка общею площадью 38720 дес., которые достались 98 собственникам, в том числе 75 госуд. крестьянам и 23 лицам других состояний. Затем в течение 60-х гг. были нарезаны, на основании того же закона, в Тобольской и Томской губ. для всемилостивейшего пожалования 44 участка пространством в 44250 дес. и для продажи 21 участок площадью в 4574 дес. Так как всемилостивейшие пожалования, по официальному признанию, дали вполне неудовлетворительные результаты, то в 1868 г. они были прекращены. В том же году на Зап. С. распространено действие закона 14 июня 1868 г. об отводе казенных земель на льготных условиях и с правом выкупа отставным чиновникам и офицерам. На основании этого закона было отведено всего 5 участков общею площадью в 710 дес., из которых выкуплено всего 2 участка, с 353 дес. С конца 60-х гг. в 4 сибирских губ. отчуждения казенных земель в частные руки не производилось. Единственная часть С., где оно допускается теперь законом, — обл. Амурская и Приморская. Закон 26 марта 1861 г. предоставил переселенцам-крестьянам, между прочим, и право выкупа отводимых им в надел земель и вместе с тем установил основания отчуждения казенных земель в Амурском крае частным лицам. Продавать в одни руки дозволяется не более 400 дес.; продажа же участков свыше 400 — однако не более 1000 дес. — допускается лишь для значительных, полезных для края промышленных предприятий. В 1894 г. для продажи земель в Амурском крае властью ген.-губернатора установлены особые правила, имеющие целью обеспечить действительное обращение приобретаемых частными лицами земель под культуру и предотвратить чисто спекулятивные покупки. С 1895 г., ввиду вызванной проведением железной дороги земельной спекуляции, вовсе воспрещена продажа земель в полосе, расположенной на 100 вер. по обе стороны от железнодорожной линии. В настоящее время в правительственных сферах вновь обсуждается вопрос об издании общего для всей С. закона об отчуждении казенных земель в частные руки. Сущность выработанных предположений пока неизвестна. В большей части органов как общей, так и местной печати предположения эти встретили несочувственное отношение, причем противники мысли о насаждении частного землевладения в С., независимо от общих соображений, ссылаются на крайне неудачный опыт уже существующих в С. частных владений, которые ничего не дали для повышения культуры в стране и в громадном большинстве даже не представляют собою самостоятельных хозяйственных предприятий. Относительно количества земель других, второстепенных родов владения, как то: земель городских, монастырских и т. п., полных сведений в нашем распоряжении нет. Из казенных земель в единственном владении казны состоят лесные дачи 1-го разряда и казенно-оброчные статьи. Под лесными дачами в четырех губерниях состоят, по данным 1898 г., всего 23474333 дес., из которых удобной лесной почвы числится 11433087 дес., в том числе в губерниях:

Губерния	Число лесных дач	Общая площадь, дес.	Удобная лесная площадь, дес.
Тобольская	212	8454639	2296425
Томская	52	6024947	1252492
Енисейская	39	5547439	4711576
Иркутская	53	3447308	3172594

Общее количество земельных казенных оброчных статей в С. достигает, по данным 1899 г., 2121, общая их площадь — 1688960 дес., в том числе 815781 дес. удобных для сельскохозяйственного пользования угодий, 280368 дес. леса и 582816 д. неудобных земель. Из этого количества находится в 4 губерниях и в Якутской области:

Губернии или области	Число статей	Общая площадь, дес.	Площадь сельхоз. угодий, дес.
Тобольской	1087	1464725	718982
Томской	152	156798	55268
Енисейской	453	33580	20796
Иркутской	316	29442	17017
Якутской	113	4415	3718

Сверх того, в четырех сибирских губерниях насчитывается 447 неземельных оброчных статей (по преимуществу рыболовных вод, ярмарочных площадей, водяных мельниц и т. п.), в том числе в Тобольской 175, Томской 44, Енисейской 127 и Иркутской 101. Аборигены края — инородцы — почти везде предъявляют притязания на права собственности по отношению к обширным земельным пространствам, большею частью далеко превышающим их действительные хозяйственные потребности; притязания эти основываются на разнообразных документах, данных частью московскими царями, частью — первыми императорами, причем в большинстве случаев эти документы либо совершенно утрачены, либо сохранились в копиях или выписках, не имеющих достоверного характера. По самому содержанию своему документы эти в громадном большинстве случаев не могут обосновать действительных прав собственности, почему правительство и не признает за инородцами подобных прав, а почитает инородческие земли государственными, состоящими лишь в пользовании инородцев. Более серьезный характер имели лишь притязания инородцев-бурят в Забайкальской обл.; необходимость тщательного разбора этих притязаний и выяснения степени их основательности была одним из главных поводов для командирования в Забайкалье в 1897 г. особой комиссии под председательством статс-секретаря Куломзина, которая, кроме специального изучения земельного вопроса, произвела в Забайкалье сплошное статистическое исследование; собранные комиссией данные привели к отрицательному разрешению вопроса о праве собственности забайкальских бурят на владеемые ими земли. — Русское население С. имеет по отношению к находящимся в его руках землям лишь право пользования. Предки нынешнего старожилого населения С. завладевали землею посредством простого захвата; даже когда переселение пахотных людей совершалось по инициативе правительства, последнее за недостатком межевых средств не отводило переселявшимся отдельных участков, а предоставляло им пользоваться везде, «где топор, соха и коса ходят». На особо обмежеванных участках начали водворять переселенцев лишь с середины нынешнего столетия; но еще и тогда межевые силы в С. были так слабы, что значительная часть переселенных в эпоху гр. Киселева крестьян, нынешних староселов, была поселена без отвода особых участков, с предоставлением пользоваться землею в общих со старожилами дачах (см. ниже), на захватном начале. Лишь с конца 80-х гг., когда были созданы особые учреждения для отвода земель переселенцам, общим правилом стало водворение их на особо обмежеванных участках. Таким образом, первоначальным основанием землевладения громадного большинства сибирского населения является простой захват, фактическое пользование, и до середины XIX ст. правительство не принимало никаких мер к его урегулированию. Правда, межевые учреждения в С. были созданы еще в конце XVIII ст.; но в течение нескольких десятков лет межевые работы велись настолько плохо, что не могли быть полагаемы в основание отвода надельных дач. Несколько правильнее они были поставлены только со времени учреждения в С. (в Зап. С. — в 1837 г., в Вост. — в 1852 г.) особого межевания казенных земель, на обязанности которого лежали съемка, образование волостных районов, отвод внутри этих районов наделов старожилому населению и обращение остававшихся за наделом земель под заселение переселенцами, причем проекты отвода наделов (по расчету 15 дес. на ревизскую душу с прибавкою 3 дес. на прирост населения и 3 дес. для приселения ссыльных) утверждались генерал-губернаторами. Работы этого межевания охватили наиболее многоземельные и лучшие в сельскохозяйственном и колонизационном отношении части С.; в других местностях межевые работы частью были произведены землемерами губернских чертежных, частью же (по всему неземледельческому северу) вовсе не производились. С 1887 г. все работы по отводу наделов были прекращены ввиду начавшейся выработки закона об окончательном поземельном устройстве населения С. В разных частях последней работы эти остановились на самых разнообразных стадиях: в одних местностях дело не пошло далее простой съемки, связанной или не связанной с отмежеванием волостных районов; в других были составлены, но не утверждены проекты отвода наделов; в третьих наделы были утверждены, но не отграничены окончательно в натуре; в четвертых отграничение было совершено; наконец, немало местностей даже в районе более или менее сплошного заселения и земледелия остались совершенно вне сферы производившихся межевых работ. Из губерний более всего обмежевана Тобольская, особенно ее западные уу., где наделы отведены значительному большинству населения. По Иркутской губ. проекты наделов были утверждены для значительного числа волостей, но большая часть межевых документов сгорела при иркутском пожаре 1879 г., так что и утвержденные проекты, за немногими исключениями, остались без исполнения. В Енисейской и Томской губ. по громадному большинству волостей дело не пошло дальше съемки и формирования волостных районов. К окончательному поземельному устройству старожилого населения С. приступлено лишь с 1898 г. на основании закона 23 мая 1896 г. и дополнительных правил 4 июня 1898 г. В основу устройства положен принцип сохранения существующего пользования, комбинированный с нормировкою по расчету 15 удобных дес. на наличную мужскую душу. Где населению были отведены ранее наделы, с утверждения подлежащей власти, они остаются неприкосновенными, при недостаточности же их допускается прирезка до 15 дес. на наличную душу; где пользование чисто фактическое, там население сохраняет важнейшие разработанные и эксплуатируемые угодья с необходимыми для округления некультурными землями, причем в случае превышения теми и другими нормы населению предоставляется либо отказаться от излишних земель, либо допринять переселенцев в числе душ, соответствующем количеству излишних земель. Кроме земельных наделов, населению при возможности отводятся лесные, в размере не более 3 дес. на душу. Наделы отводятся на праве постоянного пользования, причем пользование лесными наделами подчиняется особым правилам и надзору правительственных учреждений, а право на недра земли сохраняется за государством. Исполнение дела возложено на особые поземельно-устроительные отряды министерства земледелия; составляемые чинами отрядов проекты отвода наделов рассматриваются и утверждаются особыми поземельно-устроительными комиссиями; жалобы на постановления комиссий приносятся общему присутствию губернского управления, которое, кроме того, разрешает в первой инстанции некоторые вопросы, признанные выходящими из компетенции комиссий, по делам же особой важности требуется разрешение министра земледелия. При описанном положении дел нет возможности дать сколько-нибудь полные и точные данные о размерах землевладения сельского населения С. Приводимые ниже цифры изображают для местностей, где были межевые работы, частью размеры отведенных наделов, частью — размеры проектных наделов, более или менее соответствующих действительному пользованию, частью — общие площади волостных районов, нередко далеко не сполна состоящих в действительном пользовании населения. Где межевых работ не было, эти цифры выражают собою размеры пользования, при помощи разных приемов выясненные местными статистическими исследованиями; для таких же местностей, где не было ни межевых работ, ни исследований — каковы вся Якутская обл., уу. Киренский, Енисейский, Березовский, Сургутский и огромный Нарымский край, а также отдельные волости других уездов, по преимуществу северных, — данных о размерах землепользования населения вовсе нет. Совокупность данных, имеющихся по вопросу о размерах крестьянского и инородческого землепользования, дает по 19 уу. четырех сибирских губерний — 31962770 дес., в том числе 25334575 дес. удобной земли, и по Забайкальской обл. — 13170012 дес., а всего 45132782 дес. Эта последняя цифра следующим образом распределяемся по губерниям и важнейшим группам населения:

Губернии и разряды населения.		Десятин общей площади.
Тобольская (8 уездов)	крестьяне	13693797
	инородцы	сведений нет
Томская (3 уезда)	крестьяне	6897236
	инородцы	сведений нет
Енисейская (4 уезда)	крестьяне	4729771
	инородцы	698019
	казаки	211718
Иркутская (4 уезда)	крестьяне	2546970
	инородцы	2371618
	казаки	48148
Забайкальская обл. (8 округов)	крестьяне	1820939
	инородцы	6780677
	казаки	5334889

Степень обеспеченности различных групп населения землею весьма неодинакова: беднее других землею крестьяне, за ними следуют казаки, самая богатая землею группа — инородцы. Так, в среднем на приписную душу приходится:

Губернии и разряды населения		В среднем по губернии или области	В среднем на душу цифра по волостям или ведомостям
			Высшая	Низшая
		Удобных десятин
Забайкальская	крестьяне	16,6	?	?
	казаки	40,9	?	?
	инородцы	57,4	94,1	9,3
Иркутская	крестьяне	23,8	54,9	12,2
	инородцы	37,7	128,3	10,8
Енисейская	крестьяне	29,0	46,3	11,1
	инородцы	40,0	?	?

Еще яснее неравномерность земельного обеспечения различных групп населения С. сделается из нижеследующих поуездных цифр, относящихся собственно к крестьянскому населению четырех губерний и Забайкальской обл.:

Губернии и уезды.	На приписную душу приходится десятин удобной земли
	в среднем по уезду	по самой многоземельной волости	по самой малоземельной волости
Тобольская:
Курганский	12,7	19,8	9,9
Ялуторовский	14,0	21,8	8,0
Ишимский	22,1	73,6	15,1
Тюкалинский	35,1	71,2	11,6
Тобольский	24,5	99,0	8,2
Тюменский	16,1	22,2	9,0
Тарский	26,7	159,3	10,9
Туринский	23,0	136,2	8,7
Томская:
Томский	30,5	71,6	18,1
Мариинский	40,0	58,7	19,6
Каинский	51,2	128,0	15,7
Енисейская:
Красноярский	25,0	28,4	16,6
Ачинский	39,9	61,4	10,9
Канский	31,7	88,7	11,1
Минусинский	28,3	46,3	17,4
Иркутская.
Иркутский	19,3	30,0	14,3
Балаганский	19,1	25,4	12,2
Нижнеудинский	37,8	54,9	13,7
Верхоленский	19,6	26,9	17,0
Забайкальская обл.:
Баргузинский	14,0	сведений нет
Верхнеудинский	13,5
Селенгинский	18,7
Читинский	22,5

Привести данные о распределении крестьянских земель по угодьям мы не имеем возможности за неполнотою материала. Достаточно заметить, что относительное богатство населения культурными угодьями и непосредственно пригодными для разработки землями далеко не пропорционально общим площадям землепользования: как сказано в статистическом сборнике по Енисейской губ., «высокие или низкие средние размеров на одну душу всей удобной земли не всегда сопровождаются соответственно высокими или низкими средними размерами пашни». Сопоставление данных об общей площади удобных земель и о количестве культурных угодий позволяет во многих случаях установить нечто вроде обратной зависимости между обеими величинами; в Тобольской губ. такие уезды, как Ялуторовский, Курганский, Ишимский, обладающие наименьшим количеством всех земель, являются наиболее обездоленными пашней, и наоборот, уу. Тобольский и Туринский, имеющие значительно большее количество всех земель, занимают последние места по количеству пашни; во многих уездах волости с огромными общими цифрами всех земель весьма слабо обеспечены культурными угодьями. Такая обратная зависимость вполне естественна: расселение сельских жителей С. определялось по преимуществу пригодностью отдельных местностей для земледельческо-скотоводческого хозяйства; население гуще садилось там, где к его услугам являлось наибольшее количество земель, непосредственно пригодных для распашки и сенокошения, а потому в таких местностях плотность населения, находящая выражение в цифрах общей площади всех земель, приходящейся на одну душу, оказывается наибольшею; напротив, там, где количество непосредственно удобных для культуры земель ничтожно, а преобладают площади малоудобные для культуры или требующие для разработки более значительных предварительных затрат труда, население садилось весьма редко, и подушные цифры всей удобной земли, стоящие в обратном отношении к плотности населения, представляются весьма высокими. Приведенные выше абсолютные и относительные цифры лишь для Забайкальской обл., где местное исследование было произведено в 1897 г., выражают с достаточною точностью современное положение крестьянского и инородческого землевладения. По четырем сибирским губерниям эти цифры основываются на данных второй половины 80-х и самого начала 90-х гг. Между тем, независимо от таких естественных процессов, как прирост населения, расширение захватного пользования, внутренние миграции и т. п., крестьянское землевладение во всех четырех губерниях потерпело значительные изменения под влиянием работ по образованию переселенческих участков. В период времени с 1887 по 1892 г. под такие участки было обращено в Зап. С. 430976 дес., из них в Тобольской губ. 123 тыс. и в Томской 308 тыс. дес. За семилетие 1893—1898 г. под участки было выделено всего 5187 тыс. дес., в том числе в губ. Тобольской 1765 тыс. дес., Томской 1594 тыс. дес., Енисейской 1513 тыс. дес. и Иркутской 317 т. дес. Как именно отразились работы по образованию участков на размерах землевладения крестьянского населения С. вообще и сибирских старожилов в частности, по имеющимся данным с точностью определить нельзя: часть пространств, вошедших в участки, изъята для этой цели из пользования старожилов, часть взята из казенных пустопорожних земель, причем относительно количества земель того и другого рода полных цифровых данных не имеется. Между тем, участки, образовавшиеся из пустопорожних земель, казенно-оброчных статей и т. п., увеличивали общую площадь земель, состоящих в пользовании населения; напротив, участки, образованные из земель старожильского пользования, не увеличивая общей площади крестьянских земель в крае, лишь сокращали размеры землепользования старожилов. Так как количество земель, изъятых из старожильского пользования, измеряется миллионами десятин, и так как отрезки эти касались лишь некоторых волостных районов и притом исключительно крестьянских, а не инородческих, то не подлежит сомнению, что по отдельным волостям и даже целым уездам относительные размеры крестьянского землепользования в настоящее время значительно меньше, нежели были в начале 90-х годов. Совершенно особый характер имеет распределение землевладения в Приамурском крае — в Амурской и Приморской обл. Ввиду недавнего присоединения края к России русско-старожилого населения здесь нет; аборигены края — инородческие племена — стоят на низших ступенях культурного и хозяйственного развития и не имеют определенных земельных владений. Владеющее землею население слагается здесь из трех элементов: крестьян-переселенцев, за немногими исключениями получивших земельные отводы на основании особо изданных для Амурского края законов в размере 100 дес. на каждый двор; казаков Амурского и Уссурийского казачьих войск и пришлых из Китайской империи инородцев — корейцев, перешедших в русское подданство, и китайцев и маньчжур, по Айгунскому трактату получивших право остаться на занятых ими в Среднеамурском районе местах и сохранить состоявшие в их пользовании земли. Количество земли, состоящей в пользовании каждой из этих групп, выражается в следующих цифрах: крестьянам-переселенцам в Амурской обл. к 1897 г. было отведено 805206 дес.; в Уссурийском крае до 1 января 1899 г. в переселенческих отводах состояло 743593 дес., да в течение 1899 г. отведено около 120000 дес. В наделы и войсковой запас казачьему населению отведено: по амурскому войску — 634100 дес., по уссурийскому — 63571 дес.; независимо от этого по распоряжению приамурского ген.-губернатора установлены так называемые временные границы войсковых территорий общею площадью для амурского войска — до 5700000 дес., уссурийская — до 12000000 дес. В отводе маньчжур и китайцев Среднеамурского района состоит до 108000 дес., китайцы же и маньчжуры, проживающие в Уссурийском крае, хотя в некоторой части живут оседло и ведут земледельческое хозяйство, но, как иностранные подданные, не имеют никаких прав на земли, которые постепенно отбираются от них и входят в отводы русских переселенцев. Точных сведений о размерах землевладения корейцев не имеется; но так как численность их в селениях, получивших волостное устройство, превышает 7000 муж. душ, или около 2800 семей, и так как корейцам, принявшим русское подданство, отводится по 15 дес. на домохозяйство, то общая площадь земли, состоящей в пользовании этой группы населения, может быть определена приблизительно в 42000 дес.

А. Кауфман.

Источники благосостояния сельского населения: земледелие и скотоводство, промыслы.

VI. Источники благосостояния сельского населения; земледелие и скотоводство, промыслы.

Приводимые ниже данные о размерах земледелия и скотоводства в разных местностях С. далеко не одинаково полны и достоверны. Наиболее точные сведения, основанные на сплошном подворном исследовании 1897 г., имеются для Забайкальской обл.; данные такого же характера, собранные в 8 уу. Иркутской и Енисейской губ. в конце 80-х и самом начале 90-х гг., в настоящее время являются в значительной мере устаревшими; размеры запашек и скотоводства должны были претерпеть известные изменения под влиянием как естественного прироста, так и приселения переселенцев. Для остальных частей Сибири пришлось пользоваться по преимуществу официальными данными. Для некоторых уездов Томской губернии эти данные возможно было поверить и пополнить по данным произведенных здесь в разное время частью анкетных, частью подворных исследований; по некоторым же уездам той же губернии о размерах запашек не оказалось никаких данных, так что размеры запашек и скотоводства для этих местностей пришлось определять путем разных вычислений, основываясь на средних, выведенных для других, соседних уездов. На основании совокупности крайне разнородных данных общие размеры посевов и распаханных площадей (со включением пара и т. п.) в С. могут быть изображены в следующих весьма приблизительных цифрах:

Губернии и области	Всей запашки, тысяч	Посевов, десятин
Тобольская	2100	1211
Томская	3203	1948
Енисейская	678	365
Иркутская	671	337
Забайкальская	525	323
Якутская	30	16
Амурская	53	53
Приморская (Уссурийский край)	56	56

В общем для всей С. итоге получается площадь распашки до 7416000 дес., из которых занято под посевами до 4309000 дес. Так как официальные источники дают обыкновенно цифры ниже действительных и притом запашки должны были возрастать под влиянием прироста населения, то этот общий итог имеет значение минимальной величины, действительные же размеры запашек несомненно выше. Из показанных цифр получается следующий ряд средних величин:

В губерниях и областях:	Приходится в среднем десятин посева:
	на домохозяйство	на 100 душ об. пола
Тобольской	4,9	90
Томской	5,8	115
Енисейской	4,8	99
Иркутской	4,9	98
Забайкальской	3,5	59
Якутской	0,3	6
Амурской (русское население)	7,2	102
Уссурийском крае (крестьяне)	8,9	139

Из четырех сибирских губерний особенно значительны посевы в Томской, что должно быть отнесено отчасти, может быть, на счет неточности цифр, главным же образом — на счет особенно благоприятных для земледелия естественных условий Алтайского окр. По остальным трем губерниям размеры запашек почти одинаковы, приближаясь к пяти десятинам на семью и к десятине на душу муж. пола. В Забайкальской обл. размеры посевов значительно меньше вследствие преобладания инородческого и казачьего населения, а также естественных условий, в значительной части области благоприятствующих развитию скотоводческого хозяйства. В Якутской обл. размеры земледелия совершенно ничтожны. Наконец, в Приамурье у русского населения размеры посевов больше, нежели где бы то ни было, что объясняется отчасти преобладанием среди засельщиков этого края зажиточных элементов, отчасти большим земельным простором. — Общие размеры скотоводства выражаются в следующих цифрах: по Тобольской губ., по официальным сведениям, насчитано лошадей 736233, рогатого скота 985522 гол., овец и коз 1097813, свиней 226517, оленей (в двух сев. уездах) 186463; в Томской губ., по приблизительному подсчету, рабоч. лошадей 152 4 391, нерабочих 783355, рогатого скота дойного 940000, прочего 1384564, овец 3694687, свиней 535327; по Енисейской губ., по четырем подворно исследованным уездам, лошадей рабоч. 231352, нерабоч. 194401, дойных коров 136180, рабоч. волов 371, проч. рогат. скота 120194 гол., овец и коз 572021, свиней 91814; кроме того в Енисейском у., по официальным данным, лошадей 45000, рогатого скота 41000 гол., овец 18000 и свиней 52000; в Иркутской губ., по четырем подворно исследованным уездам, лошадей рабоч. 160436, нерабоч. 74053, коров дойных 160537, проч. рогат. скота 154071 гол., овец и коз 322168, свиней 62629 (по Киренскому уезду сведений о размерах скотоводства у нас не имеется); по Забайкальской области при подворном исследовании насчитано лошадей рабоч. 313021, нерабоч. 315267, коров дойных 525810, рабоч. волов 109010, проч. рогатого скота 770293 гол., овец и коз 1379432, свиней 138756; в Якутской обл., по официальным данным, лошадей 117231, рогат. скота 213399, овец, свиней и коз 363, оленей 19960 и ездовых собак 1701; в Амурской обл. русское население имеет, также по официальным данным, 22193 лошадей, 20520 гол. рогатого скота и 3682 овцы; наконец, крестьяне Уссурийского края имеют, по официальным данным, 10680 лошадей, 11681 рабоч. быков, 20933 гол. нерабоч. и 13792 мелкого скота. Общие размеры скотоводства и отношение его к населению выражаются в следующих цифрах:

Губернии и области	Общее число голов (без перев. на крупный)	На 100 душ населения приходится скота
Тобольская	3232548	239
Томская	8862324	524
Енисейская	1451032	394
Иркутская (4 уезда)	933294	315
Забайкальская	3451589	634
Якутская	352654	135
Амурская (русские)	49554	113
Уссурийский край (кр-не)	57085	140

Ввиду крайне различной степени полноты и точности и проистекающей отсюда неполной сравнимости цифр по отдельным губерниям и областям С. делать общие выводы из сопоставления этих цифр представлялось бы рискованным; тем не менее нельзя не констатировать значительно большего развития скотоводства в Томской губ. в сравнения с Тобольскою и в Забайкальской области сравнительно с губерниями Иркутскою и Енисейскою. Более удобосравнимы ввиду единства приемов собирания сведений поуездные данные внутри отдельных губерний. В нижеследующей табличке мы приводим для каждого уезда две наиболее характерных цифры — среднего на домохозяйство размера посевной площади и количества голов всего скота (без перевода на крупный) по расчету на 100 душ сельского населения.

Губернии и уезды	Средн. на домохозяйство размер посевной площади	На 100 человек приходится голов скота
Тобольская:
Березовский	-	26
Сургутский	-	53
Тобольский	2,1	179
Туринский	3,7	215
Тюменский	3,8	166
Тарский	3,5 (?)	255
Ялуторовский	5,4	223
Тюкалинский	5,3	271
Ишимский	5,1	250
Курганский	5,9	211
Томская:
Томский	4,4	313
Мариинский	5,6	319
По другим уездам сведения слишком неточны.
Енисейская:
Красноярский	4,4	272
Канский	5,0	334
Ачинский	4,9	373
Минусинский	5,1	609
Енисейский	4,5	244
Иркутская:
Иркутский	4,3	212
Балаганский	6,1	355
Нижнеудинский	5,7	305
Верхоленский	4,1	306
Киренский	3,5	?
Забайкальская обл.
окр. Селенгинский	2,3	555
окр. Верхнеудинский	3,9	564
окр. Баргузинский	1,2	852
окр. Троицкосавский	3,2	503
окр. Читинский	2,7	911
окр. Акшинский	2,8	1317
окр. Нерчинский	5,5	424
окр. Нерчинско-Завод.	3,8	325
Якутская:
окр. Якутский	2,3	134
окр. Олекминский	1,4	138
окр. Вилюйский	0,1	130
окр. Верхоянский	-	29
окр. Колымский	-	59

Цифры эти показывают, что в западно- и среднесибирских губерниях размеры земледелия убывают в направлении с Ю к С. Особенно заметно это уменьшение по Тобольской губ.; по Енисейской такое уменьшение наблюдается в гораздо менее сильной степени; для Иркутской губ. оно яснее обнаруживается в том лишь случае, если ее рассматривать вместе с составляющею ее естественное продолжение Якутскою обл. В том же направлении, с Ю к С, убывают и размеры скотоводства. Таким образом, в Зап. и Средн. С. не замечается вытеснения скотоводства земледелием; эти два промысла не являются заменяющими друг друга; скотоводство, в общем, является спутником земледелия, а потому растет и убывает вместе с последним, причем по мере уменьшения размеров и значения того и другого все большее значение приобретают разные местные промыслы. В Забайкальской области также замечается убыль размеров земледелия в направлении с Ю к С, но еще заметнее возрастание запашек с З, от оз. Байкала, к В, в сторону Амурской области; затем, в Забайкалье ясно замечается обратная зависимость между размерами запашек и количеством скота, свидетельствующая о борьбе, происходящей между земледельческою и скотоводческою формами хозяйства. Независимо от общих естественных и хозяйственных условий, размеры и относительное значение земледелия и скотоводства в значительной мере зависят и от состава населения. Наиболее полные данные по этому вопросу имеются для двух среднесибирских губерний и для Забайкальской обл. В этой последней засевают в среднем: крестьяне-старожилы до 4,9 дес., ссыльные по 1,1, казаки русского происхождения по 4,9, инородцы — по 1,5 дес.; главнейших видов скота в среднем на двор имеют: старожилы по 3,2 рабоч. лошади по 4,3 гол. крупного рогатого скота, по 5,9 овец; ссыльные — по 1,0, 1,5 и 0,9; казаки — по 4,1, 6,3 и 12,1, инородцы — по 3,2, 15,0 и 20,3. Всего скота, без перевода на крупный, на каждые 100 душ населения приходится в крестьянских волостях 333 головы, в казачьих станицах 596, в инородческих ведомствах 1041 голов.

В четырех уездах Иркутской губ. на каждые сто душ приходится всего скота в переводе на крупный: у старожилов 156 головы, у ссыльнопоселенцев 46, у инородцев 269 голов, в среднем же на двор приходится рабочих лошадей, крупного рогатого скота и овец с козами у старожилов по 3,3, 3,4 и 4,3, у ссыльных по 0,5, 0,6 и 0,4 и у инородцев 3,5, 7,9 и 11,4, а размеры посевной площади в среднем на двор составляют у первых 6,7, у вторых 0,8 и у третьих 6,1 десятину.

В 4 уездах Енисейской губ. засевают в среднем на двор: старожилы по 7,5 дес., староселы по 7,0 дес. новоселы по 3,9 дес., ссыльные по 0,8 и инородцы по 1,6 дес.; всего скота в переводе на крупный на каждые сто душ приходится: у старожилов по 247 голов, староселов 179, новоселов 90, ссыльных 83 и инородцев 429 годов, отдельно же рабочих лошадей, крупного рогатого скота и овец с козами в среднем на двор имеется: у старожилов 4,9, 4,9 и 10,0, у староселов 4,1, 4, 1 и 8,7, у новоселов 2,6, 1,7 и 2,3, у ссыльных 0,9, 0,9 и 0,8, у инородцев 3,5, 9,3 д 28,5.

Для западносибирских губерний в нашем распоряжении имеются лишь отрывочные цифровые данные. Так, в южных кабинетских волостях Томского у. в среднем на двор засевают: старожилы по 5,2 дес., староселы и новоселы по 4,0, инородцы по 3,6 дес.; имеют в среднем на двор рабочих лошадей, дойных коров и овец с козами первые по 4,0, 2,3 и 4,5, вторые до 2,7, 2,0 и 4,1, третьи по 3,4, 1,9 и 4,0. Для северо-вост. части того же уезда и прилегающей к ней западной половины Мариинского нужно отметить различие между пригородными и чисто земледельческими волостями: в первых в среднем на двор приходится по 2,9 рабочих лошадей, по 1,4 дойных коровы и по 4,1 овцы, во вторых — по 4,0 рабочих лошади, по 1,8 дойных коровы и по 8,9 овец; засевается в среднем на двор в первых по 2,8, во вторых по 5,8 дес.; затем, отдельно для земледельческого района в среднем на двор засевают старожилы 6,6, староселы 7,2, ссыльные 1,5, дети ссыльных 5,7 дес.; имеют в среднем на двор рабочих лошадей, дойных коров и овец первые по 5,3, 2,5 и 8,8, вторые по 5,7, 2,2 и 9,8, ссыльные и их дети по 2,3, 1,6 и 5,9.

По специальному подворному исследованию, водворенные в трех северных уездах Томской губернии переселенцы, прожившие в крае от 4 до 14 лет, имели в среднем на двор по 2,5 рабочих лошади, по 1,9 дойных коровы и засевали по 4,9 десятин; для переселенцев, проживших от 1 до 3 лет, соответственные цифры 1,6, 1,1 и 2,7. Для Тобольской губ. аналогичные данные имеются по трем уездам. По Ялуторовскому уезду (исследование произведено в 1894 г., непосредственно после сильных неурожаев) старожилы-православные имеют в среднем на двор: рабочих лошадей по 1,7, дойных коров по 1,4, овец по 3,9 и посевной площади по 4,9 дес. Для старожилов-раскольников соответственные цифры — 2,4, 2,0, 5,9 и 8,2; для ссыльных — 0,4, 0,4, 0,8 и 2,1. В Курганском у. старожильские хозяйства имеют в среднем по 2,9 рабочих лошади, 2,2 дойных коровы, 4,0 взрослых овцы и 13,0 десятин распаханной земли; для солдатских хозяйств соответственные цифры 2,1, 1,7, 2,6 и 8,7, для поселенческих — 0,7, 0,6, 0,5 и 4,8. Наконец, в Тобольском у. русское население имеет в среднем на домохозяйство по 2,7 раб. лошади, по 2,4 дойн. коровы, по 3,7 овец и 1,5 дес. посевной площади; для инородцев соответственные цифры — 1,7, 1,1, 0,7 и 0,5. У новоселов Тобольской губ., по специальному исследованию, в среднем на двор приходилось: у проживших в крае до 3 лет — рабочих лошадей 1,3, дойных коров 0,8, десятин посева 1,9; у проживших более трех лет соответственные цифры 1,9, 1,7 и 3,6. Наконец, в Амурской обл. засевают в среднем на двор: крестьяне — по 8,9 дес., казаки двух районов — 3,7 и 5,4 дес.; имеют лошадей первые — 4,6, вторые — 7,0, рогатого скота первые — 5,4, вторые — 7, 6 гол. на двор.

Выводы из приведенных цифр сводятся к следующему: источники существования ссыльных лежат совершенно вне земледелия и скотоводства; такими источниками являются, с одной стороны, промыслы (по преимуществу ремесленной группы) и работы по найму, с другой — нищенство и разные занятия более или менее нелегального характера; даже дети ссыльных по размерам земледелия и скотоводства еще заметно уступают старожилому населению. Обзаведение новоселов совершается с большою постепенностью; начинаясь с ничтожных цифр, размеры их земледелия и скотоводства с каждым годом пребывания в С., в среднем, возрастают, выходцы же из Европейской России, прожившие в С. более продолжительное время — староселы — в отношении размеров запашек и скотоводства совершенно сравниваются со старожилами и даже иногда обгоняют их. Среди самих старожилов старообрядцы довольно резко отличаются от православных: первые имеют более скота и большие запашки и вообще представляются более зажиточными, нежели вторые. Из числа инородцев среднесибирские — по преимуществу скотоводы; у иркутских бурят земледелие, правда, почти столь же развито, как и у крестьян, но размеры скотоводства у первых значительно больше; инородцы енисейские и особенно забайкальские при очень большом скотоводстве имеют незначительные запашки и, следовательно, являются по преимуществу скотоводами. У среднесибирских инородцев высоки только цифры рогатого скота и овец, количество же лошадей даже меньше, нежели у крестьян; коневодство у этих инородцев, таким образом, не является самостоятельною отраслью скотоводства, как у киргизов. Западносибирские инородцы гораздо меньше, нежели крестьяне, занимаясь земледелием, в то же время имеют и незначительное, меньшее, нежели у крестьян, скотоводство и, таким образом, в отличие от среднесибирских являются не скотоводами, а по преимуществу промышленниками — звероловами, рыболовами и т. п. Наконец, казаки занимаются земледелием в Амурской обл. в значительно меньшем, в Забайкалье — в таком же размере, как крестьяне, скотоводство же у них гораздо более развито: таким образом, хозяйство казаков в данном отношении представляет сходство с хозяйством инородцев.

Системы полеводства

Системы полеводства в С. крайне разнообразны, видоизменяясь как в существенных чертах, так и особенно в подробностях, в зависимости от общих естественных и хозяйственных условий отдельных местностей, от случайных колебаний урожаев и цен на отдельные продукты, а также от степени состоятельности отдельных хозяев, которым сибирские общинные порядки в данном отношении предоставляют полную свободу. Хозяйство в С., по отзыву местных исследователей, — это непрерывное приспособление к разнообразнейшим почвенным, климатическим и иным условиям, приспособление тем более полное и рациональное, чем больше возможности к тому дает состоятельность каждой данной хозяйственной единицы. При всей своей крайней пестроте порядки сибирского хозяйства представляют собою ясную картину перехода от экстенсивных, форм залежного хозяйства к хозяйству, основанному на унавоживании полей. Чисто залежное хозяйство существует лишь в недавно начавшем заселяться Приамурском крае — в Приморской обл. и в значительной части Амурской, — причем залежная система еще не успела приобрести здесь законченного характера: ввиду изобилия целин пахарь не возвращается к однажды заброшенным пашням, а по мере истощения одних полей переходит на новые целинные земли. Типичною сибирскою системою залежного хозяйства является залежно-паровая система: на поднятой целине посевы чередуются с черным паром, во время которого поле перепахивается от двух до четырех раз и соответственное число раз боронуется; после ряда посевов пашня на несколько времени запускается в залежь, после чего поднимается вновь и засевается, опять вперемежку с паром, хлебами; при этом свежераспаханные нови и залежи остаются под паром более продолжительные промежутки времени (2 и даже 3 года) и засеваются более притязательными хлебами, а более истощенные пашни засеваются более грубыми хлебами и остаются под паром год; нормальная общая схема залежно-паровой системы такова: подъем нови — хлеб — хлеб — хлеб — пар — хлеб — хлеб — пар — … пар — хлеб — пар — хлеб — … отдых. Как относительная продолжительность периодов обработки и сроков залежности, так и относительное значение залежи и пара крайне разнообразны. Прежде всего влияет естественная производительность почвы: чем последняя плодороднее, тем дольше периоды обработки, тем короче сроки залежности и тем реже оставляются обрабатываемые поля под пар; на худших почвах поднятая целина дает не более 4 — 5 хлебов, причем только первые два хлеба сеются под ряд, остальные же — исключительно по пару, и затем заброшенная пашня отдыхает 25 — 30 и более лет. На лучших землях, преимущественно на «увальных» и «гривных» супесчаных и суглинистых черноземах, периоды обработки продолжаются много десятков лет, а встречаются и такие пашни, которые пашутся «извечно» и никогда не оставлялись в залежь. Главным обстоятельством, определяющим взаимное отношение различных факторов системы, является степень земельного простора: где запас пригодных и легко доступных для культуры земель велик, там пашни не доводятся до полного истощения, а оставляются в залежь после сравнительно небольшого числа посевов и получают достаточно продолжительный отдых; по мере сокращения простора периоды обработки удлиняются до полного истощения почвы, сроки залежности сокращаются, потому что недостаток целин не позволяет ожидать полного восстановления плодородия земли. По мере уменьшения значения залежи увеличивается значение пара: где пашни благодаря достаточному отдыху не доводятся до сильного истощения, там сравнительно высокая степень свежести почвы постоянно допускает посевы по жнивам и севооборот во время периода обработки приближается к трехпольному типу; где, наоборот, почва не успевает отдохнуть, там приходится прибегать к учащенной паровой обработке; землю оставляют под пар после каждого посева, и таким образом севооборот по мере сокращения залежей постепенно приближается к двуполью. Процесс сокращения распахиваемых новин и поднимаемых залежей и возрастания значения пара ясно проявляется в цифрах, добытых подворным исследованием Енисейской губ. и Забайкальской обл. Поуездные итоги для первой дают следующие процентные цифры:

В уездах:	На каждые 100 дес. пашни приходится:			На 100 дес. пашни вновь поднятых земель
	Посева	Пара	Залежи
Красноярском	37,2	34,6	28,2	3,6
Канском	34,4	28,8	36,8	4,2
Минусинском	34,2	27,3	38,5	6,2
Ачинском	26,1	23,9	50,0	7,1

По округам Забайкальской области получены следующие цифры:

В округах:	На 100 дес. запашки приходится:
	Поднятых залежей и целин	Заготовленных паров	Посевов по жнивам
Верхнеудинском	4,4	46,2	2,4
Троицкосавском	7,5	46,0	1,0
Читинском	16,1	30,5	20,9
Акшинском	38,2	14,0	31,5
Нерчинском	7,3	32,1	19,0
Нерчинско-Зав.	12,3	29,0	25,0

Еще резче выразится та же зависимость, если сравнивать по четырем округам Забайкалья — Баргузинскому, Верхнеудинскому, Селенгинскому и Читинскому — относительно малоземельные крестьянские волости и многоземельные инородческие ведомства: в первых вновь распаханные целины и залежи составляют по отношению к общей площади запашки 2,7, 2,5, 3,4 и 12,8 %, во вторых — 18,3, 18,0, 14,2 и 27,4 %; зато площадь пара составляет в волостях 45,7, 48, 44,1 и 33,9 %, в ведомствах — только 22,2, 35,5, 39,8 и 21,8 % общей площади запашек. Постепенное сокращение залежности и учащение паровой обработки приводит, наконец, к тому, что залежно-паровая система уступает место чисто паровой двухпольной системе, в которой залежь совершенно отсутствует или является в виде исключения, выражаясь в оставлении на немного лет слишком истощенных пахотных участков. Но так как пар сам по себе не может удержать на надлежащем уровне производительность почвы, то в местностях с уже установившимся двупольем появляются попытки унавоживания пашни, которые постепенно учащаются, входят в общее употребление и ведут, так сказать, к обратной перестройке севооборотов: при навозном удобрении опять становятся возможными посевы на жнивах, а потому севооборот по мере распространения унавоживания возвращается к трехпольному типу и переходный процесс увенчивается установлением обязательного трехполья с разделением общественных полей на смены и толокою парового поля.

Таким образом, нормальная схема превращений сибирских систем полеводства такая: залежно-паровое хозяйство с короткими периодами обработки и обычными посевами на жниво — та же система с продолжительными периодами обработки и севооборотом, приближающимся к двуполью, — чисто двухпольное хозяйство — трехполье с унавоживанием полей. В двух наиболее богатых землею губерниях коренной С., Томской и Енисейской, в большей части восточного Забайкалья, в юго-западной части Тобольской губ. до сих пор господствует залежно-паровая система, причем вторые, а на свежеподнятых, доброкачественных новях и залежах — третьи посевы составляют общее правило; севообороты, приближающиеся к двухпольному, являются скорее исключением, преобладая лишь в северных, менее благоприятных по почве и климату частях Томской и Енисейской губерний. Почти во всем западном Забайкалье (у русских), во всей Иркутской губернии и в юго-зап. части Тобольской господствующий тип хозяйства — двухпольный, без залежей, причем почти повсеместно в пределах названных районов встречается и унавоживание, по большей части, однако, в виде разрозненных и несистематических попыток; в общий обиход унавоживание вошло в ближайших к устью Селенги русских волостях зап. Забайкалья, в сев. волостях Иркутского и Верхоленского уу. Иркутской губ. и в средней полосе Тобольской губ., захватывающей северные окраины уу. Ишимского и частью Тарского и Ялуторовского, южную часть Тобольского и весь Тюменский; унавоживание околодворных пашен является здесь более или менее общим правилом; для навозных пашен выработались особые севообороты трехпольного, а местами — даже четырехполного типа. Наконец, на сев. окраине земледельческой полосы С. существует ряд местностей с делением полей на смены и обязательным трехпольем, на крайнем севере местами уступающим место двуполью; таковы в Тобольской губ. вся населенная русскими часть Туринского и средняя часть Тобольского у., в Томской — по-видимому, некоторые местности Нарымского края, в Иркутской — некоторые местности Киренского у. Из растений в сибирских севооборотах участвуют почти исключительно хлебные злаки; очень распространены, правда, посевы льна, конопли, картофеля и т. п., но все эти растения не занимают определенного места в севообороте и высеваются вне связи с посевами других растений. Несколько иное значение имеют довольно значительные в Томской губ. и Вост. Забайкалье посевы гречихи; последняя высевается на более или менее истощенных пашнях, которые от этого несколько поправляются и вновь засеваются зерновыми хлебами. Это — почти единственное существенное проявление плодосмена в сибирском хозяйстве; в остальном соблюдается лишь известное чередование зерновых хлебов; на свежих пашнях сеются преимущественно озимая рожь, пшеница, реже ярица, на более истощенных — ячмень или овес; на жнивах высеваются исключительно овес и ячмень, очень редко и только на очень свежих пашнях — пшеница. В подворно исследованных окр. и уездах Иркутской и Енисейской губ. и Забайкальской обл. посевные площади распределяются по главнейшим хлебам следующим образом:

В уездах и округах.	На 100. дес. всего засеяно десятин.
	Озимой ржи	Яровой ржи	Пшеницы	Овса	Ячменя	Прочих хлебов
Иркутской губернии:
Верхоленском	48,9	24,5	5,9	9,5	9,7	1,5
Иркутском	43,8	22,6	14,7	12,2	2,7	4,0
Нижнеудинском	39,1	14,7	14,6	22,4	6,3	2,9
Балаганском	29,5	26,8	17,2	19,0	3,2	4,3
Енисейской губернии:
Канском	32,8	14,2	16,7	30,0	3,6	2,7
Ачинском	31,3	17,6	22,8	21,3	4,0	3,0
Красноярском	15,3	26,4	22,7	22,4	4,4	8,8
Минусинском	8,0	27,2	31,8	25,0	2,6	5,4
Забайкальской области:
Баргузинском	0,2	58,5	17,1	21,9	2,3	0,0
Верхнеудинском	0,3	72,2	13,3	9,8	0,8	2,3
Селенгинском	6,1	61,9	10,9	17,1	3,0	0,2
Троицкосавском	-	61,4	17,3	14,0	4,6	2,7
Читинском	0,2	44,2	20,7	14,2	4,0	16,7 (греч. 16,5)
Акшинском	-	38,3	24,8	12,0	3,5	21,4 (греч. 21,3)
Нерчинском	0,2	38,4	20,0	18,4	6,3	16,7 (греч. 16,7)
Нерчинско-Зав.	0,1	35,4	22,3	16,6	7,4	18,2 (греч. 18,2)

Для Тобольской губернии имеются лишь официальные данные, согласно которым посевы в разных уездах распределяются следующим образом:

В уездах	Озимой ржи	Яровой ржи	Пшеницы	Овса	Ячменя	Прочих хлебов
Тобольском	27,2	1,8	9,2	27,2	26,7	7,9
Туринском	43,7	0,3	11,5	29,0	8,6	6,9
Тюменском	37,5	3,6	14,9	30,8	3,9	9,3
Тарском	17,9	10,1	31,2	30,2	5,1	5,5
Ялуторовском	10,9	9,4	29,5	35,6	1,7	12,9
Курганском	7,9	2,9	43,4	35,6	2,3	7,9
Ишимском	5,3	8,8	40,7	34,3	3,5	7,4
Тюкалинском	6,6	12,0	41,1	29,7	3,6	7,0

Для Томской губ. сплошные официальные данные имеются лишь в общем итоге для целой губернии; по этим данным, из каждых 100 дес. посевной площади приходится на озимую рожь 19,4 дес., на яровую пшеницу 40,3, овес 21,9, ячмень 2,9, на прочие хлеба, в том числе яровую рожь и гречиху, 15,5 дес. Сопоставление цифр по уездам показывает, что посевы пшеницы повсеместно убывают в направлении с Ю на С, уступая место посевам ржи, притом по преимуществу озимой, на крайнем же С земледельческого района С. и рожь уступает место наименее притязательному из хлебов — ячменю. Затем, преобладание хлебов определяется и почвенными условиями: чем почва плодороднее, тем большую часть посевной площади занимает пшеница, на почвах же менее доброкачественных она уступает место ржи и ячменю; важное значение имеет и лесистость отдельных районов: изобилие лесов, отражаясь на климате, с одной стороны, не благоприятствует посевам пшеницы, с другой — благоприятно для посевов озимой ржи вследствие более равномерного залегания снега в безлесных районах. Если почва не благоприятствует посевам пшеницы, господствуют яровая рожь и местами — ячмень. Большое значение имеет или, вернее, имела близость к большому Сибирскому тракту, всегда связанная с особым развитием посевов овса, нередко высеваемого не на зерно, а на зеленый корм. Зависимость посевов от перечисленных обстоятельств ясно видна из некоторых цифр, сообщаемых устными исследователями. Так, по Енисейской губернии все исследованные волости разбиты на три группы, для которых получены следующие процентные цифры:

В волостях, лежащих:	Ржи		Пшеницы	Овса	Ячменя
	Озим.	Яров.
К северу от тракта	32,3	17,6	17,5	22,4	4,1
Вдоль тракта	21,3	20,6	20,7	28,7	3,8
К югу от тракта	15,5	24,2	29,1	23,5	3,1

Отрывочные данные того же рода имеются и для западносибирских губерний. В Томском у. сев. волости, расположенные на казенных землях, гораздо более суровы по климату и более лесисты, нежели южные, кабинетские; в Мариинском у. такая же разница, хотя менее резкая, замечается между сев.-зап. и юго-вост. волостями; соответственно этому и посевы распределяются следующим образом:

	Ржи		Пшеницы	Овса	Ячменя
	Озимой	Яровой
В северной части Томского уезда	52,9	0,9	2,4	34,1	2,4
В южной части Томского уезда	22,5	13,9	28,5	29,9	2,2
В сев.-зап. части Мариинского уезда	51,8	0,8	5,4	31,6	2,9
В юго-вост. части Мариинского уезда	26,9	15,4	17,9	27,5	6,1

Для Тобольской губ. можно привести цифровые данные по следующим местностям: южной, плодородной и степной, части Ишимского у. и сев. его части, гораздо менее плодородной, богатой сильно изреженными лесами, по южн. и сев. полосам Тобольского у. и по соответственным полосам расположенного еще севернее Туринского у. Для этих местностей получаются следующие процентные цифры:

	Ржи		Пшеницы	Овса	Ячменя
	Озим.	Яров.
Южная часть Ишимского уезда	6,6	19,3	33,0	29,3	6,7
Северная часть Ишимского уезда	7,0	32,8	13,3	27,0	13,2
Южная часть Туринского уезда	45,1	0,3	7,7	31,8	15,0
Северная часть Туринского уезда	54,7	1,1	2,5	14,6	27,0
Южная часть Тобольского уезда	34,6	1,9	1,0	21,2	41,4
Северная часть Тобольского уезда	24,6	0	0	19,0	56,4

Механическая обработка почвы

Механическая обработка почвы играет в типичном сибирском хозяйстве весьма важную роль. Усиленная обработка — главное средство, при помощи которого сибирский крестьянин борется с истощением почв ранее, нежели перейти к хозяйству с навозным удобрением; вместе с тем она является единственным средством борьбы с главным врагом сибирского земледелия — сорными травами. Типичным сибирским пахотным орудием служит сабан, или соха-колесуха — орудие, по устройству и работе занимающее середину между «российскою» сохою и плугом и до самого последнего времени предпочитавшееся плугу даже привыкшими к последнему новоселами. В многоземельных районах С. сабаны употребляются передковые, запрягаемые парою, а при пахоте целин или связных почв — тройкой лошадей; по северной окраине земледельческой полосы С. сабаны устраиваются меньшего размера, без передка и запрягаются обыкновенно в одну лошадь. Бороны в употреблении деревянные, с железными зубьями, числом обыкновенно от 16 до 20, весом по фунту и более; среднесостоятельные хозяева в многоземельной полосе Сибири боронят не менее нежели тремя боронами. На крайнем севере употребляются частью бороны такого же характера, но с большим числом зубьев, частью бороны из ивовых прутьев. Жнется хлеб преимущественно серпами, для уборки же овса, а при плохих урожаях — и других хлебов употребляются косы с приделанными грабельцами. Обычное орудие молотьбы — деревянный цеп, но в многоземельных степных районах преобладает молотьба лошадьми или деревянными катками — «молотягами»; для молотьбы хлеб обыкновенно сушится в овинах (на севере — в ригах), и только в степных районах встречается, скорее в виде исключения, молотьба сыромолотная; веют преимущественно ручным способом, лопатою. За последние десятилетия в рассматриваемом отношении в сибирском хозяйстве происходят заметные перемены: так, сибирский сабан мало-помалу вытесняется так наз. «пермянкой» — орудием, которое по основному принципу устройства сходно с сибирским сабаном и отличается от него, главным образом, железным, более крутым отвалом, дающим гораздо более совершенную работу. Для очистки хлеба в употребление входят веялки, которые изготовляются кустарным способом в Томской губ. — в Мариинском у. и на Алтае, — и как в названных местностях, так и в значительной части Енисейской губ. более или менее вытеснили ручной способ веяния; в зажиточных хозяйствах стали появляться ручные и конные молотилки, частью выписные, частью устраиваемые местными мастерами из выписанных с заводов железных частей. Огромное значение в деле перехода сибирских земледельцев к лучшим орудиям могут получить склады, устроенные правительством в районе Сиб. жел. дор. собственно для надобностей переселенцев.

Типичный порядок обработки пара в многоземельных районах — двукратная пахота с боронованием после каждой пахоты; при более истощенных почвах — троекратная пахота; иногда под яровой пашут и четвертый раз, весною, перед самым посевом; весенняя вспашка паров под яровое малоупотребительна и только местами начинает применяться в самое последнее время; паровые жнива под посев яровых пашутся один раз, весною, осенний же взмет применяется лишь в немногих местностях. Глубина пахоты зависит от почвенных условий и степени свежести почвы: на старопахотных землях с мощною почвою пашут до 4 и даже 5 вершков; напротив, лесные целины пашут лишь на вершок или даже на полвершка и углубляют пахотный слой только с большою постепенностью. Бороньба производится чрезвычайно тщательно: при каждом бороновании по следу проходит при значительной засоренности почвы до 25 и более борон, причем главною целью боронования является истребление сорных трав и лишь на втором плане стоит приведение почвы в надлежащее физическое состояние. Посев производится преимущественно под борону; первым севом идут пшеница и ярица, последним — овес и ячмень; в южных степных районах посев начинается в последней трети апреля («с Егория»), в северных и лесистых — в первой трети мая («с Николы»); озимую рожь сеют с последних чисел июля и обыкновенно не позже 15 августа. Во время произрастания хлебов ухода за посевами по большей части не бывает; в Зап. С., в местностях со сравнительно истощенными почвами, обыкновенно производится, однако, выпалывание сорных трав. Унавоживание даже там, где оно вошло в систему, применяется в весьма различных размерах и при помощи разнообразных приемов: по большей части унавоживаются только ближние пашни, на дальних же продолжают вести залежное хозяйство с посевами наименее притязательных хлебов; только на сев. Тобольской губ. (Туринский и Тобольский уу.) есть местности, где унавоживаются все пашни, дальние же земли, недоступные для унавоживания, вовсе не обрабатываются. Интенсивность унавоживания зависит от почвы и от изобилия кормов для скота; в Тобольской губ. в местностях с уже установившимся навозным хозяйством унавоживаются от одной шестой до целого парового поля; вывозка навоза преобладает летняя, между двумя вспашками пара. Орошение пашен и покосов широко практикуется в зап. Забайкалье и в гораздо меньших размерах — в южном, степном районе Енисейской губ. Многими общинами крайнего севера земледельческой полосы Тобольской губернии устраиваются неглубокие водоотводные канавы. У иркутских бурят распространено унавоживание сенокосов. Густота посева в разных местностях С. крайне разнообразна; выраженная в четвериках, она колеблется: для озимой ржи между 6 — 7 и 14 — 16, для яровой между 5 — 7 и 11 — 12, для яровой пшеницы между 6 — 8 и 14 — 16, для овса между 12 — 16 и 28 — 32, для ячменя между 8 — 12 и 20 — 24. Низшие из приведенных цифр встречаются лишь по отношению к новинным, притом особенно плодородным землям; высшие цифры относятся исключительно к крайнему северу земледельческой полосы С. — к районам навозного двуполья и трехполья с унавоживанием всего парового поля. Для полосы наибольшего развития земледелия нормальная густота посева колеблется: для ржи озимой и яровой между 8 и 10 четвериками, для пшеницы между 10 и 12, для овса между 16 и 20 и для ячменя между 12 и 14, причем посев производится тем реже, чем южнее расположена данная местность, чем лучше и свежее почва, чем раньше производится посев. Средние цифры урожаев, поскольку они установлены местными исследованиями, колеблются для пшеницы в районах ее наибольшего распространения между 60 и 80 пд., на севере же и в местностях с неблагоприятными почвенными условиями между 40 и 50 пд. и ниже. Средняя урожайность ржи в умеренно лесистых местностях с хорошими почвенными условиями достигает 80 и даже 90 пд., при средних условиях — 60 и 70 пд., и только на самых плохих почвах средняя урожайность ее падает до 40 — 50 пд.; таковы же средние урожаи яровой ржи в районах ее значительного распространения. Овес при посеве на парах даже на сравнительно плохих и истощенных землях дает в среднем 80 — 100 пд. с десятины; при посеве на жнивах такого среднего урожая не дают и лучшие земли, а плохие дают не более 40 — 50 пд. Наконец, ячмень, который в области залежного хозяйства сеется только на плохих и истощенных землях, дает урожаи лучшие, нежели другие пищевые хлеба: где рожь вовсе не родится или дает не более 30 — 40 пд., там ячмень еще дает в среднем 50 или 60 пд. с десятины.

Урожаи в Енисейской губ. в общем заметно выше, нежели в Иркутской, а в этой последней — нежели в Забайкальской обл.: для первой средний чистый сбор с десятины определился: для ржи в 6,2 четв., для пшеницы в 5,6 и для овса в 12,8, для второй — соответственно 5,1, 4,5 и 9,3, для третьей — 3,5, 3,0 и 5,5 четв. (эти последние цифры едва ли не слишком понижены). Первые по урожайности места занимают: в Енисейской губ. — Минусинский у., в Иркутской — Нижнеудинский, в Забайкальской — окр. Акшинский и Нерчинский; последние — в первой — Красноярский, во второй — Иркутский, в третьей — окр. Селенгинский и Баргузинский. Для Зап. С. точно установить подобной градации нельзя; но приблизительно можно сказать, что лучшею по урожайности местностью Зап. С. является Алтайский округ, в особенности Барнаульский и Бийский уу.; значительно ниже по урожаям стоят сев. уезды Томской губ., причем в Каинском выше урожаи пшеницы, в Томском и Мариинском — озимой ржи. В Тобольской губ. выше всего по размерам средних урожаев стоит Курганский у. с прилегающими к нему местностями Ишимского и Ялуторовского, ниже всего — средняя полоса губернии (приблизительно между широтами Ишима и Тюмени) с бедными по естественными свойствам и притом истощенными почвами. Приведенные выше средние цифры сами по себе достаточно, а для многих местностей — и весьма благоприятны, но значение их сильно умаляется крайним непостоянством и резкими колебаниями урожаев. Верхние пределы этих колебаний чрезвычайно высоки: в исключительно урожайные годы, как 1871 или 1894, урожай пшеницы достигает 150, 200 и даже 250 пд., ржи 180—200, ячменя 200—250, овса 250—300 и даже 350 пд. с. десятины. Гораздо чаще случаются и особенно случались прежде такие урожаи, как 100—120 пд. пшеницы или ржи или 150—200 пд. овса. Но весьма обыкновенным явлением представляются в С. и очень плохие урожаи, а по отношению к яровым хлебам — даже полные неурожаи. В числе причин неурожая первое место занимают засухи, нередко сопровождаемые нашествиями кобылки; затем идут ранние инеи и заморозки, вредные туманы и т. п., в сильно лесных местностях — вымокание озимых всходов и полегание хлеба в периоде налива и созревания. Сравнительно постояннее урожаи в местностях лесного типа, к которому принадлежит большая часть губ. Иркутской и Енисейской, сев.-вост. часть Томской и некоторые местности залежного района Тобольской губ. (главным образом Тарский у.); это постоянство — результат, с одной стороны, преобладания озимых посевов, которые гарантированы от общих полных неурожаев и плохие урожаи которых, по данным иркутской статистики, приблизительно вдвое реже, чем для яровых; с другой стороны, посевы в лесных районах обеспечены от засухи и кобылки. Те климатические влияния, которые препятствуют хорошему урожаю хлебов в лесных районах, комбинируются с большим разнообразием условий рельефа, почвы и облесенности пахотных земель, делая общий полный неурожай хлебов более или менее невозможным. Чаще случаются плохие урожаи, особенно для яровых хлебов, в притаёжных полосах, где посевы, пока лес не изрежен и почва не обсохла, часто страдают от инеев, заморозков, вымокания и т. п.; во многих притаёжных местностях не успевает вызревать даже овес, так что посев приходится производить покупными семенами. В степных районах, где общие условия рельефа, почвы и т. п. гораздо однообразнее, где отсутствие леса открывает полный простор влиянию засух и кобылки, где притом сеются исключительно яровые хлеба, колебания урожаев крайне резки: здесь не редкость более или менее полные неурожаи (какие были, напр., в Западно-Сибирской степи в 1870, 1883 и 1892 гг.), а плохие урожаи нередко следуют один за другим по 3 — 4 года подряд. Повторяемость плохих урожаев вполне зависит от почвенных условий и степени свежести или истощенности земель в отдельных местностях. Для многих местностей района залежного хозяйства констатируется постепенное понижение урожаев; сплошные цифровые данные за продолжительный период сведены исследованием только по Енисейской губернии, для которой, в среднем выводе по десятилетиям 1860—1869, 1870—1879 и 1880—1890 гг., получены следующие цифры: для озимой ржи — сам-6,2, 6,0 и 5,8, для яровых — сам-4,4, 4,1 и 3,8. Общее понижение урожайности идет здесь довольно медленным темпом, так как Енисейская губ. до последнего времени была наиболее многоземельною из губерний коренной С.; залежное хозяйство здесь дольше, нежели где-либо, было возможно без слишком сильного истощения почвы. В наиболее плодородном уезде губернии, Минусинском, понижение урожайности вовсе не замечается; напротив, урожаи за 80-е гг. в среднем здесь даже выше, нежели за семидесятые. Для зап.-сибирских губерний аналогичных цифровых данных нет; но описательные данные позволяют заключить, что в северном районе Томской губ. и особенно в средней части Тобольской губ. понижение урожаев обозначается в общем гораздо резче, свидетельствуя о приближающейся необходимости перехода от залежного хозяйства к хозяйству с удобрением. Там, где этот переход окончательно совершился и навозное хозяйство облеклось в законченные формы двухполья или трехполья, урожаи значительно выше и, главное, постояннее. Так, в Туринском уезде Тобольской губ., лежащем уже довольно близко к северной границе земледелия, полных неурожаев не бывает, да и плохие урожаи встречаются редко, средняя урожайность сравнительно очень высока: в южной части уезда, где унавоживается только часть парового поля, средний урожай ржи колеблется между 70 и 80 пудами с десятины, лишь на самых плохих почвах падая до 60 пудов; таковы же приблизительно средние урожаи ячменя и овса. В северной части уезда, в области трехполья с унавоживанием всего парового поля, рожь дает в среднем 80, овес и ячмень — 90 и даже 100 пд.; в районе навозного двуполья рожь дает в среднем те же 70 — 80 пд., овес от 110 до 120, ячмень — от 100 до 110 пд. с десятины. К району по преимуществу земледельческому принадлежат: вся Иркутская губ., кроме Киренского у.; вся Енисейская, кроме большей части Енисейского у.; вся Томская, кроме Нарымского края; в Тобольской — 6 южных уездов и в значительной мере Тюменский и Туринский.

Во всех названных местностях земледелие (вместе с играющим в общем второстепенную роль скотоводством) является главным, большею частью единственным источником благосостояния населения: пашня поглощает более или менее всю рабочую силу последнего, а получаемые урожаи в среднем не только обеспечивают его продовольствие, но и дают весьма значительные избытки хлеба, продажа которых доставляет населению большую часть нужных ему денежных средств. Точных и полных данных о размерах этих избытков не имеется; но вычислено, что в земледельческой полосе Иркутской губ. при средних урожаях поступает в продажу до 41 %, в соответственной полосе Енисейской губ. — 44 %, в средней, наименее плодородной части Томской губ. — до 34 % всего производимого хлеба. Сказанное справедливо, однако, именно только в среднем выводе: при плохих урожаях избыток хлеба очень часто сменяется дефицитом. В Западно-Сибирской степи, напр., голодный год, связанный с массовым отходом на заработки и на переселение, является спутником каждого сильного неурожая. При таком положении дела вопрос о сбыте и ценах продуктов хлебопашества приобретает для населения земледельческого района коренной С. первостепенное значение. В этом отношении земледельческое население С. поставлено в очень неблагоприятные условия. До самого последнего времени все перевозки из С. и внутри ее совершались гужом; только зап. С. и, в частности, хлебородные районы Томской губ. были связаны с Европейскою Россию, через Тюмень, железнодорожным и пароходным сообщением. Помимо разных неудобств (вроде постоянных залежей и порчи хлеба), вытекавших из недостаточной оборудованности этого водного пути, он оказывал влияние лишь на сравнительно небольшую часть земледельческой полосы С., вся средняя С. и значительная часть западной С. вовсе не могли пользоваться им. Проложенная в настоящее время через всю земледельческую С. Сиб. жел. дорога в данном отношении оказала влияние пока только на ближайшие к Евр. России местности Тобольской губ. Сбыт продуктов земледелия был и в значительной мере остался местным: хлеб продавался по преимуществу в города, на винокуренные заводы и крупчатные мельницы, на золотые прииски, шел на продовольствие неземледельческого населения севера и инородческих районов и т. п. При преобладании гужевой перевозки хлеб не мог быть перевозим на значительные расстояния, а потому при хорошем урожае не находил себе выгодного сбыта и должен был продаваться за бесценок; наоборот, при неурожае населению пострадавших районов неоткуда было взять хлеба, хотя бы в других губерниях или даже уездах той же губернии был отличный урожай, а потому цены поднимались до совершенно ненормальных размеров. Особенно резки колебания хлебных цен в Зап.-Сибирской степи. Здесь средние цены (по несколько устаревшим данным) определялись для ржи в зерне в 20 — 25 к. за пд. Минимальная цена ржи за последние 20 — 25 лет была 8- 10 к., пшеницы 15 — 20 к. за пуд, наивысших же пределов цена ржи достигала в 1870 г. (до 1 p. 20 к. за пд.), 1884 г. (до 1 р. 50 к.) и особенно в 1892 г., когда она превысила 2 руб. за пд. Такой характер хлебных цен очень обостряет вредные последствия неурожаев. Не имея, кроме земледелия, почти никаких источников дохода, масса населения при сопровождающих хорошие урожаи низких ценах должна распродавать весь или почти весь избыток хлеба, сохраняя лишь ничтожные запасы на случай неурожаев, а потому, особенно при повторном неурожае, терпит серьезные голодовки. В средней Сибири колебания хлебных цен менее резки, а средние цены тем выше, чем дальше к В. Так, в северо-восточной части Томской губ. средние цены за 25-летний период составляли: для ржаной муки 48 к., для пшеничной 76 коп., для овса 41 коп. за пд., пределы же колебаний для томского рынка за тот же период были: для ржаной муки — 23 к. и 1 р. 45 к., для пшеничной — 30 к. и 1 р. 80 к., для овса — 17 к. и 1 р. 10 к. В Иркутской губ. средние цены из данных за 7 лет определись: за 1 пд. ржаной муки — 1 р. 20 к., пшеничной муки — 1 р. 90 коп., овса — 1 руб. 10 коп.; колебания имеют приблизительно такой же характер, как в Томской. В земледельческом районе Сибири замечается еще тенденция к повышению цен, объясняемая, в ряду других причин, расширением сбыта сибирского хлеба на винокурение, выделку крупчатки и вывоз в Европ. Россию. За двадцатилетний (1870—1889 г.) период средние по пятилетиям цены на Томском рынке дают следующие возрастающие ряды: для ржаной муки — 31, 32, 58 и 60 к.; для пшеничной — 66, 54, 86 и 88 к.; для овса — 33, 34, 43 и 44 к. за пд. За последнее десятилетие точных данных о движении хлебных цен нет, но несомненно, что благодаря проведению жел. дороги цены эти в Зап. С. должны были возвыситься, а колебания их — несколько утратить свою резкость.

Скотоводство в земледельческом районе коренной С. имеет в хозяйственной жизни населения второстепенное значение. Хотя многоземельные районы С. в общем очень богаты пастбищами, а по большей части и сенокосами, но главная масса крестьянского труда поглощается земледелием; скотоводство приобретает особенно большие размеры и важное значение там, где, с одной стороны, особенно много пастбищ и покосов, а с другой — где недостаток или плохое качество пахотных земель заставляет обращать более внимания на другие источники благосостояния. Таковы, напр., в Зап. С. степные местности Тюкалинского и Каинского уу., причулымские местности Томского у., в Енисейской губ. — левобережные (по Енисею) местности Минусинского у. и т. п. Однако лишь у енисейских и иркутских инородцев скотоводство приобретает значение: у последних — равнозначащего с земледелием, у первых — даже первенствующего источника благосостояния. У русских, даже в наиболее богатых скотом районах коренной С., скотоводство везде остается вторым по значению, земледелие — главным источником существования: оно кормит население, тогда как скотоводство служит лишь для удовлетворения сравнительно второстепенных потребностей и — в чем главное его значение — для уравновешения бюджета и пополнения дефицитов, образующихся при плохих урожаях хлебов. Из отдельных видов скота лошади в земледельческой полосе содержатся главным образом для земледельческой работы, почему количество их всегда стоит в известной пропорции с размерами запашек. Во многих местностях они служат, кроме того, для товарного извоза, а в притрактовых — и для легкового извоза. С проведением Сиб. жел. дор. эти промыслы пришли в упадок. Типы лошадей в С. довольно разнообразны: говоря вообще, сибирская лошадь малоросла, неприхотлива к корму и воде, хорошо выносит жар и стужу, быстра на бегу, но не сильна; нормальная нагрузка ее не превышает 25 пд., и только лучшие обозные лошади возят до 30 — 35 пд. В Западно-Сибирской степи лошади, представляя помесь с киргизскою породою, отличаются быстротою и легкостью бега; томские лошади крупнее, тяжелее на бегу, но гораздо лучше для тяжелого извоза, благодаря чему очень ценятся во всей Вост. Сибири и Приамурье; в Енисейской губ. лошади мельче томских, отличаются хорошею рысью и выносливостью. Средняя цена рабочей лошади, по данным конца 80-х и начала 90-х гг., в степных районах Тобольской губ. и в глухих местностях Томской была не выше 12 — 15 р., в трактовых местностях Томской — ок. 25 р.; лошадь, годная для почтовой гоньбы, стоила не дешевле 50 — 60 р. В Енисейской губ. средняя цена местной рабочей лошади не ниже 20 — 30 р., за томских лошадей платят не менее 50 — 60 р., за гоньбовых — от 40 до 100 руб. В Иркутской губ. средняя цена рабочей лошади не ниже 35 — 40 р. В настоящее время цены на лошадей несколько выше, в особенности благодаря спросу со стороны вновь устраивающихся в крае переселенцев. Рогатый скот во всей С. мелок и малоудоен: взрослая корова дает обыкновенно тушу в 6 — 7 пд., нередко доходя до 9 — 10 пд.; молока корова летом дает от 1/4 до 3/8 ведра и только при кормления жмыхами и т. п. до 1/2 и 5/8 ведра, зимою же обыкновенно не более 1/4 ведра в сутки. Опыт литовских и латышских, а также некоторых малороссийских переселенческих поселков показывает, что сибирская порода вполне доступна улучшению в смысле увеличения как веса, так и молочности. Главным способом извлечения дохода из рогатого скота являются продажа приплода и убой. Точных сведений о количестве продаваемого живого скота и продуктов убоя не имеется, но некоторое понятие о значении этих источников дохода для сибирского населения можно получить из того, что из общего числа насчитывавшихся в С., по данным за 1896 г., 410 фабрик и заводов, с суммою производства в 5649000 р., 259, с суммою производства в 2249000 р., занимались переработкою продуктов убоя скота, причем до 1 ¹/₂ млн. руб. приходилось на долю кожевенного производства, остальное — на сало, мыло, свечи и т. п. Крестьяне либо сами бьют скот — и в таком случае большая часть продуктов убоя идет на собственное потребление, а в продажу поступают сало и кожи, — либо продают его живьем особым прасолам; последние частью угоняют скупленный скот на салотопенные и т. п. заводы Пермской губ., частью бьют его на месте и продукты либо продают в городах, либо вывозят в Евр. Россию. Молочные продукты во всей средней и в значительной части Зап. С. служат, говоря вообще, лишь для собственного потребления, и только в окрестностях больших городов молочное хозяйство приобретает более серьезное значение. Наоборот, в Западно-Сибирской степи приготовление и продажа масла являются для крестьян одним из существеннейших источников денежного дохода. Уже и в прежнее время масло вывозилось из С. сотнями тысяч пудов и достигало Константинополя; со времени проведения жел. дороги в Зап. С. стали распространяться улучшенные способы выделки масла, появились агенты и представители различных торговых фирм, занимающихся его скупкою, и вывоз масла достиг таких размеров, что пришлось принять особые меры для облегчения и ускорения его железнодорожной перевозки. Цены рогатого скота, по устаревшим данным местных исследований начала 90-х гг., как и цены лошадей повышаются в направлении к В; средняя цена средневозрастной коровы, не превышающая в Западно-Сибирской степи 9 — 12 р., в Енисейской губ. поднимается до 17 −1 8 р., в Иркутской до 25 — 30 р.; средняя цена полуторагодовалого бычка в Западно-Сибирской степи 3 — 4 р., в Иркутской губ. 5 — 10 руб. В настоящее время цены рогатого скота несколько выше приведенных. — Сибирские овцы, в общем, очень плохой породы: они дают мало мяса (туша взрослой овцы — от 30 до 40 фн.), очень мало сала, шерсть плохого качества и в небольшом количестве (от 26 до 40 ф. с десятка). Лучшие сравнительно породы овец разводятся в южных уу. Тобольской и Томской губ., где овцы в большей или меньшей мере приближаются к киргизскому типу, и в Минусинской степи. Продукты овцеводства потребляются большею частью в собственном хозяйстве крестьян и инородцев, и лишь часть сала и шерсти, и то далеко не у всех, поступает в продажу.

Неземледельческие заработки

Роль неземледельческих заработков в коренной земледельческой Сибири, в общем, незначительна. Точные цифровые данные относительно распространенности этих промыслов имеются только по двум среднесибирским губерниям. В трех наиболее земледельческих уу. Иркутской губернии промыслами занимаются 46,5 % взрослого мужского населения, в том числе ремеслами и кустарными промыслами 15,0, местными промыслами (охота, рыболовство, сбор кедрового ореха и т. п.) 13,7 %, извозом, дворничеством и т. п. 13,6 %, интеллигентными заработками 4,2 %; отдельно для крестьян соответственные цифры 21,7, 15,1, 20,8 и 6,0 %, для инородцев 4,8, 11,6, 2,4 и 1,5 %; таким образом, из неземледельческих заработков у инородцев развиты только местные промыслы, ремесла же, торговля, извоз и т. п. — несравненно слабее, нежели у крестьян. В Енисейской губ. неземледельческими заработками занимается половина — 50,3 % — взрослого мужского населения, в том числе ремеслами и кустарными промыслами 20,9 %, местными промыслами 11,8 %, извозом и т. п. 8,4 %, всеми прочими видами неземледельческих заработков, включая работу на приисках и заводах, 9,2 % взрослых мужчин; в то время как хлебопашество, по подсчету статистиков, дает населению 4-х уездов до 9 миллионов рублей валового дохода, доход от всех вообще промыслов не превышает 2245000 р. Для западносибирских губерний данных сплошного учета промыслов не имеется; подворными данными мы располагаем только по южным, кабинетским волостям Томского у. и по Ялуторовскому у.; в первом оказалось 38,6 % домохозяйств, занятых неземледельческими заработками, в том числе 12,5 извозом и т. п., 5,7 % лесными промыслами, 10,4 % кустарными промыслами и ремеслами; сверх того, 15,1 % общего числа домохозяйств занимаются пчеловодством; в Ялуторовском уезде ремеслами и кустарными промыслами занимается 27, 6 %, охотой и рыболовством 3,3 %, извозом 11,9 % всех домохозяйств. Однако оба эти уезда не типичны в данном отношении для всей вообще земледельческой полосы Зап. С., так как принадлежат к районам наибольшего развития неземледельческих заработков. Такими районами являются именно северо-запад культурной полосы Тобольской губ., тяготеющий к Тюмени и охватывающий весь Тюменский у. и части Туринского и Ялуторовского, — и ближайшие, окрестности Томска (около половины Томского у.). На всем остальном протяжении земледельческой полосы Зап. С. неземледельческие промыслы распространены мало: если не считать сельских ремесленников, по большей части ссыльных, население существует, можно сказать, исключительно сельским хозяйством, и лишь местами выделяются ничтожные по населенности и размерам производства кустарные районы. Отсутствием неземледельческих заработков отличаются в особенности чисто степные районы; в местностях лесистых разные промыслы приобретают сравнительно большее значение, так как, с одной стороны, лес дает материал для развития большинства сибирских крестьянских промыслов (охота и звероловство, сбор кедрового ореха, пчеловодство, лесные заготовки, большинство кустарных промыслов и т. п.), а с другой — ставит препятствия развитию земледелия вширь и тем заставляет население искать дополнительного заработка. Из отдельных промыслов рыболовство в пределах земледельческой полосы коренной С. не играет большой роли, ибо крупные рыболовные угодья сосредоточиваются вне этой полосы, в низовьях больших рек, впадающих в Ледовитый океан; в земледельческой полосе рыболовством занимаются крестьяне многих селений, расположенных при более значительных реках, а в степной части Зап. С. — при очень многих озерах, но в большинстве случаев лишь для собственного потребления; только в немногих местностях, напр. в приречных селениях Томского. у. и в сев.-зап. углу земледельческой полосы Тобольской губ. (уу. Тюменский и Туринский), рыболовство приобретает характер существенного источника благосостояния населения. Охотничий промысел распространен везде, где земледельческие районы подходят к необитаемым лесным пространствам: в Тобольской губ. — в уу. Туринском и Тарском, в Томской — главн. образ. в Томском у. и т. д. Заработок, доставляемый населению охотничьим промыслом, принадлежит к числу самых непостоянных. Наиболее распространенный вид этого промысла — белкованье; при удаче охотник добывает за зиму в Тобольской губ. до 200—300, дальше на В — до 500 белок; но когда белка, следуя за урожаем хвойных шишек, уходит в дальние северные леса, то лучший охотник не добывает и пятой доли этого количества. Общераспространенною в притаежных районах, особенно в Тобольской губ., является и охота на рябчика, которого за зиму добывают до 50 — 100 пар, а при удаче и гораздо больше. Охота на ценную пушнину в культурно-земледельческой полосе утратила в настоящее время всякое значение, так как ценный пушной зверь в ближайших к этой полосе лесах почти совершенно исчез. На лося и медведя охотятся по всей С., но только наиболее опытные и смелые охотники; заработок от этого промысла имеет очень случайный характер — иногда охотник зарабатывает сотни рублей, а при неудаче возвращается ни с чем или с добычею, не окупающею содержания собак. Весьма важное значение для населения притаежных и урманных районов имеет сбор кедрового ореха: кедровники разбросаны по всем урманам и тайгам и большею частью предоставляются казною в бесплатное пользование населения; каждый кедровник привлекает тем больше сборщиков и из тем более обширных районов, чем он обширнее и чем лучше урожаи шишки. Эти последние очень непостоянны: в виде общего правила шишка родится через год, но урожаи часто бывают столь ничтожны, что не окупают труда сбора; хорошие урожаи случаются раз в 4 — 5 лет, отличные раз в 10 — 15 лет; при хорошем урожае «лазак» с 2 — 3 помощниками, подбирающими сбитую шишку, добывает 30 — 50, при отличном — 100 и более пд. ореха. В Тобольской губ. сборы бывают в общем тем меньше, чем дальше на В, но зато орех продается значительно дороже, а потому размеры заработка во всей коренной С. более или менее одинаковы: при хорошем урожае лазак с помощниками зарабатывает до 50 — 100 р., при отличном — 200—250 р. и более. Характер лесного промысла в С. имеет и пчеловодство, сильно развитое в Алтайском окр. и в Томском у., а также в Енисейской губ., особенно в ее юго-западной части; в этой губ., по подворному исследованию, оказалось свыше 3000 пчеловодных хозяйств и свыше 50 тыс. колодок пчел; в Томской губ., по официальным данным, количество колодок превышает в благополучные годы полмиллиона, число пчеловодов достигает 16 тыс. Размеры пасек крайне разнообразны, колеблясь между 3 — 5 и 500 — 1000 колодками; средней размер крестьянской пасеки в районах наибольшего развития пчеловодства — приблизительно от 75 до 100 колодок, а число пчеловодов в таких местностях достигает трети общего числа домохозяев. Пчеловодство ведется самыми простыми приемами; пчел держат исключительно в колодах, улучшенные ульи пока совершенно не прививаются; взяток пчелы берут исключительно с диких растений, преимущественно с таежных трав и кустарников; средний сбор меда с колодки в очень хорошие годы не менее пуда; в менее удачные годы, как например 80-е, средний сбор с колодки не превышал 12 — 15 фун. При таких именно плохих сборах пчеловодство в Енисейской губ. давало, по подворным данным, до 85 тыс. р. валового и 60 тыс. р. чистого дохода, или в среднем на пчеловодное хозяйство 20 р. — Заготовки строевого и особенно дровяного леса развиты преимущественно в окрестностях больших городов и вдоль судоходных и сплавных рек; так, Томск окружен районом с населением около 15 тыс., среди которого заготовка на продажу дров, а также круглого и пиленого леса является одним из существенных источников благосостояния. Для Тюмени и Тобольска лесные материалы доставляются как населением ближайших окрестностей, так и жителями лежащих выше по течениям рек местностей Тобольского и Туринского уу. Подобные лесопромышленные районы тяготеют к каждому из других более крупных сибирских городов. Существенный заработок населению приречных местностей дает заготовка дров для пароходов; в последнее время большой заработок давали и заготовки лесных материалов для постройки Сибирской железной дороги, а также топлива для ее эксплуатации. Лесные заготовки для ближнего сбыта производятся каждым крестьянином за собственный счет, дальние поставки и особенно сплавная операция — за счет более крупных лесопромышленников, на которых затем работает масса заготовщиков либо по найму, либо по особым договорам; в последнее время стали производиться заготовки за счет казны, причем представители лесного ведомства имеют дело иногда непосредственно с отдельными рабочими или рабочими артелями, иногда — с более крупными подрядчиками. — Кустарные про мысли в С. не представляют большого разнообразия. Преобладают разные виды механической обработки дерева. Отдельные дворы кустарей-древоделов распространены более или менее повсеместно, но развитие более обширных кустарных районов обусловливается с одной стороны близостью к лесу, с другой — наличностью более или менее близкого и легкого сбыта. Наиболее крупные из таких районов группируются около Тюмени, Томска и Иркутска. Первый охватывает значительную часть Тюменского и Туринского у.; здесь изготовляются, с одной стороны, дровни, лопаты, деревянная посуда, простая мебель и другие предметы крестьянского обихода, с другой — мочало, рогожи, колеса, обозные сани и т. п. предметы снаряжения обозов; продукты первого рода развозятся кустарями по деревням и распродаются непосредственно потребителям, а продукты второго рода доставляются в Тюмень и продаются либо непосредственно обозным извозчикам, либо тюменским скупщикам. В Притомском районе работают по преимуществу для потребностей обозного движения: изготовляют обозные сани, тележные кузова, колеса, оглобли, хомуты, покормушки, деготь и т. п., и все эти предметы находят себе сбыт на томском базаре; в гораздо меньших размерах изготовляются предметы крестьянского обихода — мебель, деревянная посуда, берестяные изделия и т. п. Подобный же, в общем, характер имеют кустарные промыслы Иркутского района. Из промыслов, не связанных с обработкою дерева, распространено ручное прядение и ткачество, перерабатывающее лен и шерсть в холст и грубое сукно; промысел этот имеет почти исключительно домашний характер; лишь небольшая часть изготовляемого холста идет на продажу, главная же масса холста и все сукно потребляется самими производителями. Во многих местностях С., особенно пригородных или так или иначе связанных с трактами, домашние холсты и сукна вытеснены фабричными тканями; наоборот, особенно процветают домашнее прядение и ткачество в Зап.-Сибирской степи. Промыслы кожевенный, овчинный, шерстобитный, выделка валяной обуви, шляп, опоясок, варежек и т. п. повсеместно имеют единичных представителей, работающих для местного сбыта или, чаще, приготовляющих изделия из чужого материала за поденную или поштучную плату. Местами овчинники, мастера валяной обуви, кожевники и т. п. живут целыми группами, специализируются на ремесле и работают на более широкий рынок, причем иногда сами развозят свой товар для продажи потребителям, но чаще становятся в зависимость от скупщиков. Особенно крупные районы выделки валяных сапог расположены в Курганском и Тюменском уу., овчинных полушубков — в Ялуторовском и Барнаульском. Из других видов промыслов плотничное и столярное ремесла, выделка кирпичей и т. п. занятия существуют более или менее повсеместно, но местами выделяются в особые промысловые группы. Некоторое значение имеют еще выделка металлических сит, ковровое производство и живописное ремесло в Тюменском у., постройка мельниц в Ишимском, выделка заячьих мехов близ Томска, производство веялок в Мариинском у. и на Алтае и т. п. Все эти промыслы охватывают лишь небольшие районы или даже отдельные селения, где сильно специализируются и дают занятому ими населению довольно значительный заработок. Большинство перечисленных промыслов в настоящее время в полном упадке, связанном главным образом с истреблением лесов и вообще истощением естественных богатств края. Многие из промыслов, имеющие в виду надобности извоза, должны будут либо сократиться, либо переместиться и видоизмениться под влиянием упадка или видоизменения самого извоза. В прежнее время извоз составлял главный источник благосостояния значительной части населения С. Главным видом его был извоз товарный, которым занималось как большинство населения, жившего у самых трактов, так и значительная часть крестьян, живущих в стороне от последних, но в сфере притяжения таких погрузочных пунктов, как Тюмень, Томск, Иркутск и другие, более мелкие — Ишим, Каинск, Ачинск и т. п. Наибольшее значение имели перевозки по большому Сибирскому тракту. Населению отдельных небольших районов существенные заработки давала перевозка припасов на золотые прииски и в инородческие кочевья, расположенные вне культурной полосы С. и т. п. Предметами перевозок по главному Сибирскому тракту служили, с одной стороны, разнообразнейшие предметы обрабатывающей промышленности, перевозившиеся из Европ. России в С., с другой — главным образом чай, шедший транзитом через всю С. Размеры обозного движения начали значительно сокращаться еще с середины 80-х гг. под влиянием развития пароходства; значительно понизилась и доходность извозного промысла, так как сокращение спроса на возчиков при неизменном и даже растущем предложении привело к сильному падению фрахтов (напр., средний фрахт за перевозку между Томском и Иркутском, ранее составлявший не менее 2 р. 50 к., в начале 90-х гг. не превышал 1 р. 60 к. — 1 р. 80 к. за пд.), а между тем путевые издержки вследствие общего повышения цен не только не сокращались, но возрастали. Прежде средний чистый заработок на «связку» (человек с 5 лошадьми) за поездку между Томском и Иркутском был не менее 200—250 р.; в начале 90-х годов он не превышал при тех же условиях 40 — 50 р. Извозом при таких условиях занимались преимущественно ради того, чтобы прокормить лошадей и работников в свободное от сельскохозяйственных работ зимнее время. В начале 90-х гг. извоз по большому Сибирскому тракту был уже в полном упадке, а вместе с ним и все заработки, составлявшие главное занятие населения притрактовых селений: дворничество, перевозка срочных товаров на переменных лошадях (так наз. «бесконный» извоз), замена усталых лошадей в обозах, пассажирский извоз разнообразнейших видов, разные случайные, нередко очень крупные заработки и т. п. Тем не менее, значение всех перечисленных заработков в хозяйственной жизни трактового и связанного с трактом населения было еще велико, а потому проведение Сиб. жел. дор., окончательно подорвавшее значение тракта, существенно отразилось на быте этого населения: лишившись всех перечисленных заработков, оно в настоящее время переживает несомненный кризис. Одним из последствий кризиса является увеличение запашек, так как трактовое население, ранее отвлекавшееся в сторону разными сторонними заработками, с упадком последних естественно должно было обратить более внимания на земледелие.

В Забайкальской обл. земледелие до сих пор было сравнительно мало развито. Местными промыслами с извозом занимаются здесь 27,2 %, ремеслами — 10,9 % общего числа домохозяйств; для отдельных групп населения соответственные цифры следующие: для крестьян-старожилов 33,9 и 9,4 %, для коренных казаков 30,9 и 8,5 %, для поселенцев 10,4 и 27 %, для оседлых инородцев 31,8 и 9,6 %, для кочевых инородцев 18,0 и 11,6 %. Наибольшее развитие местных промыслов замечается, главным образом, в ближайших к впадению Селенги в Байкал местностях и в юго-зап. углу Западного Забайкалья, а затем — в ближайших окрестностях Читы и в Шилкинском районе, около Нерчинска и на З и В от этого города. Из отдельных промыслов первое место по распространенности и значению имеет извоз, которым занимается в области 15,1 % всех домохозяйств, в том числе в Селенгинском окр. 23,5 %, Нерчинском 21,6, в Баргузинском 16,1 %, в Акшинском всего 6,1 %, в остальных от 10,1 до 13,9 %. Наибольшее развитие извоза замечается в тех местностях, где главный Сибирский тракт упирается с одной стороны в Байкал, с другой — в Шилку и где, таким образом, происходит перегрузка товаров с подвод на суда и обратно; в других частях Забайкалья извозный промысел гораздо менее развит и обслуживает преимущественно местную золотопромышленность и горные заводы. Рыбным промыслом занимаются в области 3,2 % домохозяйств, две трети которых приходятся на Селенгинский окр. — единственный, где рыболовство (ловля омуля в Байкале и впадающих в него реках) имеет серьезное значение. В Селенгинском окр. преимущественно развит и охотничий промысел, в общем же выводе по области этим промыслом занимаются до 4,5 % общего числа домохозяйств, по преимуществу в инородческих управах и казачьих станицах. Главный вид охотничьего промысла и в Забайкалье — белкованье; гораздо менее охотятся на соболей, медведей, маралов и т. п. Затем, 7,7 % общего числа домохозяйств занимаются сбором кедрового ореха и лесопромышленностью, последнею — отчасти для местного сбыта в городах и на заводах области, отчасти для сплава по Амуру; этот вид промыслов наиболее развит в Селенгинском окр., где им занимается до 11,0 % всех домохозяйств. Довольно равномерно распределяются по области плотничество, судостроение и бондарный промысел, занимающие 5,2 %, добывание глины, камня и выделка изделий из них — 0,6 %, и промыслы, связанные с обработкою металлов — 1,8 % всех домохозяйств. Весьма важную роль в числе источников благосостояния населения Забайкалья играют неземледельческие заработки, которые зарегистрированы у 15761 хозяйств, или 16,8 % общего числа домохозяйств области. Главная масса лиц, имеющих подобные заработки, приходится на долю крестьян разных наименований и оседлых инородцев (от 32,9 до 37,6 %), наименьшее число — на долю казаков (10,5 %) и кочевых инородцев (4,2 %). К числу неземледельческих заработков относятся такие занятия, как служба прислугой в городах, служба в писарях, доверенных от обществ, торговых приказчиках и т. п., главным же образом работа на золотых приисках и на постройке железной дороги, дающая заработок около 13 % общего числа домохозяйств области. Относительно других окраинных частей С. имеются лишь отрывочные и не вполне достоверные сведения. Весь Амурский край, считая как Амурскую, так и Приморскую обл., является районом по преимуществу земледельческим. Сравнительно мало земледелие развито у казаков Верхне-Амурского района, так что запашки здесь не вполне обеспечивают местные продовольственные потребности и часть хлеба ввозится из Забайкалья; довольно видную роль в жизни населения этого района играют сторонние заработки — рыболовство, поставка дров на пароходы и в особенности перевозка грузов на золотые прииски и разные другие занятия, связанные с близостью последних. В другом казачьем районе Амурской обл., Нижне-Амурском, земледелие развито значительно более, нежели в Верхне-Амурском, скотоводство — несколько менее; первое обеспечивает продовольствие населения, но не дает продажных избытков хлеба, которые устраняли бы необходимость в сторонних заработках, хотя эти последние не достигают здесь такого развития, как в Верхне-Амурском районе. Крестьянский — Зейско-Буреинский — район Амурской обл. имеет исключительно земледельческий характер; запашки крестьян здесь очень значительны, и хлебопашество дает весьма значительные хлебные излишки, продажа которых покрывает все расходы крестьянского населения. Почти то же можно сказать о крестьянском населении Приморской обл. и в частности Южно-Уссурийского края: являющиеся сюда исключительно состоятельные переселенцы весьма скоро обзаводятся запашкою, достаточною для удовлетворения всех их хозяйственных потребностей, так что не имеют надобности в сторонних заработках. Единственным более важным промыслом является у них извоз, преимущественно перевозка товаров для надобностей военного ведомства, железной дороги и т. п. Извоз давал огромные заработки в первое время колонизации края, когда малочисленные поселенцы назначали за перевозку казенных грузов огромные цены; теперь последние благодаря увеличившейся конкуренции понизились в 3 — 4 раза, но тем не менее извоз остается очень выгодным заработком, которым в свободное от полевых работ время пользуются более или менее все поселенцы. Крайнюю противоположность Амурскому краю в данном отношении представляет Якутская обл. Здесь до сравнительно недавнего времени земледелие считалось совершенно невозможным ввиду суровости климата. Первые попытки земледелия появляются только в 40-х годах; пионерами его были ссыльные сектанты, по преимуществу скопцы. В настоящее время в южных окр. области земледелие достигло довольно значительного развития; всего засевается, по официальным данным, до 17 тыс. десятин, из которых до 10 тыс. засевают якуты, остальное — русские поселенцы. Суровости местного климата наиболее соответствуют посевы ячменя, который занимает до 80 % посевной площади; остальные 20 % распределяются между яровою рожью, овсом и отчасти пшеницей. Система полеводства, вообще говоря, залежная и только поблизости более крупных центров переходящая в двухпольную, при свежести почвы обеспечивает пока очень высокие урожаи — в среднем сам-10 — 15. По показаниям новейших исследователей, для распашки в южных округах Якутской обл. удобны значительные площади, но вследствие трудности расчисток и привычки якутов к скотоводству запашки растут медленно, почему и не обеспечивают — если даже рассматривать одни только южные округа — продовольствия населения. Главным источником благосостояния большинства населения этих округов — якутов — остается скотоводство, в особенности разведение лошадей и рогатого скота; по официальному отзыву, «инородец и кормится, и одевается от своего скота, и, продавая излишек его, уплачивает подати и другие повинности»; добавочными заработками являются извоз, почтовая гоньба — главный источник благосостояния малочисленного русского населения этой части области, — а также рыболовство в реках и озерах края. Инородцы северных округов области принадлежат к бродячему типу и существуют исключительно рыбным и звериным промыслами, а также оленеводством; малочисленные русские являются здесь либо в виде представителей администрации, либо в виде торгашей, скупающих продукты инородческого промысла и снабжающих их как предметами первой необходимости, так и водкою и другими предметами потребления. Приблизительно то же можно сказать о громадных пространствах, охватывающих север Тобольской, Томской, Енисейской и отчасти Иркутской губ. Непосредственно к культурно-земледельческой полосе этих губерний прилегает с С неширокая полоса переходного типа, захватывающая в Тобольской губ. часть Притавдинского района Туринского у. и среднюю часть Тобольского у., в Томской начинающаяся непосредственно за Томском и простирающаяся на небольшую часть Нарымского края, в Енисейской и Иркутской захватывающая части уу. Енисейского и Киренского. Это — полоса, которую П. П. Семенов назвал полосою спорадического земледелия; последнее хотя и существует, но перестает быть основным источником благосостояния населения и по большей части не прокармливает даже пашущих землю селений и дворов, не говоря уже о значительной доле населения, вовсе не пашущей; продовольствие населения этой полосы основывается главным образом на покупном хлебе. Благосостояние населения, крестьянского и особенно инородческого, держится здесь преимущественно на разных местных промыслах. Большое значение приобретает рыболовство в больших реках, вдоль которых группируется все население этой полосы; большая часть рыболовных угодий принадлежит инородцам, которые, однако, лишь меньшую часть их эксплуатируют сами, главную же массу сдают за бесценок крупным рыбопромышленникам или крестьянам; эти последние производят лов рыбы главным образом на артельных началах. Большое значение имеет здесь и охотничий промысел, частью в виде белкованья, частью в виде добычи более ценной пушнины, за которою охотники уходят далеко на С, за пределы земледельческой полосы; добыча кедрового ореха во многих местностях составляет один из главных источников благосостояния; затем идут различные виды лесных заготовок, некоторые кустарные промыслы в области обработки дерева и т. п. Более или менее всеобщим занятием зажиточной и даже среднесостоятельной части населения этой полосы является торг с живущими дальше на север инородцами: каждую зиму крестьяне, напр., Пелымского района Тобольской губ. совершают поездки на север, доставляя инородцам хлеб и разные другие предметы необходимости, но главным образом — водку, а у инородцев покупают продукты их промысла — рыбу и пушнину. Торг этот, основанный на спаивании и обмане, дает громадные барыши наезжающим торгашам и ведет к постепенному разорению инородцев. Затем огромное пространство, обнимающее целиком Березовский и Сургутский уу. Тобольской губ., значительную часть Нарымского края Томской губ. и почти весь Туруханский край Енисейской губ., населено почти исключительно инородцами; русские здесь, как и в Якутской обл., являются исключительно в виде представителей власти или торгашей-эксплуататоров. Инородцы по большей части не поднялись выше бродячего типа; земледелием они не занимаются вовсе; скотоводство проявляется исключительно в форме оленеводства, главным же источником существования являются промыслы — рыболовство и звероловство, — обеспечивающие им, однако, лишь самое печальное существование. Огромные рыболовные угодья, принадлежащие инородцам этой полосы, почти целиком сдаются ими в аренду крупным рыбопромышленникам, причем владельцы сданных угодий нередко поступают в рабочие к своим арендаторам; продукты самостоятельного лова и охотничьего промысла сбываются исключительно наезжим торгашам в обмен за разные продукты и водку.

А. Кауфман.

Промышленность

VII. Промышленность. Несмотря на обилие сырых материалов и рудных богатств, обрабатывающая промышленность в С. развита весьма слабо. До настоящего времени все внимание сибирских капиталистов и промышленников было обращено на разработку золотых россыпей как на дело более легкое, удобное и выгодное, дававшее и до сих пор дающее довольно крупные барыши. С проведением Сибирской железной дороги в западном сибирском сельскохозяйственном районе стали возникать новые производства; так, в Тобольской и отчасти Томской губ. и Акмолинской обл. возникло до 200 маслоделен для производства сливочного масла, которого в 1899 г. выделано было до 300 тыс. пуд. на сумму более 3 млн руб. и отправленного через Либаву за границу. В 1895 г. всех маслоделен было 20, выработавших 24 тыс. пд. Потребность в сельскохозяйственных машинах простейшего и недорогого типа содействовала местами возникновению небольших заведений для выделки этих машин и более усовершенствованных земледельческих орудий. Число казенных складов земледельческих орудий и машин возрастает ежегодно, что дает местным мастерам этих орудий и хорошие образцы, и работу по их ремонту. Возникновение каменноугольной промышленности в разных местах С. по линии жел. дороги и в особенности в Акмолинской обл., в так назыв. экибастузских копях с проведением к ним от р. Иртыша жел. дороги, создает новую отрасль промышленности, которая может возродить и упавшую было в последнее время железную промышленность. Сибирские фабрики и заводы, в большинстве незначительные, имеют характер кустарных производств для местных потребностей; только заводы винокуренные, пивоваренные, водочные, отчасти мукомольные, кожевенные и еще очень немногие другие составляют важную статью промышленности. В 1897 г. фабрик и заводов в Акмолинской обл. было 219; на них работало 1760 чел., выработано на 782000 руб. В Семипалатинской обл. — 81 завод, с 335 рабоч. и суммою производ. в 330000 р. В Тобольской губ. фабр. и зав. 2823, с 7440 рабоч. и произв. на 5800000 р.; более крупные из них — 1 бумажная фабр., 9 винокурен, 5 стеклянных завод., 1 колокольный, 5 механических, остальные — небольшие заведения. В Томской губ. числилось заводов (без кабинетских) 2031, с 7000 рабоч. и производством в 4400000 р. Крупных заводов здесь еще менее, чем в Тобольской; более значительные — винокуренные, пивоваренные, спичечные и содовый. В Енисейской губ. 435 завод., с 3880 рабочими и оборотом в 2216000 р. Более крупные заводы: 3 крупчатные, 11 винокурен., 2 чугунолитейн., железоделательн. и 2 водочных. В Иркутской губ. 135 зав., с 1350 рабоч. и производством на 2811000 р. В Якутской обл. фабрик нет, а есть небольшие ремесленные заведения числом 19, со 150 рабоч. и производством на 17000 р. В Забайкальской обл. 161 фабр. и зав., при 3500 рабоч., с производством на 1956000 р.; из них крупные 2 винокуренные зав., 2 водочные, 1 железоделательн., 1 стеклянный, 1 солеваренный. В Амурской обл. 47 заводов, с 575 рабоч. и производством на сумму 1032000 р.; из них более крупные — 1 винокуренный, 2 чугунолитейных, 3 пивоваренных, 12 паровых мельниц. В Приморской обл. 110 фабр. и зав., с 1950 рабоч. и производством на 1025000 р., кроме того, 313 мельниц с производством на 210000 р. и 425 раб. и 97 кузнечн. заведений с 290 рабоч. и производством на 114000 р. Всего, не считая мельниц и кузниц, фабрик и заводов в С. было в 1897 г. 4870, с 26290 рабоч. и с суммою производства в 20352000 р. Кабинетские заводы ныне прекратили свою деятельность. В сравнении с началом 80-х гг. число заводов и промышленных заведений значительно увеличилось, как увеличилась и стоимость вырабатываемых продуктов. Золотопромышленность в С., несмотря на ее упадок в сравнении с 80-ми гг. XIX в., играет первенствующую роль. В настоящее время стали открываться новые центры работ по Амгунской и Алданской системам; усилилась также золотопромышленность в Мариинском окр. Технические приемы постепенно совершенствуются, но поиски золота в старых золотопромышленных округах, где россыпи значительно уже истощены, ведутся слабо. В последнее время в Витимской и Амурской тайгах развилась вольная, незаконная разработка золота; предполагают, что хищнически добытого золота бывает ежегодно от 50 до 100 пуд. Разработка приисков в большинстве производится открытыми разносами и лишь там, где пустые породы мощно залегают над золотосодержащим слоем, — подземными. Промывка песков производится на чашах, железных бочках или бутылках, а также на американках. Золотые прииски, принадлежащие Кабинету Его Величества, разрабатываются преимущественно в Нерчинском окр. и в Алтайском крае; все прочие прииски — частновладельческие. Всего на 940 частн. золотых приисках работало в 1897 г. 41235 раб. (не считая служебного персонала); добыто шлихового золота 1527 1/4 пд., на сумму 24550000 руб. (без стоимости золота, поступившего в казну в виде подати). В зап. промысловых округах, включая сюда и Енисейскую губ., прииски дают в большинстве от 10 до 25 % на капитал, в восточных округах — значительно более. Всего шлихового золота в Сибири с начала разработки (в 1836 г.) за 62 года добыто 88000 пд.

Солепромышленность. Несмотря на обилие самосадочных соляных озер, соляных источников и залежей каменной соли, добыча ее для потребностей края недостаточна, и соль в С. дорога; местами, в особенности на С и В страны, цена ее доходит до 1 руб. и даже до 2 руб. за пд. Солеваренные заводы старинного устройства недостаточно хорошо очищают соль от примесей, почему она не годится для прочной засолки добываемой рыбы. Всей соли добывается в С. до 3200000 пд. В Тобольской губ. и Якутской обл. соль добывается в незначительном количестве, а годами и вовсе не добывается, несмотря на обилие в последней превосходного качества соляных источников; в Амурской обл. соль совсем не добывается, а в Приморской добывается китайцами на 42 небольших варницах из морской воды, невысокого качества, всего до 100 тыс. пд. В Приморскую обл. соль ввозится из-за границы. Недостаток соли в народном потреблении вредно отражается на народном здоровье и служит помехою развитию рыбного промысла. Кроме поваренной соли, добывается из горько-соленых озер в Томской, Енисейской губ. и в Забайкалье глауберова соль в количестве от 100 до 140 тыс. пд. Обилие горько-соленых озер могло бы способствовать устройству химических заводов, но в С. всего один содовый завод, в Томской губ.

Каменноугольная промышленность, несмотря на обилие каменноугольных залежей, находится еще в зачаточном состоянии. В настоящее время бурого и каменноугольного угля, считая и Сахалинские копи, добывается в С. до 2 1/2 млн пд. Добыча огнеупорной глины и каолина ничтожна. Сибирские каменоломни в Алтайском окр. добывают ежегодно яшмы и агата до 1200 пд. и 300 куб. с. гранита.

Торговля

Определить размеры сибирской торговли невозможно, ибо никакой правильной регистрации ее не существует. Сибирская торговля распадается на внутреннюю и внешнюю — с Китаем, Кореей и Монголией, а также с европейскими государствами в Приморской обл.; меньше значения имеют попытки торговли морским сев. путем. Внутренняя торговля с проведением Сиб. жел. дор. стала развиваться. Иностранные агенты разных фирм появились не только в Зап., но и в Вост. С. для скупа дичи и пушных товаров и продажи иностранных товаров по образцам. Потребности золотых приисков способствуют развитию местной и привозной торговли. Из С. вывозятся, кроме продуктов земледелия, крупный и мелкий рогатый скот и продукты скотоводства — кожи, овчина, сало, масло, шерсть, волос, кишки; затем пушной товар, пух и перья, дичь битая, отчасти рыба и другие товары. Ярмарок в Зап. С. значительно более, нежели в Вост., и обороты их крупнее. В Акмолинской обл. 50 ярмарок с оборотом на 10500000 руб.; в Семипалатинской обл. — 21, с оборотом ок. 3 мил. руб.; в Тобольской губ. — 507, с оборотом на 10300000 р.; в Томской губ. — 68, с оборотом до 7 1/2 млн руб.; в Енисейской губ. — 13 (преимущ. сельских), с оборотом до 700000 р.; в Иркутской губ. — 12, с оборотом около 1 млн руб.; в Якутской обл. 5, с оборотом 2 1/2 млн руб.; кроме того, на золотые прииски области было доставлено товаров на 3700000 р. В Забайкальской обл., кроме небольших торжков в селениях и на сугланах, 3 более значительные ярмарки, с обор. до 3 1/2 млн руб. В Амурской и Приморской обл. ярмарок нет. Таким образом, обороты ярмарочной торговли в С. достигают 32500000 руб. Этим, конечно, не исчерпывается торговая деятельность: из суммы выданных торговых документов на 1896 г. (77276) видно, что ярмарочная торговля составляет быть может всего 1/3, а быть может, и 1/4 часть всей суммы торговых оборотов С. Весьма развит в С. торг развозный и разносный, находящийся в руках мелких торговцев из мещан и крестьян, объезжающих и обходящих с необходимыми крестьянам, а также инородцам продуктами и изделиями селения, деревни, юрты, кочевья и стойбища; продают они свой товар на наличные деньги или меняют на местные продукты или предметы промыслов. В особенности большие выгоды представляет торговля с инородцами, которым дешевые товары продаются в кредит по возвышенным ценам, под обеспечение будущих уловов рыбы, добычи пушнины, ореха и прочего. Торг с инородцами во всей С. носит вообще характер самой бесцеремонной эксплуатации. Спаивание и обиранье инородцев возведено в систему. Учесть сумму этого торга нет никакой возможности, но он весьма значителен. Кроме развозной торговли, существует обширная лавочная торговля не только в городах, но и в селениях; особенно много мест продажи питий. Цифру оборотов этой торговли также определить невозможно. Внешняя торговля с Китайской империей производится почти по всей южной границе С. В обл. Семипалатинской ввоз и вывоз товаров происходит через Зайсанскую таможню и переходные пункты Алкабекский и Котон-Карачайский; общий оборот торговли (1896 г.) по вывозу был 607500 руб., по ввозу — на 507500 р. В Томской губ. внешняя торговля идет на урочище Ком-Агач, куда до сих пор не устроена каменная дорога, почему торговля здесь плохо развивается; оборот по ввозу на 217000 руб., по вывозу — на 383000 руб. В Енисейской губ. внешняя торговля производится в земле Сойотов и отчасти с г. Улясучаем; общий оборот ее определяют до 300000 руб., поровну на ввоз и вывоз. В Забайкальской обл. производится главнейшая наша торговля с Китаем через Кяхту и некоторые другие пограничные пункты. Ввоз из Китая и Монголии китайских и монгольских товаров и продуктов составлял 19724810 руб., а вывоз разного рода товаров — всего 1129190 руб. Вывоз из России в Китай с каждым годом падает вследствие дороговизны доставки наших товаров, в особенности мануфактурных изделий, которые Китай получает из Европы и Америки более дешевым и удобным морским путем. Производится также торговля в пограничных станицах и караулах, ввоз товаров через которые составляет ок. 200 тыс. руб. Сверх того пригоняется из Монголии в наши пределы много крупного и мелкого скота через Кудару и Тунку; это торговое движение началось в 1885 г. и постоянно усиливается. В Амурской обл. внешняя торговля с каждым годом растет; в Благовещенск приходит иностранных товаров приблизительно на сумму 2600000 руб.; кроме того, торговля с Маньчжурией составляет по ввозу 900000 руб. и по вывозу до 1 млн руб.; в общем внешняя торговля области не менее 4500000 руб. В Приморской обл. главными центрами иностранной торговли служат гг. Владивосток и Николаевск, а также отчасти г. Никольск Уссурийский. В порт Владивостока в 1896 г. вошло судов паровых и парусных дальнего плавания русских 78 и иностранных 189, с грузом в 12155753 пд. Вышло 265 судов, с грузом в 3178400 пд. Китайских и корейских каботажных мелких судов пришло 800, вывезено ими грузов 117334 пд. Кроме этих грузов прошло через Владивосток транзитом 477400 пд. и казенных грузов 3713000 пд. Самым значительным вывозным грузом является морская капуста (до 850000 пд.). Николаевск-на-Амуре в 1896 г. посетило 68 морских судов, которыми было привезено иностранных и русских грузов 2185000 пд. и вывезено 77725 пд. Точный оборот торговли в денежной сумме неизвестен. Цифровые данные торговли с Кореей и Маньчжурией еще менее достоверны, приблизительно же привоз из Маньчжурии скота, мяса и разных товаров за 1896 г. можно оценить в 983 тыс. руб., а вывоз в Маньчжурию — в 3070 тыс. р. Ввоз из Кореи составлял 113500 руб., а вывоз туда — 148500 р. Вообще торговые обороты Уссурийского края, за исключением гг. Владивостока и Николаевска, выражаются в цифре 4 млн руб. Вся сибирская сухопутная торговля с Китаем и Кореей выражается цифрой 27105000 руб. Попытки завести морскую торговлю северным путем начинаются с половины семидесятых годов истекающего столетия, но до 1887 г. они ничего серьезного не представляли; с 1887 по 1896 г. было доставлено в устье р. Енисея лишь до 170 тыс. пд. разных грузов. В 1896 г., после открытия удобной для выгрузки гавани — Находки, близ устьев р. Оби, в Обском заливе, начинаются более серьезные доставки из-за границы разных грузов в устья pp. Оби и Енисея. В 1896 г. привезено было 39000 пд., в 1897 г. — 290000 пд., из них чая кирпичного 154000 пд., в 1898 г. — до 300000 пд., в том числе более чем наполовину кирпичного чая. Выгода привоза чая этим путем оказалась, по сравнению с сухопутною доставкой, громадная как во времени, так и в цене: на каждый ящик чая получалась экономия от 11 до 16 рублей. Из С. этим путем начали отправлять хлеб и другие товары. В 1899 г. предположены были и отправки, и доставки в увеличенном размере, но небывалое скопление льдов в Карском море летом 1899 г. не дозволило ни одному судну пройти к сев. берегам С.; торговля этим путем до сих пор не обеспечена. Пути сообщения в С. распадаются на сухопутные и водяные: первые, в свою очередь, разделяются на почтовые, торгово-промышленные и земские тракты и проселочные дороги. Две первые категории путей имеют очень важное значение для страны, так как соединяют собою все города и важнейшие торговые центры. Главный почтовый тракт, Московский, или Сибирский, проходит, начиная от Тюмени или Челябинска, через всю С. до Сретенска на реке Шилке и до берегов р. Лены у г. Верхоленска. Побочные почтовые тракты идут от главного в различные сибирские города. Все сибирские дороги, как почтовые, так и другие, принадлежат к естественным путям и поддерживаются натуральной дорожной повинностью; за немногими исключениями, состояние их весьма неудовлетворительно. Особенно плохи торгово-промышленные тракты, но зато они сокращают расстояние между торгово-промышленными пунктами. Как на почтовых, так и на торгово-промышленных и земских трактах существуют станции, а на реках — перевозы. Дороги на золотые прииски и между приисками в большинстве плохи, некоторые из них представляют собою колесные пути, другие — вьючные; только из Бодойбинской резиденции на реке Витиме устроена до Витимского золотого прииска железная дорога. Якутский тракт также не благоустроен; из Верхоленска плавают на лодках и шитиках от станции до станции к Якутску. По р. Амуру от Сретенска до Хабаровска почтовый тракт ныне устраивается; колесной дороги, и то не весьма удовлетворительной, проведено 775 в., остальные 900 в. — дорога вьючная. Так называемая дорога от Якутска до Средне-Колымска не более как вьючная труднопроездимая дорога, на которой устроены в зимнее время станции (так называемые поварни); от Верхоянска и Средне-Колымска к Охотску, Аяну и Ольску существуют вьючные тропы. Главным строителем сибирских дорог до сих пор служила продолжительная зима с ее морозами в течение 6 — 7 месяцев; но и зимою более посещаемые обозами тракты приходят нередко в ужасное состояние по причине выбоин, ухабов и раскатов. Водяные пути в течение 5 мес. в году играют важную роль благодаря их удобству и дешевизне, хотя и они до сих пор оставались в естественном, неустроенном состоянии. Пароходство в С. развивается с каждым годом. Первый пароход в С. — «Основа» Ник. Мясникова — начал плавание по р. Оби в 1844 г.; но в начале пароходство плохо прививалось в стране и только с 1857 г. стало успешно развиваться на Обской водной системе. На Енисее пароходство открылось в 1863 г., на Лене — в 70-х гг., на Амуре — с занятием его русскими. В настоящее время на Обско-Иртышской системе плавают до 130 пароходов частных и несколько казенных, поддерживая пароходное сообщение по рр. Туре, Тавде, Тоболу, Оби, по Иртышу до Семипалатинска и по Чулыму до Ачинска. Ныне признано возможным для неглубоко сидящих пароходов плавание по всему протяжению р. Иртыша в русских пределах, по р. Томи до Кузнецка и по рр. Сибирской Сосве, Ваху и Васюгану. На Енисее совершают рейсы между Минусинском, Красноярском и Енисейском, а также и устьем реки до зимовья Гильгихи 18 пароходов. По р. Ангаре от Братского острога до г. Иркутска и от Иркутска до оз. Байкала, по последнему и р. Селенге ходят 10 парох.; кроме того строятся 2 казенных ледокола на оз. Байкале. На р. Лене и его притоке Витиме совершают рейсы 20 пароходов, на р. Амуре и на его притоках Шилке, Аргуни, Зее, Бурее, Амгуни, Сунгари и Уссури — 105 пароходов. В большинстве пароходы буксирные или товаро-пассажирские, но есть и пассажирские, совершающие рейсы в определенные сроки. О северном морском пути сказано выше. Не оправдал ожиданий и не вполне доконченный Обь-Енисейский канал, долженствовавший соединить Обскую с Енисейской водной системой; судоходство по этому каналу сопряжено с многочисленными задержками вследствие недостатка воды во входящих в систему канала реках. Расчистка р. Ангары от камней и шиверов до Падунского порога дала возможность более безопасного плавания по этой реке с помощью туерной цепи в порогах, но судоходство здесь мало развивается и существует лишь сплавное; порог Падун обходится по обходной дороге, сухопутно. Кроме вышесказанных рек пароходство возможно и по другим рекам С., как то: по Вилюю, по Алдану с притоком его Маей, по Колыме до урочища Сейсчан. Морское пароходство в Приморский обл., как ближнего, так и дальнего плавания, поддерживается пароходами добровольного флота, а равно субсидированным пароходством Шевелева, частным купца Оие и японским обществом Нипон-юзень-Кайша. О почти оконченной постройке жел. дор. через всю С. см. Сибирская железная дорога.

Доходы и расходы

Доходы и расходы городов в Сибири постоянно увеличиваются, особенно в последнее время, с распространением пароходства, проведением Сиб. жел. дор., развитием торговли, заселением края и наплывом новых должностных лиц вследствие открытия новых учреждений. Города разрастаются, в особенности те, которые находятся на линии железной дороги или близ нее; возникают новые значительные поселения. В Акмолинской обл. бюджеты городов достигали в 1897 г. 228000 р. по доходу и 218000 по расходу; в Тобольской губ. доходы составляли 414000 р., расходы — 406000 р.; в Томской губ. доходы — 465000 руб., расходы — 462000 руб., в Енисейской губ. доходы — 223000 р., расходы — 255000 р.; в Иркутской губ. доходы 383000 р., расходы 421000 р.; в Якутской обл. доходы 43000 р., расходы 42000 руб.; в Забайкальской обл. доходов 234000 р., расходов 230000 р.; в Амурской области доходов 146000 р., расходов до 139500 руб.; в Приморской обл. 366000 руб. доходов и до 300000 р. расходов.

Врачебное дело

Врачебное дело в Сибири поставлено в последние годы лучше, чем прежде, но все-таки далеко не удовлетворительно. В Семипалатинской обл. всех врачей состояло 24, повивальных бабок 19, фельдшеров 72. Лечебных заведений (без военных) 6, аптек 6. На 1 врача гражд. ведомства приходилось населения 96000 чел., на 1 казачьего врача — 9000 чел. Ветеринарных врачей было 8 и при них 20 фельдшеров. В Акмолинской обл. — 28 врачей, повивальных бабок 11, фельдшеров 52, ветеринарных врачей 15 и фельдшеров 20. В Тобольской губ. врачей 51 (1 на 31000 чел.), повивальн. бабок 63, фельдшеров 82, больниц 25, приемн. покоев 75; 7 богаделен, 20 благотворит. обществ. В Томской губ. 87 врачей, 195 фельдшеров, 158 повив. бабок, аптек 12, ветеринарных врачей 10, при 37 фельдшерах. В Енисейской губ. врачей 54, повивальн. бабок 16, фельдшеров 30, аптек 9; 6 городских больниц; ветеринарных врачей 4 при 4 фельдшерах. В Енисейской губ. на 1 сельск. врача приходятся ок. 50000 чел. На золотых приисках есть несколько благоустроенных больниц при 3 врачах, 4 акушерках и 20 фельдшерах. В Иркутской губ. 62 врача, повив. бабок 21, фельдшеров и фельдшериц 97, больничных учреждений 59, аптек 6. В Забайкальской обл. врачей 56, повивальн. бабок 63, фельдшеров 133. В Якутской обл. врачебная часть поставлена хуже всего; на всю огромную территорию области приходилось врачей (не считая золотых приисков) 10, ветеринар 1, 7 больниц, 2 богадельни, повивальных бабок 5, фельдшеров 16, одна аптека. На золотых приисках есть больницы, и врачебное дело поставлено лучше. В Амурской обл. врачей 9, ветеринаров 2, повив. бабок 7, фельдшеров 23, военных врачей 10, больниц и приемных покоев 23, 4 военных лазарета. В Приморской обл. врачей 29, фельдшеров 83, повив. бабок 7, ветеринарн. фельдшеров 15, аптек 6; кроме того, 9 фельдшеров на золотых приисках и 27 железнодорожных. На о-ве Сахалине 9 врачей, 15 фельдшеров, 3 повив. бабки, 3 больницы и 1 богадельня.

Народное образование

Народное образование поставлено неудовлетворительно; причины этому — обширность страны, редкость и разбросанность населения, неимение местных средств, недостаток людей. Только в последнее время заметна перемена к лучшему. В настоящее время в Сибири одно высшее учебное заведение (Томский унив.), средних 45, специальных 27, низших школ 4108, в том числе магометанских и киргизских 46, еврейских 2, буддистская 1. Во всех этих учебных заведениях обучалось 131510 чел. — около 3/4 м п. и 1/4 ж; в иных областях с сильно инородческим населением девочки составляли всего 1/5 ч. общего числа учащихся. В Акмолинской обл. числилось 170 учебн. заведений, в том числе средних 6, специальных 3, казачьих 97, магометанских 27, проч. сельских и городских начальных школ 37. В городах числилось учебн. заведений 43, из них в одном Омске 25. Во всех учебн. заведениях области обучалось детей об. пола 9166, в том числе 1/5 девочек. В Семипалатинской области учебн. заведений 105, из них в городах 17, средних учебн. завед. 2, магометанских 17, еврейских 1. Обучалось детей 4000 (1/5 девочек). В Тобольской губ. учебн. завед. 588, из них в городах 69, средних 9, специальн. 5. Во всех учебн. завед. обучалось детей 21000, в том числе в городах 5650, в уездах 12350 (1/4 девочек). В Томской губ. 2015 учебн. заведений, из них в городах 70, остальные в уездах; средних уч. зав. 9, специальных 5, еврейских 1, магометанских 2; обучалось всех детей 48125. В Енисейской губ. учебн. зав. 235, из них в городах 35, остальные в уездах; средних учебн. зав. 7, специальных 2; обучалось 9330 чел., из них 6520 м п. и 2800 ж. В Иркутской губ. учебн. зав. 412, из них 70 в городах, остальные в уездах; средних учебн. зав. было 7, специальных 6; обучалось детей всего 13755, из них 9420 м п., 4335 ж. В Якутской обл. учебн. заведений 77 (в городах 12, на золотых приисках 4); средних учебн. завед. 3, остальные низшие; обучалось детей 1507 (1191 мальч. и 316 дев.). В Забайкальской обл. учебн. заведений 375, считая казачьи и военные училища; из них в городах 45, средних уч. завед. 4, спец. 6; обучалось детей 12760 (девочек 1/4). В Амурской обл. 73, из них в городе 15, казачьих 31, средн. учебн. зав. 3, специальн. 1; обучалось детей об. пола 4600, в том числе 1/4 часть дев. В Приморской области учебн. зав. 106, из них в городах 20, средних 3, специальн. одно. Обучалось детей 3470 (девочек 1/4). На о-ве Сахалине в 28 школах обучалось 720 детей об. пола (девочек всего 1/6 часть). В С., кроме разных благотворительных и любительских, существуют 18 ученых обществ и их отделений, 12 музеев (из них 3 в одной Енисейской губ.); минусинский музей — один из самых богатых и благоустроенных. 20 публичных библиотек, 11 газет, не считая «Епархиальных ведомостей».

Н. Латкин.

Литература

Важнейшие источники по вопросам о населении С. и о его жизни: «Материалы для изуч. эконом. быта госуд. крестьян и инор. Зап. С.» (22 т., СПб., 1889 — 98; главнейшие данные из этого источника сведены в книге «Крестьянское землепользование и хозяйство в Тобольской и Томской губ.», СПб., 1894);

• «Материалы по исследованию крестьянского и инор. хозяйства», изданные стат. отд. главн. управл. Алтайского окр. (пока только по кабинетской части Томского и по одной волости Бийского у.);
• «Материалы по исследованию землепользования и хозяйственного быта сельск. насел. Иркутской и Енисейской губ.» (т. I и III — табл., т. II и IV, в 12 вып. — текст; Иркутск, 1889 — 93);
• «Материалы Высочайше учрежденной под председ. ст.-секр. Куломзина комиссии для исследования землевладения и землепользования в Забайкальской обл.» (СПб., 1898, 16 т.;
• свод главнейших данных из этого источника, под заглавием «Забайкалье», составил Н. И. Разумов, СПб., 1899);
• Серошевский, «Якуты» (опыт этнограф. исследов., СПб., 1896),
• «Статистика Российской империи», т. XXVII, XXIX и XXXII, «Волости и населенные места сибирских губ. и обл.» (СПб., 1893 — 94);
• Буссе, «Переселение крестьян морем в Южно-Уссур. край» (СПб., 896);
• Риттих, «Переселенческое и крестьянское дело в Южно-Уссур. крае» (СПб., 1899),
• Ядринцев, «С. как колония» (СПб., 1892, 2-ое изд.),
• Пыпин, «История русской этнографии» (СПб., 1892, т. IV; здесь литература по истории заселения и изучения С.);
• Ермолов, «Организация полевого хозяйства» (изд. 3, СПб., 1894);
• Jarilow, «Ein Beitrag zur Landwirtschaft in Sibirien» (Лпц., 1896);
• Семевский, «Рабочие на сибирских золотых промыслах» (СПб., 1898);
• «С. и Великая Сибирская жел. дорога» (статья о землевладении и крестьянском хозяйстве из этой книги напечатана отдельно под заглавием: Кауфман, «Очерк крестьянского хозяйства в С.», Томск, 1894);
• «От Владивостока до Уральска» и «Водный путь от Томска до Омска» (путевод. к путеш. Его Имп. Выс. Госуд. Наслед. Цесаревича, СПб., 1891);
• «Путевод. по Вел. Сибирской жел. дороге» (изд. мин-ва путей сообщения, СПб., 1900);
• «Первая всеобщая перепись населения Росс. имп. 1897 г.» (вып. 1, 2. LXXII, тетрадь 1; LXXVI, т. 1; LXXVII, т. 1, СПб., 1897 −99).

А. К-н.

• В. Межов, «Сибирская библиография» (СПб., 1891—1892, 3 т.);
• Буссе, «Указатель литературы об Амурском крае» («Известия Имп. русск. геогр. общ.», 1882);
• «Русская морская библиография с 1701—1882 г.» (СПб., 1885).

Очень много сведений о С. в изданиях Имп. русск. географ. общ. («Вестнике», «Записках», старых по 1864, «Записках по общей географии и этнографии» с 1865, «Известиях» и отдельных изданиях), Имп. Акад. наук («Записки», «Mémoires», отдельные издания), «Записках гидрографич. дпт.», «Записках по гидрографии», «Морском сборнике», «Землеведении» и т. д.

См. еще

• Врангель, «Путешествие по сев. берегу С.» (СПб., 1841).
• Миддендооф, «Путеш. на С и В Сибири» (СПб., 1862 — 69);
• Маак, «Вилюйский окр. Якутской обл.» (СПб., 1882);
• «Труды Сиб. экспед. Импер. русск. геогр. общ.» (СПб., 1868 −74);
• Пржевальский, «Путеш. в Уссур. край» (СПб., 1870);
• П. Крапоткин, «Олекминско-Витимская экспедиция» («Записки по общ. геогр. Имп. русск. геогр. общ.», т. III) и «Очерк орографии Восточной С.» (там же, т. V);
• Шперк, «Россия дальнего Востока» (там же, т. X I V);
• Грум-Гржимайло, «Описание Амурской области» (СПб., 1894);
• Лопатин, «Сведения о ледяных слоях Восточной Сибири» (Прилож. к XXIX тому «Записки Имп. Акад. наук»);
• «Сборники свед. о горнозав. промышленности» (изд. горного ученого комитета);
• «Сибирский календарь» Романова;
• Завалишин, «Западная С.»;
• «Труды геологической части кабинета Его Имп. Вел.»;
• Третьяков, «Туруханский край»;
• Кривошапкин, «Енисейский окр.»;
• Латкин, «Енисейская губ.»;
• Реклю, «Всеобщая география» (т. VI: «Азиатская Россия», СПб., 1884).

Н. Л.

История

VIII. История. См. статью История Сибири.

Примечания

В статье воспроизведен материал из Большого энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона.

---

Ссылки

• Сибирская Заимка — электронный научно-популярный журнал по истории Сибири.
• Освоение Сибири: информационные ресурсы
• Историко-географические особенности заселения и хозяйственного освоения юга Западной Сибири
• Сибирь капиталистическая (проект Института истории Сибирского отделения РАН)
• Сибирь // Википедия